Утопи свои обиды

Ника усмехнулся и высокомерно выдал:

– А вот это как раз стоит денег, которые мы смогли бы с тобой заработать. Нужно лишь найти людей, которым это было бы интересно.

С минуту Хамид размышлял, потом коротко ответил:

– Я подумаю и дня через два тебе перезвоню.

На том разговор и закончился. Ника так и не понял, заинтересовал он араба или нет. Судя по разговору, особого воодушевления информация у Хамида не вызвала. Будь что будет, решил Ника, если позвонит через пару дней, значит, кого-то зацепил. Не позвонит, что ж, ничего не поделаешь, забудем об этом изобретателе, как будто его и не было. Мало ли какой случай ещё подвернётся.

Однако Хамид перезвонил куда раньше – уже на следующее утро. Тон его разговора был совсем иным.

– Послушай, брат мой, – начал он издалека, – чем ты сейчас занимаешься?

– Чищу зубы и умываюсь, чтобы идти на работу, – отшутился Ника, почувствовав, что дело сдвинулось с мёртвой точки, – я работаю в туристическом бизнесе.

– Свою фирму открыл? – вкрадчиво поинтересовался Хамид. – Хорошо зарабатываешь?

– Какое там! Переводчиком работаю, группы вожу по стране. Работа собачья, за копейки… – И не удержался спросить: – Ну, что там с моей просьбой?

– Есть у меня люди, которым интересен этот твой изобретатель. Кстати, как его имя?

Ника подумал, что скрывать имя, наверное, не стоит, чтобы будущий работодатель убедился, что имеет дело не с каким-то трепачом, а серьёзным бизнесменом Никосом:

– Зовут его Давидом Бланком, и живёт он сейчас в Израиле. Есть у меня одна зацепочка, на которую он поведётся… А сколько твои люди готовы выложить за остальную информацию? Учти, я меньше, чем…

Но Хамид оборвал:

– Этим людям важно знать, как хорошо ты знаком с этим Бланком?

– Мы с ним, конечно, не близкие друзья, – принялся врать Ника, – но встречались…

– Им нужен этот человек.

– Пожалуйста, я им продам полную информацию, и делайте с ним, что хотите!

– Нет. – Тон Хамида стал резким и, как когда-то давно, начальственным. – Ты поедешь в Израиль, разыщешь его и передашь моим знакомым.

– Он что – вещь?! – удивился Ника. – Ни в какой Израиль не поеду, что я там забыл? Такого уговора у нас не было.

– Хочешь получить деньги – поедешь. Расходы на поездку тебе оплатят…

16

    Израиль, Сентябрь 2011

Самое обидное – это то, что микрофон, сунутый Сашкой Гольдманом в воротник мой куртки, чему я поначалу противился, мог бы сейчас сыграть хорошую службу. Мог бы, если бы я был в этой куртке. Но до майки и трусов Сашка, к сожалению, не добрался, а спрятать туда какую-нибудь видеокамеру или микрофон ой как не помешало бы. О том, что кто-то теперь узнает, где я нахожусь, и придёт на выручку, надеяться глупо.

Я-то по наивности рассчитывал, что смогу наплести арабам про золотые горы, и они отпустят меня добывать для них это самое золото, а выходило совсем иначе. Если эти отморозки задумают сделать со мной что-то нехорошее, то я вовсе не уверен, что получится как в фильмах: в решающий момент распахнётся дверь, и в комнату ворвутся вооружённые спецназовцы, чтобы спасти меня и заковать негодяев в наручники. Справедливость не восторжествует.

Очередной раз я посыпал себе голову пеплом за дурацкую сговорчивость и желал Сашке самых больших голубиных какашек на полицейскую фуражку. Пусть не втягивает людей в подобное дерьмо! Сам, небось, сидит сейчас в полиции, попивает кофе и выполняет очередные поручения начальства, даже не подозревая, как мне необходима помощь. Решил, небось, что с его просьбой я не справился, посему и общаться со мной далее не следует. Ведь микрофон в воротнике моей куртки не подаёт признаков жизни, потому что куртка спокойно висит на вешалке дома… Я уже не сомневаюсь, что мужик у кафе погиб отчасти по его вине. А Софа? Кстати, что с ней произошло на самом деле? Как бы выяснить у этого душегуба?

– Что вы сделали с Софой? – мрачно поинтересовался я.

– Какое тебе дело до этой женщины? – усмехнулся «Усама». – Ты с ней знаком всего два дня! Другую найдёшь… если выживешь. О своей жизни лучше подумай. Если и дальше будешь врать, то я тебе не завидую.

– Знаете что, – взбеленился я, решив, что если уже помирать, то с музыкой, – хватит меня пугать! Что вы от меня хотите? Вы задавали вопросы – я отвечал. Или вам нужно, чтобы я рассказывал о том, чего не было? Вот тогда это действительно было бы враньём!.. А после того, что я сейчас услышал, я вообще разговаривать с вами не желаю. Собрались меня убивать – убивайте. Только какая вам от этого польза? У меня есть хоть какой-то выход на Бланка, а вы останетесь у разбитого корыта!

– Вот это другой разговор, – кивнул головой «Усама». – Что ты предлагаешь взамен на собственную жизнь?

– Ничего не предлагаю! – Выпалил я и тут же закусил губу. Чего доброго, эти ребята поймут, что ни на какие переговоры я не иду, и тогда уже без зазрения совести грохнут меня и выбросят в какой-нибудь подворотне. – Между прочим, тот же самый полицейский Гольдман ждёт, когда я к нему приеду с подробным докладом, и если такого не случиться, то всё перевернёт с ног на голову. И вас достанет…

И хоть моё враньё звучало не очень убедительно, кажется, на «Усаму» оно произвело какое-то впечатление.

– Гольдман? А, это тот полицейский, о котором ты говорил…

Ещё раз я убедился, что о Сашке он услышал только от меня. Когда же эти ребята все-таки начали поиски секретов Давида? И что им вообще обо всём известно? Или им что-то успела наговорить бедная Софа?

– Значит, так. – «Усама», видимо, собрался с мыслями и нетерпеливо рубанул в воздухе рукой. – Нет у меня ни времени, ни желания болтать о женщинах и твоих друзьях-полицейских. И никаких твоих предложений мне не нужно. У тебя есть выбор: или делаешь то, что тебе скажут, или… Надеюсь, понял?

Я молча кивнул головой.

– Перво-наперво, мне нужно знать всё о контактах Давида Бланка. С кем он уже общался, с кем собирается общаться, какие у него планы. Это главное. Затем ты должен поехать в банк – не делай удивлённые глаза, – и забрать диск, который положил в ячейку. Мы его скопируем и вернём на место. И упаси тебя Б-г, чтобы об этом узнал сам Бланк или кто-то ещё…

– Откуда вы знаете о диске?! – не удержался я.

– Думаешь, что за тобой никто не следил?.. А когда ты вернёшь Давиду ключ от ячейки…

– Я не хочу к нему больше ездить, – хмуро сказал я, – больно дорого мне это обходится! Позвоню и скажу, что всё в порядке, а с ключом пусть сам выкручивается! Хоть самолично за ним приезжает…

– Поедешь! Сколько раз нужно будет поехать, столько и поедешь!.. А потом, когда скажу, организуешь и нашу встречу.

– Почему вы думаете, что у меня это получится? Он же ни с кем не общается. Для меня сделал исключение, но не факт, что сделает исключение ещё для кого-то.

– А ты постарайся, чтобы захотел. Нет ничего невозможного.

Ещё несколько минут назад мне казалось, что я приплыл, и после сообщения о смерти Софы живым из лап этих отморозков не выберусь. Теперь появлялся шанс, ведь никаких других подходов к Давиду кроме меня у них нет, а значит, и резать курицу, несущую золотые яйца, им не резон. Иначе для чего они затеяли игру?

– Вы так говорите со мной, – попробовал я потянуть время, – будто уже получили моё согласие. Опять станете пугать своими гориллами?

«Усама» искоса глянул на меня и усмехнулся:

– А что, плохой способ убеждения? Одна добрая затрещина стоит десяти глупых слов… Нет, из-под палки ты работать не будешь, потому что тот, кто боится наказания, работает плохо. Хорошо работают за деньги. Ведь ты любишь деньги?

– Люблю. Но их по-разному можно зарабатывать… И сколько же я стою, по-вашему?

– Поверь, немного. Деньги – это мусор, но этот мусор нужен тебе, и ты за него вывернешься наизнанку…

– Вы в этом уверены?