Мятежная королева

– С тобой все в порядке?

Кива едва вдохнуть-то могла, что уж говорить об ответе. Но она осознала, что вопрос задала Наари, что это надзирательница оттащила от нее Тильду.

Сквозь слезящиеся глаза Кива увидела, что Тильда как бешеная извивается в руках Наари. Надзирательница отволокла и обеими руками прижала Тильду к шкафу, и хотя Наари была как обычно обвешена оружием – два меча на спине и уйма всего на и под кожаной броней – она не спешила пускать его в ход. Однако Наари не видела того, что заметила Кива с пола: Тильда, слепо пошарив по открытой полке, наткнулась на острое лезвие, которым вырезали метки.

– Берегись! – прохрипела Кива.

Наари двигалась быстро, но Тильда оказалась быстрее. Ее рука взметнулась к голове надзирательницы. Для слепой она пугающе точно метилась, и Наари никак не успевала увернуться. Ей не оставалось ничего иного, кроме как разжать одну руку и заслониться от удара; лезвие плавно вошло в закрытое перчаткой запястье.

Наари не вскрикнула, не вздрогнула. Одним быстрым движением она развернула Тильду и локтем ударила ей в лицо.

Женщина мигом обмякла и осела на землю.

Кива, все еще судорожно дыша, удивилась, как быстро закончилась схватка. Казалось бы, еще секунду назад Тильда пыталась вонзить лезвие Наари в голову, а сейчас уже лежит без сознания.

– С тобой все в порядке? – повторила надзирательница, глядя на Киву.

Нет, не все. На Киву только что напала собственная пациентка, которую она всеми силами старалась защитить и вылечить.

– А с вами? – ответила Кива и поморщилась от боли. Голос звучал так, будто она наглоталась люминиевой пыли из карьеров. По ощущениям уж точно. И все же Киву как тюремного лекаря в первую очередь волновало не собственное здоровье, а лезвие, до сих пор торчавшее у Наари из запястья.

Проследив за ее взглядом, надзирательница с каменным лицом вытащила лезвие.

Кива вздрогнула, а Наари даже не шелохнулась. Только в следующее мгновение Кива обратила внимание на то, чего не заметила прежде, – крови не было. Ни на руке у Наари, ни на лезвии.

Кива поднялась и на дрожащих ногах подошла к надзирательнице и заключенной. Тильда лежала без сознания, на виске у нее расцветал розоватый синяк от удара Наари. Кива гадала, кому из них первее нужна ее помощь, и в поисках ответа взглянула на надзирательницу. Та кивком указала на Тильду, и они вместе оттащили ее на койку.

Кива даже не удивилась, когда Наари приковала Тильду к кровати кандалами, висевшим по обе стороны от матраса, и затянула у нее на груди ремень. Подобные фиксаторы имелись на каждой койке в лазарете, в том числе и в карантинной зоне, но пользовались ими редко. Хотя Тильда только что чуть не убила Киву, лекарю не нравилось видеть ее связанной; неприятно было даже думать о том, чтобы лишать кого-то последних крох свободы. И неважно, что этот кто-то только что пытался ее задушить.

– Она никуда не денется, – подала голос Наари. – Теперь займись собой.

Кива непонимающе уставилась на надзирательницу. Та объяснила:

– Горло. У тебя для него что-нибудь есть?

Гадая, какое дело Наари до ее ран, Кива медленно кивнула и двинулась к шкафу с припасами. Легкие горели при каждом вдохе, колени тряслись, но принудив себя поразмыслить Кива протянула руку за склянкой с нектаром сальника. Проглотила лекарство – на глаза навернулись слезы, от резкого цитрусового вкуса внутри все защипало, – но ничто не помогало поврежденным гортани и легким так, как этот нектар. Кива хотела заодно принять порцию макового молока от боли, но быстро отмела эту идею: ей сейчас требовалась ясная голова.

– Ваша очередь. – Голос уже звучал гораздо лучше.

– У меня все нормально, – ответила Наари, встав у кровати Тильды, словно боялась, что та снова проснется и вырвется из ремней.

Киве не хотелось спорить с надзирательницей. Она хорошо знала, насколько это может быть опасно. И все же…

– Вас ранили, – осторожно произнесла она. – Покажите мне руку…

– Все нормально, – повторила Наари на этот раз тверже.

Кива закусила губу. Ее взгляд метнулся к лезвию на столе, и ей снова бросилось в глаза, что крови на нем нет. Но… она же видела, как Тильда ударила Наари. Видела лезвие, торчащее у Наари из запястья.

– Давайте хотя бы дам вам средство, чтобы рану прочистить, – тихо сказала Кива. – Можете сами это сделать, если не хотите, чтобы я вас трогала. Иначе в рану попадет инфекция, и…

Наари отвернулась от Тильды, посмотрела темными глазами на Киву и шагнула вперед. Нефритовая сережка у нее в ухе поблескивала, пока надзирательница подходила все ближе. Кива не знала, податься ей назад или стоять на месте. Не понимала эмоций на ее лице, боялась, что переступила черту. Наари не была похожа ни на одного другого надзирателя в Залиндове, не выглядела жестокой и безжалостной. Но Кива знала: все же она была одной из них.

– Я… – С губ Кивы уже почти сорвались извинения, но Наари остановила ее взглядом.

И жестом.

Подняв левую руку, из которой еще недавно торчало лезвие, она сняла с нее перчатку. Кива удивленно уставилась на ее ладонь.

Крови не было, потому что не было раны. А раны не было, потому что не было плоти.

Вместо кисти у Наари был протез. И там, где заканчивалась кожа предплечья и начинался протез, виднелась зазубрина – именно в это место вонзилось лезвие.

– А, – глупо сказала Кива. И еще глупее добавила: – Как удобно.

Губы Наари дернулись:

– И всегда под рукой.

Кива удивленно хохотнула, но быстро замаскировала смех под кашель, от которого горло мигом разорвало болью.

Чтобы перевести тему, пока та натягивала перчатку, Кива не сдержалась и полюбопытствовала:

– Могу ли я спросить, как это произошло?

Она затаила дыхание, гадая, не стоило ли промолчать, но похоже, Наари ее вопрос ничуть не расстроил.

– Я защищала дорогого мне человека. – Надзирательница согнула руку с уже надетой перчаткой. – Он потом проследил, чтобы обо мне позаботились.

– И теперь вы тут, – заметила Кива и мгновенно пожалела о своих словах.

Однако Наари и в этот раз не рассердилась.

– И теперь я тут.

Это многое объясняет, подумала Кива. Наари, конечно, все еще была новым лицом среди тюремщиков, но она уже проработала в Залиндове дольше, чем большинство других женщин-надзирательниц. Несмотря на качественный протез, найти новую должность ей будет трудно, и уж тем более никто не даст ей продвинуться по службе. Тюремные надзиратели находились в самых низах, и все же, если Наари хотела служить защитником королевства, из-за отсутствующей кисти других вариантов у нее практически не было.

– Болит? – в Киве опять заговорил лекарь.

– Бывает, – призналась Наари.

Кива задержала на ней взгляд и предложила:

– Если вам вдруг понадобится болеутоляющее…

Наари мгновение помолчала и наконец ответила:

– Я сообщу.