Незабытая: отчаянное сердце. Книга 1

Я насторожилась, потому что не помнила в его снаряжении ничего подобного. Однако у дварфа азартно загорелись глаза.

– Ну-ка, покажи, – прошептал он.

Тогда Сфинкс выложил на прилавок свой помятый доспех. Я едва сдержала смешок, поняв, что он хотел провернуть. А дварф засомневался.

– Конечно, вид у него не очень, но это все потому, что он уже показал себя в бою! – заверил Сфинкс.

– Эй, братан! – торговец позвал второго дварфа. Пока тот подходил, первый с воодушевлением объяснял ситуацию. – Тут предлагают броню, которая от нежити защищает! Я готов достать деньги! Особенно в свете последних событий, товар купят втридорога!

– Погоди, – остепенил его тот и оценивающе оглядел предлагаемый товар. Посмотрев на Сфинкса с подозрением, он спросил. – Дорогая вещь, если правда. Чем докажешь?

– Докажу с помощью некротической магии моей помощницы, – тут Сфинкс показал в мою сторону и я вздрогнула всем телом не столько от того, что на меня обратили внимание, сколько из-за того, что Сфинкс все-таки смог определить природу используемого мною заклинания в битве с гончей. Выходит, магию он хотя бы немного понимал. – Вот увидите, этот доспех…

Но здесь Сфинкс был вынужден прервать свою речь, заметив, как меняются в лице братья дварфы, глядя на меня. Тот, что был с усами аж побледнел, а второй нахмурился, ткнул руки в бока и пробасил:

– Тут, по ходу, еще один на сегодняшнюю казнь. Зови стражу, я за ними обоими присмотрю!

Другой дварф тут же скрылся из вида.

– Эй-эй-эй, погодите, да я же пошутил, – попытался оправдаться Сфинкс. – Вы, в самом деле, подумали, что мы имеем отношение к некротической магии? Пф! Да вы только посмотрите на нее! Она же ангел!

Я не понимала, что происходит. Но страха не было, – только неприятное ощущение, что кто-то оценивающе смотрел. Словно бы я снова оказалась на смотринах. Мысли занимал только один вопрос: кого хотели казнить сегодня и за что? За некротическую магию?

В это время мимо пронеслась какая-то тень. Она была не выше прилавка, у которого мы стояли. Вместе с тенью с него на землю полетела часть продаваемого снаряжения. А другая часть – быстро удалялась за тенью.

– ВОР! ДЕРЖИ ВОРА! – завопил пару секунд назад сверлящий меня взглядом дварф и подался в сторону убегающего воришки.

Я отвлеклась от этой сцены только тогда, когда Сфинкс схватил меня за запястье и потащил за собой. Лишь звякнули золотые монеты о прилавок, – Сфинкс бросил их из своего кармана просто так, ни за что. До этого момента я и не знала, что можно извиняться деньгами. Тем более за то, что намеривался обмануть на те же самые деньги. Ведь если они были нужны, шанс украсть их или что-то ценное с прилавка, пока тот дварф отвлекся на другого вора, был идеальным. Но Сфинкс не стал этого делать.

Я с удивлением смотрела ему в затылок, ощущая сильные пальцы на запястье, – знак беспокойства на языке прикосновений высших эльфов, – и думала. Даже если мои мысли были далеки от реальности, они вызвали у меня добрую улыбку. Как и периодическое биение сердца сегодня, ранее вызывающее лишь чувство тяжести и страх.

Как только Сфинкс понял, что я бегу за ним, он отпустил меня и уже знакомо сперва перешел на быстрый шаг, а затем – на привычный.

– Почему так боятся некротическую магию? Она иногда бывает очень полезна, – тихо спросила я, не зная, куда мы идем, но выбрав для вопроса наиболее безлюдный участок улицы.

В голове всплыл образ Гулльвейг, использующей некромантию для спасения Борилла. А еще я не понимала, почему сам Сфинкс так спокойно относился к ней, хотя в книгах, что я читала и в Доме, и в лесах, говорилось, что ее страшились и даже презирали все, кто, видимо, ею не владел. Выходит, все-таки не все?..

– К ней относятся по-разному, – пожал плечами Сфинкс. Когда я поравнялась с ним, то увидела, что выглядел он непринужденно. – Но чаще всего, когда слышат о ней, то сравнивают со смертью. А ее боятся очень многие.

Я задумалась, коснувшись груди, где ранним утром странно ныл шрам. Почему многие боялись смерти? Это ведь раз – и все. А дальше… а что дальше? Может, неизвестность всех и пугала?

Жизнь – довольно ценный ресурс широкого применения. Ее составляющие – все тело, его отдельные части, душа или та же кровь, – топливо для разных, в том числе и запретных заклинаний. Мысль за мыслью в моей голове появились всякие домыслы относительно книги того культа змеепоклонников, находящейся где-то на границе между Сиакурией и Бедфордией. Если верить словам Газела, члены культа промышляли жертвоприношением. Это слегка касалось некромантии, но могло ли быть частью чего-то еще?.. И неужели сегодня все-таки казнят кого-то из-за этого?

«Некромантия, похищенный в рабство друг Гулльвейг, «эксперимент» над Сфинксом, где замешены рабы, магическая руда, усиливающая магию и добываемая самыми разными путями и моя книга, – в голове в единую картину неохотно складывались крупицы информации. – Я что-то определенно упускаю!»

В мыслительном порыве я до боли закусила губу и тем самым вернула себя в реальность. Все еще идя за Сфинксом, я заметила знакомые улицы рабочего района города.

– Мы не купили тебе плащ, – подала тихий голос я. – И новый доспех.

– Поэтому мы здесь, – отозвался Сфинкс. – Обычно в рабочих районах живут и работают кузнецы. С плащом я что-нибудь придумаю.

– А Гулльвейг? Мы теперь без нее? – спросила я, достав из сумки дневник и сделав пару заметок в нем относительно устройства городов.

– Проверим у дома Газела после, – рассудил Сфинкс. – Думаю, в такую рань он еще спит, и ее к нему не пустили. Будем искать Гула вместе. Нам все-таки всем нужно в Бедфордию.

До этого момента я сомневалась в том, что Сфинкс действительно собирался держать свое обещание с учетом всех тех выходок, что он совершал. Но последние его слова успокоили. Даже если он все еще подозревал меня в причастности к «Клыку», – мне это уже было неважно.

Кое-что вспомнив, я спросила:

– На каком языке ты говорил с теми людьми, которые вымогали деньги у торговца?

– М-м-м, на общем, – удивился вопросу Сфинкс.

– Он звучал странно, словно какой-то диалект.

– Ах, это! – Сфинкс весело усмехнулся. – Не стоит забивать этим свою светлую эльфийскую головку.

– Почему? – искренне не поняла я. – Вдруг мне когда-нибудь потребуется расшифровать какие-то тайные руны, а я не смогу этого сделать, не зная такую разновидность общего языка.

Сфинкс остановился и посмеялся в голос.

– Поверь мне, этот язык рунами никуда не ляжет, – переминая слова со смехом, он посмотрел на меня. – Это как если говорить вежливо при дворе какого-нибудь графа или короля в подворотне трущоб.

Объяснение было предельно ясным, – все-таки диалект. Я улыбнулась, убрала дневник и с гордостью сказала:

– Ладно, хоть один эльф в твоей жизни сказал что-то веселое!

– Тут не поспоришь, – кивнул Сфинкс с улыбкой.

Мне нравилось наблюдать за тем, как общался этот человек: как ловко он находил разные пути к разным существам. Это было похоже на выслеживание добычи в лесу. Если хищник охотился за зайцем, он делал это не так, как когда охотился на оленя. Только в случае общения трофей – не пища, а информация, услуга, знание, словом, любая выгода. Иногда она может быть взаимной. Иногда – нет. Очень хотелось научиться этой технике, – общению, которое казалось мне куда более сложным, чем собирательство, которым я занималась в лесу. Хотелось применить те знания, которые я уже пронаблюдала.

Спустя несколько минут я уже пытливо оглядывала низенькое каменное строение, примыкающее к кривому двухъярусному домику с покрытой тонкими бревнышками крышей, к которому меня привел Сфинкс. И как у него только получалось ориентироваться в незнакомом месте?.. Из полукруглых окон каменной пристройки я видела отблески пламени и чувствовала жар и запах металла. Но подойти ближе возможности не было: Сфинкс остановился у заваленных колющим и режущим оружием ящиков, бочек и лавок и принялся о чем-то весело переговариваться с безволосым дварфом, чья голова целиком была выпачкана копотью. Я не сразу стала вслушиваться в их разговор. Куда более интересным для меня было осмотреть навес перед пристройкой, под которым висели самые разные доспехи: и стеганные, и кольчужные, и даже чешуйчатые и кожаные. Кое-где висели лишь металлические пластины для защиты отдельных участков тела.

Когда я отвлеклась от созерцания необычной лавки, где товар делался прямо за стеной, то услышала только, что Сфинкс уже договорился вернуться за заказанной броней через два часа. Судя по солнцу, сейчас шел десятый час. Это получается, нам не удастся убраться из города до казни.

Дом Газела находился недалеко от кузницы, в которой Сфинкс заказал себе новый кольчужный доспех. А мне нужно было к выходу из района, чтобы продать Золотару магический камень с гончей, используя то, что я усвоила, наблюдая за Сфинксом.

К Золотару в одиночку Сфинкс меня не пустил. Я спорить не стала, мне наоборот это было в радость. Сам он, наверное, решил не упускать возможность наладить еще одну выгодную связь. Хоть я и сомневалась в том, что он был сведущ в алхимических делах, спрашивать я не стала. Во всяком случае, озвученной причиной сопроводить меня стало беспокойство о том, что я потеряюсь. Это было… мило.

Золотара на месте не оказалось. Вместо него за прилавком стоял неопрятный на вид высокий орк с тоненькой косичкой на самой макушке выбритой головы. Он представился Гришнахом, – верной правой рукой Золотара, – был неприлично весел и на вид глуп. Удача оказалась на моей стороне! Я напустила на себя уверенный вид, показала товар, не доставая из сумки, и представилась постоянной покупательницей, которой нужен только Золотар, потому что лишь он мог понять меня и оценить мое предложение по достоинству. Это ожидаемо задело гордость Гришнаха и он слету предложил мне цену уже выше той, что я ожидала получить. Проблема заключалась в том, что я понятия не имела, сколько все это вообще стоило. Но я не могла ударить в грязь лицом перед привычно осмотрительным в таких местах Сфинксом, который наблюдал за мной издалека. Поэтому я скривилась и убрала товар в сумку, со словами, что зайду позже, когда появится действительно знающее существо. Чтобы не повторяться, я достала свой набросок гончей и протянула Гришнаху со словами:

– Передай это Золотару, чтобы он знал, за упущение какой добычи лишать тебя кровных.

После этих слов цена взлетела вдвое. А сам Гришнах стал выглядеть беспокойно. Видимо, это было для него пределом, тогда я сжалилась и согласилась.

Выторговав для себя целых шестьдесят золотых монет, я не сразу смогла унять дрожь своего тела. И не упала я от обилия общения наедине с незнакомым существом в пучине торга, который казался неприятным обманом, лишь из-за упрямства. Пожалуй, повторять такое я бы не стала.

– У меня получилось! Получилось! – радовалась я, прыгая вокруг Сфинкса по дороге к дому Газела. Теперь у меня было больше ста лично заработанных золотых и информация. – Ты видел? Ведь видел? Я прямо как ты!