Грань. Сборник мистических рассказов

– Естественно или?.. – тот покачал головой.

– Но он передал мне все инструкции, – просиял новый Дед Мороз. – Вы были его любимой семьёй в округе. Я вот апельсинов принёс, – он потряс чёрным мешком.

– Апельсинов?!

Мужчина почувствовал себя настоящим Дедом Морозом.

– Поповы в теплице вырастили.

– Хорошо! Вот борода, – на его лицо лег атрибут Деда Мороза на резинке. – Пойдёмте.

Дети были вне себя от счастья, мама тоже – Дед Мороз справлялся с ролью не хуже предшественника.

Разговаривал басом, шутил со старшими и просил рассказать стихи младших.

– А теперь главный вопрос: хорошо вы себя вели, дети? – стройный хор голосов ответил «да!» – Давайте проверим, не врёте ли вы.

Дед Мороз достал из кармана своего красного блестящего костюма жёлтое устройство.

– Это мой специальный измеритель хорошести. Кто будет первым? Давайте отдадим честь главе семейства, – он подошёл, шурша костюмом, к проснувшемуся папе. Кивнул в знак ободрения. – Ноль-четыре! Просто прекрасно. Ваш папа, дети, в этом году был ответственным и хорошо себя вёл. Следующий? – Старшая шагнула к Деду Морозу, подавая пример. – Отлично! Посмотрим… ноль-один. Ты и правда хорошо себя вела в этом году, – подмигнул он, девушка с облегчением выдохнула. – Малыши… – к нему подошли сияющие, как начищенные пятаки, близнецы. – Ноль-шесть… вы вели себя лучше всех в этом году! Держите конфетки счастья!

Мама оступилась. Старшая была рядом, чтобы её поддержать.

– Всё будет хорошо. Папе же помогло – ты видела цифры.

Мама кивнула.

– Они не очень вкусные, но волшебство не всегда сладкое на вкус – ешьте по одной конфетке в день и ни в коем случае больше – иначе мои помощники белочки доложат, что вы ещё не умеете вести себя ответственно.

Близнецы завороженно кивнули, сжимая в руках жестяные баночки.

– И последняя Мама. М-м, ноль-пять. Близнецы вели себя даже лучше.

Мужчина спрятал улыбку за бородой. Достал тёмный флакончик.

– Это для вашей мамы, для нервов и профилактики, чтобы вас до следующего года выдержать, сорванцы. А теперь бегите чистить апельсины! Плоды, которые напоминают нам, что Рождество – это праздник света.

– Спасибо вам, – мама со старшей проводили Деда Мороза к тамбуру. – Настоящий праздник устроили.

– Это вам спасибо. Не зря вы были любимой семьёй моего отца. Вы единственные, кто встречает меня радостными визгами, а не печалью на лице. – Дед Мороз снял бороду, натянул свою шапку с защитным стеклом. – Это надо же – Рождество каждый месяц, – хмыкнул он себе под нос, помахал на прощание.

Мама тепло улыбнулась, переглянулась со старшей.

– А что еще делать во время ядерной зимы…

Не первый человек на луне

«Я не первый человек на луне, я не первый человек на луне, я не первый человек на луне», – повторял я про себя, раздвигая камни над головой.

«Я не первый человек на луне», – единственное, что меня успокаивало. – «Меня найдут, люди шестьдесят лет на луну высаживаются, все налажено, поисковые системы и отряды в пути».

В один момент внутри что-то надломилось. Учёба, работа, подготовка, полет в космос – все стало незначительным. Я стал маленьким человеком под весом вселенной, заваленный лунными камнями при экспедиции.

Раньше я не боялся ничего. Темнота, высота, открытые и маленькие пространства были моими друзьями. В космос с клаустрофобией не летают. Но погребенный под слоем земли… луны?.. мои внутренние ориентиры дали сбой.

Воздух в лёгких накалялся, в предчувствии ужасного трепетала каждая кость и мышца, вдохнуть полной грудью не получалось. Я одновременно погружался в недры спутника и норовил свалиться в открытую черноту космоса.

«Всё в порядке, я не первый человек на луне»

Воздуха не хватало. Ужас захлестнул с головой, когда я понял, что это не метафора. Я был хоть и не первым человеком, но на чёртовой луне, где нельзя было после погребения заживо выбраться на зелёную траву и спасительный ветер.

Не было ничего. Ни связи, ни надежды, ни запасов. Только сломанный прибор для измерения и внутренний стержень.

Шестнадцать часов под завалами, я выбрался. Остатки кислорода и рассудка остались под камнями.

Я сделал глубокий вдох.

«Я не первый человек на луне»

Но глядя вслед удаляющемуся шаттлу, понял…

Я первый, кого здесь забыли.

Ожидание

Влада мягко улыбнулась на прощание домработнице. Закрыла за ней дверь, выдохнула.

Вместе с щелчком замка плечи хозяйки ссутулились.

Тридцать три года. Тридцать три года разом уставились на нее, застыв по ту сторону зеркала.

Отражение устало хмыкнуло – Влада, подхватив пакет из «пятерочки», босиком поплелась на кухню. Сидела в кресле качалке, поедала ложкой торт из упаковки; с садистским безразличием наблюдала за растянутой тканью платья на коленях, подтянутых к груди.

Сейчас она не была Владиславой Остаповой – гордой и сияющей – была просто Владой. А Владе на платье, на собственную неуместность в царских интерьерах было плевать. Она знала, что выглядела жалко. Это стало понятно еще при покупке торта в десять вечера для нее одной.

Чертов камин не функционировал с их въезда в квартиру – Влада запаслась двумя чашками чая, включила юмористическое видео на ютуб. Сняла неудобное золотое кольцо, взяла на зуб консервированную вишню, обмазанную кремом и… разрыдалась.

Тянущая струна в груди дребезжала уже месяц. Сознание не выдерживало – последнее время Влада много спала.

Муж сидел на чемоданах, собирал аптечку, прощался с коллегами, делал жетоны, покупал бронежилет. А Влада наблюдала за этим с тревожной отрешенностью и каждое утро оставляла на подушке след от слюны и свою гордость. Душу держала на коротком поводке, чтобы не выла.

Скулы болели от натянутой улыбки, Влада плакала первый раз за полгода. Было неизвестно, придет ли приказ. Было неизвестно, выдержат ли нервы.

Будущих мужей, как выяснилось, надо было проверять в самом начале не только на наличие детей. Но и на возможность уйти по контракту на спецоперацию.

Мало кто на это подписывался добровольно. Только в отличие от мужа, Влада свое согласие не давала. Но на чемоданах сидели двое.

Подточенную антидепрессантами психику шатали шансы пятьдесят на пятьдесят. Либо уйдёт, либо нет. Хотелось определённости. Но определённость не хотела Владу – не сошлись характерами.