Горячий север. Роман

Николай улыбнулся, что было для него редкостью и только Алексей знал, как этого добиться.

– Я надеялся что, за время путешествия ты хоть немного введёшь брата в курс дела. Но, насколько я вижу по тебе, ты больше времени проводил за другими занятиями.

– О нет, отец, ты не прав. У меня ещё не было учителей лучше чем Алексей, – вступился за брата Константин.

Все четверо рассмеялись. Николай был рад сыновьям. Он с гордостью окинул их взглядом. Внешне него парни очень походили на него – такие же зеленоглазые, как все в их семействе. Оба сына унаследовали высокий лоб, высокие скулы, широкий длинный нос, уверенно очерченный подбородок, хотя у Алексей черты были более грубыми. У обоих сыновей были густые темные волосы, хотя у Константина они отливали медью. Его мальчики были высокими, с широкими плечами и сильными руками. У Алексея из – за тяжелой работы руки были сильнее и больше. Николай знал, какое впечатление старший сын производит на женщин, но всего лишь потому не видели младшего: его черты были идеальными и внешне он походил на Марию в молодости. А вот характер у братьев был совершенно разный. В то время как Алексей предпочитал развлекаться в компании, когда был свободен от работы, Константин всегда вёл себя ответственно, иногда даже слишком. Когда то Николай мечтал, чтобы его сыновья выросли работящими и правильными, но выходки Алексея иногда раздражали его. В целом, получалось, что братья дополняли друг друга, а это было весьма ценно в здешних местах.

Они поймали машину и доехали до порта, откуда отплывали баржи и паромы до Салехарда. Лабытнанги и Салехард расположены друг от друга совсем недалеко, но помимо чахлых лесов и болот, разделяет их ещё и основное русло реки Объ. Причём она здесь в самом нижнем течении, практически у впадения в Обскую губу.

Со стороны обоих городов к реке подведены дороги, а сама переправа осуществляется с помощью паромов и барж летом и автомобильного пути, прокладываемого прямо по льду, зимой. Межсезонье – пора очень плохая, поскольку автомобильное сообщение практически полностью прерывается, а людей перевозят небольшими судами на воздушной подушке. Наконец, тут попросту суровый край, зима длится 8-9 месяцев, а лето похоже на позднюю осень. Так что жизнь в этих краях совсем не так проста, как кажется с далёкой Большой земли:  Первое впечатление от севера было таким – обилие типично северного транспорта в сочетании с пронзительным мелким дождём и чахлыми деревцами.

В этой короткой поездке Николай почти всю дорогу не умолкал. Рассказывали различные истории о приключениях на севере, о работе, о том как они однажды поехали на работу и завязли в болоте и промокли до нитки. В холод, все мокрые и продрогшие ждали подмоги. В посёлке думали что мы погибли. Николай повернулся к ошарашенным сыновьям.

– Вот тогда я впервые перепугался. Это был не страх – ужас.

– Не помню, чтобы ты нам об этом писал, – покачал головой Константин. – Почему?

– Не хотел вас расстраивать, – пожал плечами Николай. – Думаешь, мать отпустила бы вас, если бы знала о таком? Мой друг Савелий говорит, что страх вообще невозможно описать, если он овладел тобой, так просто от него не избавиться.

– Клянусь, – Алексей положил руку на грудь, – никогда больше не буду жаловаться на жизнь, у нас с Константином было просто чудесное путешествие.

Константин покосился на отца: что – то с ним было не так. Эта разговорчивость, отец обычно не любил много говорить. Он отметил в тоне отца горечь. Или это был страх? У него были какие то странные жесты и движения. Никогда он не замечал такого раньше.

– Папа, с тобой всё хорошо?

– Всё хорошо, сынок, кивнул Николай. – Прошедший год выдался немного сложнее, чем я ожидал. – Он явно стремился сменить тему. – В этом году нам пришлось работать больше.

Константин хотел ещё спросить о здоровье, но отец обратился к Алексею:

– Ты все документы привёз: свидетельство о рождении, военный билет, медицинскую справку?

– Пап, конечно привёз. Ты же мне много раз об этом напоминал. Ещё что ни будь?

– Ну ладно, ладно. Но помни, что без документов тебя могут отправить домой из – за несоответствия требованиям.

– Да папа и у меня есть есть все документы.

– Ну, надеюсь, ты не забыл. – Отец старался казаться строгим, однако глаза его блеснули. – Ты привез то, о чём я просил маму?

– Конечно, – вступил Константин. – Чемодан забит салом, орехами, консервированными персиками и, конечно, маминой выпечкой. А ещё мы привезли очень длинное письмо от неё, которое она крепко запечатала, чтобы никто больше не смог его вскрыть.

– Отлично.

Оставшуюся часть пути все молчали. Мечтали по скорее добраться до места, и даже Константин уже не испытывал детского воодушевления, что овладело им по началу. Что до Алексея, он знал: чувство новизны скоро улетучится и всё сведется только к работе, ожиданию выплат, вечеринкам в городе и стремлению по скорее вернуться домой, чтобы отдохнуть, – и так всё по кругу, от отпуска до отпуска. И всё же, когда судно приближалось к причалу, он не сдержал улыбки:

Эй, Константин, мы подъезжаем к Салехарду. – Его глаза сверкнули. – Не важно, понравится тебе здесь или нет,  останешься ты на два года или на двадцать, влюбишься в этот край или возненавидишь его. Эти пейзажи никогда не сотрутся у тебя из памяти.

Глава 3

И правда, прибытие в Салехард навсегда врезалось в память Константина. Когда судно подходило к берегу, он разглядел  берега омываемые тёмными волнами. Странное чувство посетило его – чувство покоя и свежести, и в то же время – силы, исходящей от холодной северной земли.

Если кто-то думает, что на севере ничего не растет, то очень ошибается. Здесь бросается в глаза разнообразие рельефа и ландшафтных зон, поэтому и растительный мир довольно разнообразен. Деревья – хвойные и лиственные: карликовые берёзы (ёрник), ивы, ольха, черемуха, пихта, лиственница. Есть и кедр, правда невысокий, дающий небольшие урожаи кедровых орехов. По возвышенностям поднимаются леса из елей. Деревья невысокие, до 10-12 метров, растут редко, частого леса нет даже в тайге, потому что это северная тайга. В низинах растет смешанный лес. Эти небольшие, но изящные деревья так украшают эту суровую землю! По торфяным кочкам болот разбегаются кустарники: багульник, смородина – черная и красная, шиповник, бедренец. Много и других ягод: черника, клюква, голубика, брусника, морошка. На лугах – осока, хвощи, незабудки, кислица. Большое количество цветов и лекарственных растений, включая редкие виды. Также на этих землях есть множество съедобных грибов. И, конечно, мхи и лишайники, любимый олений ягель.

Нас высадят вон туда! – показал на небольшой бетонный причал Алексей. – Я слышал, слышал, что здесь собираются строить ещё один причал. Будет здорово, потому что здесь не очень удобно.

Они сошли с парома, мелкий дождь продолжал моросить.

– Как сыро! – Пожаловался Константин, накидывая капюшон куртки. – Погода сегодня промозглая.

– Ага, – подтвердил Алексей. – Дожди здесь частое явление, особенно в конце весны и летом.

У причала стояла ещё баржа, тут же сновали люди, они переносили на плечах мешки, ящики, корзины.

– Савелий будет ждать нас вон там, – сообщил Николай, кивком показав на широкую деревянную лестницу, ведущую на возвышенность, к зданию речного вокзала.

– А ты знаешь Константин, что что здесь можно заболеть тяжело и быстро вот сам увидишь. – Сказал Николай.

– Благодаря медицине это уже не так. – Вставил Алексей. – Но ещё в начале века многие, кто приезжал сюда умирали. Правда, Михаил?

Михаил кивнул.

– Поэтому сюда и направляли так много экспедиций. Людей не хватало, многие не могли противостоять болезни.

Константин вздрогнул. Как хорошо, что он родился не в те времена.

Лестница была немного крутой, но для молодых людей – ничего особенного, да и багаж они распределили на всех. Тем не менее отец, которого Константин помнил выносливым и сильным, запыхался. Они оказались на возвышенности, перед зданием речного вокзала. За зданием простирался  Салехард, состоящий из множества деревянных зданий. Каждое здание отличалось своей индивидуальностью и было по своему интересно.

Константин с восхищением осмотрелся.

Салехард  до середины 50-х годов двадцатого века рассматривали как один из основных пунктов развития сельского хозяйства округа, сохраняя таким образом историческую преемственность. Специалисты аграрники Салехарда к началу войны сумели ввести в практику сельского хозяйства города на Полярном круге многие культуры, которые стабильно давали хорошие урожаи, – картофеля, моркови, капусты, репы, турнепса и других овощей.

Городские власти проводили работы по благоустройству города: было запрещено выбрасывать мусор на улицы, начато мощение улиц лежневкой – это укладка брёвен, покрытых сверху досками, ранее мостовых не имелось, и город после дождей и таяния снега утопал в грязи. Также начали устраивать мусорные свалки, пытались построить водопровод, но затраты оказались слишком велики. Для ликвидации антисанитарии построили баню в районе консервного комбината, а действующую баню в центре города, постройки 1934 года, в 1939-м перестроили в связи с увеличением роста населения Салехарда.

– Ты здесь сам всё потом увидишь, – объяснял Алексей, – экскурсию мы оставим на потом. Не волнуйся, ты часто будешь наведываться в Салехард.

Восторженный взгляд Константина блуждал от здания к зданию.

– А вон и Савелий! – Сообщил Николай, взяв сына за локоть. – Ох ты боже мой! Да он взял новую машину! Ну что же, пойдёмте. Надо успеть в посёлок до ужина чтобы, познакомиться с руководством.

Рядом с сияющим новым уазом стоял улыбающийся мужчина, это и был Савелий. О нём Константин наслушался историй ещё дома. Этот мужчина  работал вместе с Николаем много лет.

– Савелий, знакомься, это мой сын, Константин. Не знаю, знаком ли ты с Михаилом. Он врач.

Мужчина широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы в кольце седоватой бородки.

– Добро пожаловать на север, – повторил он трижды, кивнув по очереди Константину, Михаилу и Алексею. – Надеюсь, путешествие прошло удачно.

Они погрузили багаж и стали усаживаться в машину.