А в Сочи ночи тёмные. Повести и рассказы

Наверху у дыры появился человек и, дернув за веревку, стал поднимать благоухающее зловонием ведро.

Неожиданно Леха глубокомысленно изрек:

– Шанс на спасение есть всегда, только надо хорошенько всё обдумать.

Лидин сосед хмыкнул, но ничего не сказал.

– А вас, как зовут? – почему-то шепотом, то и дело, поглядывая наверх, спросила Лида.

Сосед шевельнулся.

– На самом деле, давайте знакомиться. Сколько тут просидим, неизвестно, а жизнь-то идет. Меня зовут Виктор, Леху уже знаем, а тебя? – Он толкнул плечом Лиду.

Когда все себя назвали, каждый стал рассказывать, как и почему попал в эту злосчастную яму. Оказалось, что всех интереснее попалась Лида. Похитителям не доставила никаких хлопот, вот только разозлила грузина.

– Увидите, он скоро здесь объявится. – Неожиданно заявил малоразговорчивый Леха. – Видать, мстительный, собака. Не простит себе, что не поимел Лидку. Все сидящее здесь бабье прошло через его член. Так что готовься, краля!

– Вот еще! – возмущённо вспыхнула Лида. За изнасилование предусмотрен немалый тюремный срок…

Все сидельцы дружно и невесело рассмеялись.

– И за похищение людей тоже предусмотрен срок, – ехидно заметил Виктор, – но, тем не менее, ты тут сидишь и неизвестно, что они с тобой сделают. Ты, девочка, очнись и осознай, наконец, что с тобой происходит, и, где ты находишься?

– Эх, и дурак же я! – тоскливо воскликнул Леха. – Не жилось по человечески. Как жена убеждала, чтобы бросил пить. Так нет, с женой развелся, а пить не бросил.

– За что боролся, на то и напоролся, – глубокомысленно изрёк Виктор и поинтересовался: – Ты местный или приезжий?

– Какое местный, к свояку в гости приехал. Думал отдохнуть, в море покупаться, какую-нибудь бабенку подцепить. У него собственный дом на самом берегу. Как в сказке, про рыбака и рыбку. Сначала, как приехал, три дня с ним пили. Свояк – то меньше принимает, не выдержал, слег, видно печень прихватило, а я ничего, привычный. Сидел дома, сидел, скучно стало, пошел прогуляться, с городом познакомиться, ну и, возможно, еще кое с кем. Вот и познакомился!

– Все-таки женщина замешана? – заинтересовался Виктор.

– В том-то и дело, что была. Сама ко мне подошла, когда я у пивного ларька пиво с водкой пил. Такая смугленькая, худенькая, словом, я люблю таких.

Леха завозился, шурша соломой.

– И что дальше? – продолжал любопытствовать Лидин сосед.

– А ничего хорошего, – угрюмо проворчал Леха. – Ничего не помню. Даже о чем говорили, не помню. Вспоминаю только, как начал пиво пить, а остальное, словно отрубило. Очнулся вот в этой яме.

Пока Леха рассказывал, наверху началось какое-то движение. Двери сарая распахнулись, и около люка нарисовался согнутый под тяжестью ноши силуэт мужчины. Он положил то, что нес, рядом с отверстием и стал обвязывать веревкой. Подошел еще один человек с перекинутым через плечо автоматом. То ли прокуренным, то ли простуженным голосом просипел:

– Эй, там, принимайте!

Не церемонясь, они, можно сказать, уронили груз на дно ямы и осиплый вновь скомандовал:

– Отвязывай, да поживее.

Виктор с Лидой, сидевшие ближе всех к люку, стали быстро развязывать веревочные узлы. Лида сломала два ногтя, прежде чем развязала один узел. С двумя другими справился Виктор. Завернутая в дерюгу женщина лет тридцати пребывала в наркотическом сне. Виктор, оценивающе оглядев ее, констатировал:

– Ну вот, еще одна муха-цокотуха попалась в лапы паука.

Ближе к вечеру яма пополнилась еще двумя «квартирантами», представителями сексуального меньшинства. Лиду уже ничто не удивляло, она единственное не понимала, почему никто не возмущается, не требует свободы. Как скинули в яму, так и сидят, робко поглядывая наверх, ждут своей участи, словно приговоренные рабы. Так ведь и я тоже так сижу и жду, с ужасом подумала она и взглянула на своего соседа. Тот сидел ко всему безучастный, похоже, спал. Она тихонько потрогала его за плечо.

– Вить, ты спишь?

Он пошевелился.

– Дремлю, а что здесь еще делать?

– Как что? Думать, как убежать?

– Хорошо, давай думать.

– А чего тут думать, не убежишь отсюда, – подал голос Леха, разминая затекшие от долгого сидения ноги. – Выход один – через верх, а они там все с автоматами. Застрелят, не задумываясь, им свидетели не нужны. Так что выбора у нас нет, сидите тихо и ждите.

Виктор неопределенно пожал плечами.

– Будем ждать, может, чего дождемся и снова закрыл глаза.

В яму еще раза два спускали туалетное ведро и банку с питьевой водой. Еды не давали.

– Вот увидишь, – Лёха обратился к Лиде. – Вечером Гиви явится. Он свое не упустит. Такие, если что задумают, обязательно сделают.

– И что? – разозлилась Лида.

– Как что? Изуродует тебя. – Леха как-то ненатурально захихикал. – Может, сначала нас осчастливишь? Кто знает, что они с тобой сделают? А так, хоть оторвешься напоследок и нас порадуешь!

Не ожидая подобного предложения от товарища по несчастью, Лида растерялась и замерла. Не отвечая, уткнулась лицом в колени, до боли вонзившись ногтями в собственную ногу. Зато откликнулся Виктор.

– Ты что, совсем одубел?

– А что? – осклабился мужик. – Вон она, какая аппетитная. Сиськи, попка, все на месте. Зачем добру пропадать.

Сидельцы замерли в ожидании скандала. На улице наступал вечер, и в яме с каждой минутой становилось все темнее, но привыкшие к темноте глаза все еще хорошо различали предметы и даже лица присутствующих. Лехины глаза, казалось, горели от вожделения, и был он весь напряженный и колючий. Виктор, оценив ситуацию, решил, что драку затевать не стоит, не те обстоятельства. Он похлопал мужика по жесткому плечу.

– Уйми свой пыл и аппетит, друган! Забыл, где находишься? Ты не в борделе, а в плену. Не усугубляй и без того сложную обстановку.

– А ты евнух что ли? – не унимался Леха. – Сидишь рядом с красивой бабой, и ничего не шевелится, сердце не стучит?

– Нет, не стучит и мыслей, подобных твоим, в голове тоже нет. Успокойся и жди.

– Чего ждать то? – Леха оглядел крепко сбитую фигуру Виктора и решил пока не связываться. Потрогав бицепс на правой руке неуступчивого соседа, спросил:

– На воле кем работал?

– Молотобойцем, – усмехнулся Виктор.

– А всё-таки? – не отступался Лёха.