О бедной ведьме замолвите слово

– А расскажи нам, добрый человек, всё ли спокойно в вашей деревне? Аль беда какая приключилась? – тонко намекнула на встречу вилами.

Староста встрепенулся, смутился, помял шапку, лежащую на коленях, и только после этого решился.

– Ох, беда у нас, матушка, – взгрустнул староста.

Я чуть пирогом не подавилась! Какая я ему матушка?! Во внучки гожусь! Ладно царевича батюшкой называют, царь – отец родной всем живущим на Руси. А Елисей рано или поздно сей крест на себя взвалит. Ну а я-то причём?

– Так говори, не томи, – подбодрила его.

Тем более что к нашему разговору прислушивались все собравшиеся, а особенно царевич. Спросить сам он не догадался, а, возможно, ему и нужен был переговорщик.

– Шестеро девок вчера с утреца в лес по грибы да по ягоды – ушли и не вернулись. Мы уж и искали их и звали, всё без толку.

Елисей неожиданно стукнул кулаком по столу, чашки-плошки радостно подпрыгнули, собравшиеся вздрогнули, а мне неожиданно стало легче думать. Я уже догадалась, о чём подумал Елисей: о невинных девах в плену.

– А искали когда, вчера, аль сегодня?

– Поди почти всю ночь, – вздохнул староста.

Итак, значит, девы ушли в лес утром. Упыри уже спали! Не вернулись вечером. Упыри ещё спали! Искали ночью, а напали упыри на нас. Значит, нежить пришла с другой стороны, сомневаюсь, что вилы бы её напугали. Получается, с селянками что-то другое случилось. Болота рядом нет, река мелковата, утопнуть не должны. Значит, заплутали и сидят себе где-то под кустом и трясутся от страха, если, конечно, не волки. И всё равно это не повод лишать меня мягкой постельки и заставлять таскаться по лесу ночью! А, судя по решительному лицу Елисея, именно это он и собирался сделать.

– Как раз обратиться должны были, – громко прошептала, склонившись к Елисею.

Царевич поначалу меня не понял. Пришлось сделать грустное лицо и вздохнуть. Сидящий на лавке Юлий встрепенулся и в красках поведал подвиг богатыря. В изложении слуги выглядел он не иначе как героический поход. Я, погадав, определила с какой стороны идут полчаща тьмы, и Елисей, выехав навстречу, всех победил. На меня теперь смотрели с надежной, рассчитывая, что дочерей-то найду, раз нежить углядела. На Елисея с восхищением, не сомневаясь в силушке богатырской. А сам рассказчик купался в лучах славы летописца.

Меня эта слава ведьмы – подручной богатыря – немного пугала. Была бы действительно сила, можно было бы смириться, а так одно расстройство. Но поделать теперь всё равно нечего, придётся терпеть и как-то выкручиваться.

Глава 3

Елисей решил бдеть всю ночь, озадачив тем же самым и Юлия с Огнеславом. Я, почувствовав, что вместо тёплой постели и сна замаячила перспектива кустов и засады, сославшись на необходимость связи с «Великим духам», удалилась в отведённую мне комнату и с чистой совестью завалилась спать. Короткий смешок Огнеслава я переживу, куда как больше меня пугал восхищённый взгляд Юлия.

Сон пришёл мгновенно, стоило только растянуться на перине и коснуться головой подушки. Похоже, что так замечательно я не спала никогда в жизни. А если знать, что умные и сильные мужчины, правящие этим миром, одураченные сидят в засаде, то в душе от удовольствия расцветали ромашки.

Тем удивительнее было внезапное пробуждение. Полежав несколько минут и убедившись, что сон возвращаться не собирается, а ромашки превратились в колючки, поднялась.

В деревне была глубокая ночь, не нарушаемая ни единым звуком. Ни одним. Даже сверчки замолчали. В душе разом заскреблись кошки от плохого предчувствия, а ещё стало страшно сидеть одной, уж лучше в компании с колдуном.

Прихватив тяжёлый подсвечник, не спеша вышла из комнаты. С ним как-то спокойнее, в случае чего и огреть можно, и кинуть да убежать. А ещё сказать, что просто свечу искала, а не бродила по дому, ёжась от страха.

Тёмный коридор не способствовал душевному равновесию, чтобы хоть как-то себя успокоить, прижалась к стене и направилась к лестнице вдоль неё, выставив одну руку вперёд. Неожиданно нащупав кого-то, взвизгнув, разозлилась. Я, значит, в потёмках тут ползаю, а хозяева не спят!

Собираясь возмутиться, открыла рот, но наружу вырвался только писк. Нащупанный мной человек повернулся, сверкая призрачно-зелёными глазами. В доме находился упырь и стоял он всего в полуметре от меня!

Монстр обрадованно зарычал. Ещё бы! Искать еду не нужно, сама пришла, ещё и стоит столбом – ждёт! Слепо махнув подсвечником, развернулась и ринулась обратно в комнату. Упырь оказался менее расторопным, так что я успела и дверь закрыть и подпереть её тумбочкой.

Впрочем, надолго это его не задержит. Дверь ходила ходуном, тумбочка шаталась, а кровать двигаться отказалась. Похоже, её соорудили из цельного деревянного массива и сдвинуть с места мне оказалось не по силам.

О совершённой ошибке догадалась, когда в ужасе прижалась к подоконнику. Другого выхода из комнаты не было. Дверь уже сдавала свои позиции, а помощь не спешила. Мысленно прикинув, какая смерть меня устроит больше, разбиться или оказаться заживо разорванной по кускам и съеденной, полезла через окно на карниз.

Второй этаж не способствовал быстрому побегу. Зато у дома оказался небольшой деревянный выступ, образовавшийся после укладки второго этажа. Мысленно поблагодарив ленивых хозяев (обычно выступающий сруб спиливают), прижалась к стене и медленно пошла в сторону угла. Плана спасения не было. Я просто оттягивала момент последнего полёта, чтобы пожить ещё хоть немного.

Выступ закончился одновременно с появлением в окне… упырицы. Всхлипнув, прижалась к стене плотнее. Эту девушку я знала, и её неожиданное преображение говорило, что дома у меня уже нет.

Нежити страх высоты знаком не был, и сорваться она не боялась, так что приближалась быстро. Слепо зашарив руками над головой, что-то нащупала и, подбодрив себя визгом, ткнула в уже готового кинуться монстра.

Упырица дёрнулась и с каким-то отстранённым удивлением взглянула на меня. Замерев на несколько секунд, мы дружно сорвались с уступа. Всё-таки делать столь резкие движения на узком «мосту» не стоило.

– Поймал! – радостно сообщи царевич.

– Ы-ы-ы! – «поблагодарила» его.

Выражаться членораздельно не могла, скулы свело, а тело стало ватным. Вылетевший из-за угла Огнеслав одним взмахом меча снёс голову поднимающемуся монстру.

– Всё, этот последний, – сообщил колдун, отправляя меч в ножны.

– А было много? – уточнила с беспокойством.

Огнеслав кивнул. Что-то мне окончательно перестал нравиться наш поход. Возможно, стоило отказаться от него и гордо взойти на эшафот. Сгорела бы быстро и гуманно. А теперь таскаюсь по лесу, неожиданно начавшему кишеть нежитью.

– Откуда они только взялись? – зло поинтересовался Огнеслав.

Похоже, он был единственный кто разделял мои чувства к происходящему. Елисей, напротив, весь светился от счастья. Ещё бы! Настоящий богатырь отправился на подвиги, и они сразу же сбежались ему навстречу.

– Эта из моей деревни, – произнесла, холодея. – Её звали Марфа, она была дочерью старосты. Из-за неё я оказалась под обвинением.

Во время поездки и допросов я мечтала вернуться и страшно отомстить. Чернобогу я не молилась, но не иначе как он услышал мои мысли. Страшнее смерти и придумать сложно. Дух нежити навсегда останется в царстве Нави и не сможет уйти больше в круг. Сейчас же я не чувствовала злости, а только жалость.

– Так, – многозначительно пробормотал Огнеслав.

Наклонившись над мёртвой, он споро стал освобождать её от одежды. Этого я вынести уже не смогла. Конечно, мы не были дружны, но издеваться над телом колдуну не позволю!

Спрыгнув с рук царевича, вцепилась в огненного и постаралась его оттащить. Колдун от меня отмахнулся, и я рухнула на землю.

Обнажив верх Марфы, Огнеслав совсем по-звериному зарычал. Я сжалась и постаралась отползти.

– Смотрите, – приказал Огнеслав.

На животе мёртвой девушки отчётливо, словно жилы, проступала неизвестная чёрная метка, состоящая из странно переплетённых линий.

– Что это? – с неподдельным интересом поинтересовался подкравшийся Юлий.

– Остатки обращающего ритуала, – любезно пояснил огненный.

– Ты хочешь сказать, что кто-то насильно обращает в нежить? Зачем?

Подобное не укладывалось в моей голове. Игры с силами царства Нави не принесут ничего хорошего. Чернобог не будет честным, а Вий не станет подчиняться. За каждую потраченную каплю силы придётся расплатиться.

– Зато я, кажется, знаю, у кого пропавшие девушки, – «осчастливил» нас Елисей.