Счастье на осколках

– У меня дрожали руки, а после твоих слов, щелчок и я была готова. Я не знаю, как это объяснить.

– И не нужно ничего объяснять. Ты молодец. Отдыхай без всяких мрачных мыслей. Его родителям сама позвонишь?

– Позвоню, а завтра приеду. Спасибо.

Дождавшись дочерей из школы, у порога сообщила им хорошую новость.

– Утром поеду в клинику одна, а в субботу поедем все вместе.

– Почему не завтра? – удивилась Вика. – Я соскучилась.

– Викуся, папа сейчас в реанимации и ты можешь увидеть его через стекло спящим. Если папу переведут в отделение, мы сможем его навестить, а если врач оставит его ещё на сутки, то наша поездка будет напрасной. Давайте на этой ноте пообедаем, а потом вы расскажете мне всё о своём отдыхе. Всё отложили на выходной, а он оказался неудачным.

– А мне Варя обо всём рассказала и фотографии показала. Мам, а я буду путешествовать?

– Обязательно будешь. Подрастёшь и будешь ездить с друзьями или сестрой, когда ей исполнится восемнадцать лет, и она будет за тебя в ответе, – Дарья поцеловала Вику и вопросительно посмотрела на Варю.

Глава 11

За день до выписки Александра, Дарья застала в палате мужа Серова. Мужчины оживлённо беседовали.

– Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, – она улыбнулась.

– Здравствуйте, Дарья Андреевна, – он поднялся со стула, легонько приобнял её и поцеловал в щёку. – Вам беременность к лицу. Я принял предложение вашего мужа.

– Значит, я могу быть спокойна? Как тебе работалось?

– Мне вас не догнать. Как-то у меня с интуицией туго.

– Мить, ты приезжай к нам в выходной день в гости к обеду, там и поговорим. Расскажешь, а мы послушаем. Мы пять лет не виделись. Договорились?

В начале мая Каневский вышел на работу, а для Дарьи первая половина месяца была «разъездной». Проводив мужа и дочерей, она готовила обед и ехала в торговый центр. Тянуть с покупкой вещей для новорождённых не имела смысла. Она успокаивала себя тем, что беременность в тридцать с лишним недель гарантирует жизнь детей пусть и недоношенных. С окончанием учебного года отпустила Вику с бабушкой в дом отдыха, а потом и Варю с родителями Ани. К середине июня она набрала 20 кг к своим 62. Ходить с таким весом при росте 165, было тяжело.

– Дашь, ложись через неделю в клинику. Я не хочу рисковать тобой и детьми, а так мне будет спокойнее. 37 недель нормальный срок, а под наблюдением можешь пару недель полежать.

– Я согласна. Так для всех будет спокойнее. Отвезёшь меня в понедельник.

Дарья уже неделю провела в клинике, общаясь с дочерьми по телефону и принимая визиты мужа два раза в день. Входящий звонок на её телефон раздался ранним воскресным утром.

– Привет, сестра. У меня проблемы.

– Я тебя слушаю, – удивилась она, услышав в трубке голос Дианы. Сестра не звонила ни разу после встречи в Москве.

– Заработать не хочешь?

– Мне сейчас не до левых заработков, да и не нуждаемся мы в деньгах. Это всё?

– Ладно, скажу конкретно: мне нужен донор для пересадки печени. Я готова оплатить тебе все расходы и компенсировать неудобства. Назови любую разумную сумму.

– Знаешь, ещё год назад я могла подумать об этом, а сейчас скажу: нет. Я беременная и не могу так рисковать.

– Что значит, не можешь? А как же я? Тебе всё равно буду я жить или сдохну?

– Дина, тебе поставили диагноз не вчера. О чём ты думала раньше?

– Не думала, что зайдёт так далеко. Подари мне несколько лет жизни, сделай аборт и соглашайся. Тебе тридцать семь, у тебя есть дочери.

– Извини. Рисковать собой и детьми ради тебя я не стану.

– Тогда ты ничего не получишь в наследство, ни цента.

– Мне от тебя ничего не нужно. Позаботься о себе сама.

– Думаешь, будь у меня выбор, я о тебе бы вспомнила? Можешь порадоваться, что отомстила мне за всё.

– Это не моя месть, это вернулся бумеранг твоей подлости. Ты у нас особенная. Даже в такое время ты не просишь о помощи, а хочешь купить на своих условиях. Ты уверена, что я тебе должна? С какой стати? Мне тебя жаль.

– Дашка, постой! Подумай ещё раз. Ты же врач, ты должна мне помочь – я твоя сестра.

– Между тобой и детьми, я выбираю детей. Это мой выбор, – она отключила вызов. «В этом ты вся, Диана. Ты любишь только себя. Для тебя важна твоя жизнь и неважно какой ценой. Мои дети и моё здоровье дело десятое, – думала она, глядя в окно на двор, где лучи восходящего солнца играло в лужах ночного дождя и в листьях на деревьях. Она вдруг ясно увидела лицо матери и даже вздрогнула. – Мам, прости. Я не смогу ей помочь. Ради призрачной надежды на положительный исход, я не брошу новорожденных детей. Я нужна им, а они нужны мне, – она накинула халат и положила руки на живот, прислушалась. – Вы, почему притихли, парни? Переживать не о чем. Мама вас не бросит, а скоро и папа нас навестит. Он сегодня дежурит. Нам не нужно принимать чужой звонок так близко».

Дарья приготовилась к обходу, после которого врач сказала улыбнувшись:

– Думаю, если не сегодня, то завтра будем рожать. У вас всё хорошо? Ничего не беспокоит? Вид у вас взволнованный.

– Всё в порядке, но, вы правы, я волнуюсь.

Александр навестил её около одиннадцати часов и, выслушав две новости, внимательно посмотрел на жену.

– Ты сегодня завтракала? Даш, так нельзя. Ты уверена, что она вообще больна? Что ты её оплакиваешь раньше времени? Дашка, пожалуйста, подумай день-два ни о сестре, а о сыновьях. Пока ты не поешь, я не уйду.

– Как-то у меня на душе неспокойно и это не связано со звонком, – доставая из холодильника продукты, говорила она мужу. – Какая-то тревога поселилась внутри. Саш, тебе не стоит меня караулить. Если начнутся схватки, я тебе позвоню. Врач сделал только предположение. Работай спокойно, а вечером забежишь. Девочкам я позвоню сама.

После обеда Дарья «прогулялась» по коридору из конца в конец, и, выполнив норму, вернулась в палату. Отдельная палата с удобствами была очень удобной, но не позволяла отвлечься разговорами с соседями, оставаясь наедине с собой. Поговорив по телефону с дочками, незаметно для себя уснула. Проснулась от тянущей боли внизу живота. В течение получаса она повторилась дважды. Приход мужа её немного успокоил.

– Который час? Кажется, началось и мне очень страшно. Такое впечатление, что я рожаю в первый раз.

– Даш, ты чего? – он обнял жену. – Я позвоню Дмитрию, он меня подменит, я останусь с тобой. Я рядом, успокойся, – нажимая кнопку вызова, говорил он.

Близнецы родились в 38 недель в два часа с разницей в десять минут. Старший был на 30 грамм и сантиметр меньше младшего, но вес каждого был больше 2800гр.

– Даш, двое из ларца здоровые, восемь баллов по шкале. Как мы будем их различать? – говорил взволновано счастливый отец, присутствующий на родах.

– Разберёмся. Вызови Мите такси и скажи спасибо. Зайдёшь утром.

– Отдыхай. Спасибо за сыновей, – он нежно поцеловал её.

Дарью с сыновьями выписали через неделю, и муж привёз её и детей в празднично украшенный дом, где их ожидали дедушка и бабушка. Она рассказала, какой переполох в отделении устроил визит Николая Ивановича. Мало кто знал, что Каневский свёкор Ольховской, родившей двойню. Неделю ребята устраивали всем жильцам дома беспокойные дни и ночи, а потом стали давать время на отдых и родителям, и сёстрам. Девочки сами распределили обязанности по дому. Два месяца каникул они помогали матери до приезда отца, а бабушке отвели роль няни по выходным, отдыхая от праведных трудов за неделю. Варе исполнилось семнадцать лет. С первого сентября дочери пошли на занятия, сыновьям пошёл третий месяц, а в доме появилась помощница по хозяйству, которая работала полдня. Звонков от Дианы больше не было, и Дарья очень удивилась, получив от неё в начале октября сообщение: «Проверь электронную почту». У неё не было ни желания, ни времени сидеть в сети с тех пор как родились сыновья. Она открыла свой почтовый ящик. Письмо от сестры было получено вчера. Она ожидала прочесть всё что угодно, но, ни это. Без какого-либо приветствия оно начиналось с вопроса. «Ты помнишь мой приезд в июле 2008 года? Я приехала ни одна, а с маленьким сыном, которому было три месяца, в надежде, что оставлю его с тобой и мамой. Бросить его там или оставить я не могла, отец не знал ни о моём романе, ни о беременности. Хотела удержать богатого любовника ребёнком, но не получилось. Аборт было делать поздно. Андрей родился раньше срока и проблемами с сердцем. Видимо, многочасовой перелёт спровоцировал приступ. Нас из аэропорта увезла скорая помощь в областную больницу. Врач сказал, что шансы у малыша ничтожны, но надежда есть и попросил документы. Я сказала, что принесу их из машины, но струсила и сбежала. Всё, что они знали о ребёнке, имя, фамилию и возраст, записанные с моих слов. Прожив три дня в гостинице, и, поняв, что меня никто не ищет, я «приехала» к вам в гости. Дальше ты знаешь. Ваш развод был делом решённым, а твоё заключение под стражу было мне на руку. Я улетела по твоему заграничному паспорту с твоей семьёй, а в Канаду вернулась под своим именем. Я ни о чём не жалею. Так сложилась жизнь. Иногда жалею, что ничего не знаю о судьбе ребёнка. При любом раскладе, было бы спокойнее знать правду. Я даже тебя просить ни о чём не буду, но зная тебя, именно ты поможешь мне эту правду узнать. Отца Андрея зовут Томас Джонс – это для сведения. Сообщи, если что-то узнаешь об Андрее Ольховском 2008». Дарья позвала Варю и мужа, занятых на кухне.