Код Гериона: Осиротевшая Земля

«Пучина»… Место, где всегда пятница, независимо от реального дня недели. Говорят, что изначально этот клуб был создан в «Омниверсе», затем его решили воплотить в реальном мире. Оглушительная музыка в исполнении полуголых музыкантов тяжёлыми волнами прокатывается по телу. Вокалист ревёт и скалится так хищно, словно хочет закусить кем-нибудь из зала. По воздуху разливается сладковатый дым, роботы снуют туда-сюда с разноцветным пойлом, которое у меня нет никакого желания пробовать.

В группе четыре человека, но правит бал, по-моему, басист: от бас-гитары вибрируют стены и органы в моём теле. Даже барабанщик, стремительно дубасящий по своей огромной «кухне», пробирает не так сильно. Вокалист с длинной иссиня-черной гривой разукрасил тело в чёрное и белое, он похож на человека тёмных веков. В его грозных криках и пении – первобытные, сырые эмоции, которые мы в Арконе даже не подавляем, а просто разучились испытывать.

Кого здесь только нет! Роботы, похожие на людей, сказочных чудовищ и просто на роботов. Женщины в блестящем чёрном латексе и с хлыстами. Парни с дикими причёсками, нейропортами в головах и неоновыми татуировками. У многих довольно оюширные участки тела заменены на искусственные – и вряд ли вследствие травмы. Люди (или всё-таки машины?) курят, наполняя зал едким дымом. Курят с удовольствием, так как считают это свободой, недоступной цивилизованным городам. Интересно, а жрать, к примеру, плутоний – это свобода или нет?

Среди этой разномастной компании я в своем арконском комбинезоне выглядел нелепо и поймал на себе немало насмешливых взглядов; так, должно быть, смотрели на диких зверей посетители зоопарков. Впрочем, отсутствие в этих взглядах враждебности показалось мне хорошим знаком. Я спросил робота-бармена о доступе в Омниверс, и тот объяснил, как происходит подключение. Час – четверть спейскойна.

– Нехило, – пробормотал я.

– Зато в игре у вас уже есть жилье и небольшой стартовый капитал, который можно потратить на обучение и оружие, – радостно прочирикал мой механический собеседник, на плече у которого я заметил уже знакомый мне рисунок наутилуса.

– Вторая дверь направо, кресло номер три. Для стимуляции мозговых процессов могу предложить вам коктейль «Астия». Содержание алкоголя – ноль целых, ноль десятых процента.

– Просто воды, – попросил я и, расплатившись, пошел искать нужную комнату. Не обокрали бы меня снова за то время, пока я буду подключен.

От запрограммированного сновидения или летного симулятора Омниверс принципиально отличался только масштабом, да еще тем, что обновлялся почти каждый день. При входе я оказался перед выбором, какой из миров посетить. Мне предлагалось три. Я наудачу выбрал город Семь Ветров в Антарктиде – ведь садиться «Фермиону» предстояло на самом южном континенте Земли, и было любопытно посмотреть, как эти места выглядели до планетарной катастрофы.

Я оказался не мелкой сошкой, а cтаршим механиком атомного пассажирского лайнера «Пайн-Айлэнд», совершавшего плавания в эти края.

Мой сюжет начался с выхода в порт, однако перед этим я должен был безопасно деактивировать двигатель, а дело это не минутное. Оказавшись в городе, нужно было обращать внимание на металл, из которого у окружающих были часы. Из желтого – неигровые персонажи, созданные системой, из белого – такие же игроки, как и я. Любой из них, независимо от возраста и пола, мог оказаться тем, кого я искал. Ситуация походила на ловлю черной кошки в темной комнате, и время иссякало с неестественной быстротой.

Не построив для начала стратегию поиска, я не выдумал ничего лучшего, чем бродить по городу и спрашивать людей в лоб, знакомы ли они с Тэцуо. На исходе часа удалось выяснить, что, во-первых, парень теперь носит кличку Вайолет, а во-вторых – в этом мире никогда не бывает… Что ж, наверное, это лучше, чем ничего.

Прежде чем система вернула меня в реальный мир, я на всякий случай сохранил игру. Поднявшись с кресла, напоминавшего массажное, я отправился в главный зал, чувствуя разбитость и головокружение. Реальность встретила меня неожиданной тишиной: ни возгласов посетителей, ни рева и грохота странной музыки снаружи слышно не было. Выйдя из комнаты и вернувшись обратно в бар, я застал его темным и совершенно пустым.

Это удивило меня не на шутку: такие заведения работают до утра, а значит, в «Омниверсе» я проторчал намного больше часа. Я решил, что «Пучину» закрыли, забыв меня в омниверс-комнате – хорошо, что не заблокировали дверь. Подивившись ротозейству хозяев, я вдруг услышал движение за барной стойкой: робот-бармен складывал в мойку посуду. Почуяв мое приближение, он поднял цилиндрическую голову цвета латуни и глянул на меня совиными глазами. Человека он напоминал лишь отдаленно и внешне больше всего походил на Железного Дровосека из старой сказки, но двигался на удивление ловко.

– Жан-Жак, к вашим услугам, – проговорил он со смешной французской картавостью.

– Так ты ещё работаешь? – спросил я.

– До последнего посетителя! А вас тут двое!

Я повернулся лицом к залу, высматривая «второго», и увидел сидевшего у стены парня. Он что-то пил из армированного стакана, через край которого струился густой пар, и с любопытством поглядывал на меня, однако установить контакт не пытался. Он был одет в широкие черные штаны и майку серебристого цвета, сквозь которую виднелось худое, очень жилистое, с неестественно крупными суставами тело. Черные и серебристые геометрические татуировки виднелись на шее и на плече; фиолетовые дреды спускались до самой талии и словно оживали, когда он шевелился. На узком запястье болталась уйма фенечек и металлических браслетов. Но самыми странными были его глаза – полностью черные, без белков. Я понял, что это были не человеческие глаза, а оптические сенсоры модификанта.

– Дай-ка попробовать «Астию», – сказал я роботу. Раз клуб, пока я здесь, он не закроет, есть смысл залезть в «Омниверс» повторно и провести более долгий и основательный поиск. Обидно, правда, будет, если Тэцуо сейчас спит. Но что если он и спит подключенным? О такой опции я не знал, но подозревал, что она существовала.

– Ноль три? – уточнил бармен.

– Ноль два. На пробу.

– Как скажете.

– Это можно пить новичку? – запоздалый вопрос, конечно.

– Это то немногое, что можно пить новичку… – желтый глаз робота погас и включился снова: наверное, он так подмигивал.

Выглядит работа Жан-Жака вполне пристойно: высокий тонкий стакан, подернутый инеем, аметистовая жидкость с красноватыми разводами, кисло-сладкий аромат. Интересно, каким будет это «улучшение мозговых процессов», а главное – что со мной после этого будет?

– Наутро возможно легкое головокружение и замедление реакции, – отчеканил робот, словно прочитав мои мысли. – Я сделал дозировку «лайт».

Я поблагодарил его, слегка озадаченный такой смышлёностью, и задумался, приступить ли к работе над планом поиска прямо сейчас или завести разговор с местным жителем: он мог бы просветить меня насчет устройства и правил поведения в «Омниверсе», особенно если я его угощу… Пожалуй, нужно подойти познакомиться и решить по обстоятельствам, на что потратить время.

Взяв свое двухцветное зелье, я двинулся было к столику, за которым разместился парень с дредами. На свою беду, он оказался слишком близко ко входу, потому что двое нагрянувших в бар «фараонов» в боекомплекте сразу его увидели. Он тоже заметил их, выскользнул из-за стола и, опрокидывая стулья, ринулся в сторону омниверс-комнаты.

Холод и мрак, ну и «везёт» же мне сегодня…

Не знаю, как киборг рассчитывал уйти от этих ребят в доспехах, но до комнаты он не добежал: один из блюстителей закона послал ему вдогонку что-то вроде синей шаровой молнии; как он это сделал, я не разглядел: та оторвалась от его руки и угодила парню в ногу. Этого хватило для того, чтобы тот повалился на пол в страшных конвульсиях и несколько секунд спустя замер в такой изломанной позе, будто кто-то выкрутил ему все суставы. Черные оптические сенсоры были устремлены на меня. Если бы не глянцевые отблески света, их можно было бы принять за пустоту в глазницах. В движении губ я разобрал беззвучное «помоги». Но было ещё одно слово, которое я разглядел вслед за ним – мое собственное имя.

– Именем закона и Совета директоров вольного города Новой Гаваны, ты наконец-то арестован, – важно проговорил сквозь маску «фараон», метнувший шаровую молнию.

– Зря ты вылез, парень, очень зря, – добавил его коллега. – Не хотел по-хорошему импланты отдать – будет по-плохому. А ты новенький, что ли? – бросил он уже мне, приняв за сотрудника «Пучины». Я инстинктивно кивнул, не желая, чтобы эти двое прицепились и ко мне. К счастью, Жан-Жак, занятый своими делами, никак на это не отреагировал. – Поставь стакан здесь, пригодится освежиться.

– Это ж «пиявка»! – рявкнул на него первый «фараон». – Кто эту отраву на дежурстве пьёт? Нет, парень, дуй-ка с ней обратно!

Я вернулся обратно к бармену, раздираемый одновременно любопытством, желанием вмешаться и осознанием недопустимости такого желания. В любом марсианском городе, где жизнь обеспечивается слаженной и добросовестной работой всех его жителей, цена любого преступления слишком велика. Нельзя мешать работе сил правопорядка, как противно она бы ни выглядела со стороны. Но просьба о помощи, так недвусмысленно адресованная мне, скребла сердце, словно наждачка.

– Ты его знаешь? – спросил я у Жан-Жака.

– Кого «его»? Здесь, кроме нас, три человека. Формулируй запрос точней, – в голосе робота мне послышалось некоторое раздражение.

– Парня, которого схватили.

– Его зовут Вайолет, он хакер – один из лучших. Несколько месяцев он сидел на дне и не показывался. Сегодня зачем-то решился выйти… – робот заметно сбавил громкость динамиков – вероятно, опасаясь полицейских, охранников или кем там на самом деле были эти двое.

Я вспомнил услышанное в Семи Ветрах и едва не онемел от удивления. Пословица «на ловца и зверь бежит» сбывалась почти буквально.

– Я не ослышался?… Вайолет?.. Ты сказал Вайолет?..

– Вероятно, когда-то его звали иначе. У нас редко кто пользуется официальными именами, – пояснил Жан-Жак.

Что за чудеса такие? Я плохо помню Тэцуо Сато, потому как даже в Арконе пересекался с ним крайне редко. Но у меня не укладывалось в голове, что теперь он выглядел так и, скорее всего, был уже наполовину машиной… Тем временем «фараоны» сдвинули два стола, и распластали на них беднягу хакера, как безвольную куклу. Происходящее мне очень не понравилось. Насколько я представляю работу полицейских, то его должны отвезти куда-то и допросить. А то, что с ним сейчас творят, похоже на подготовку к какой-то пытке. Мои подозрения только усилились, когда я увидел, как один снимает с себя рюкзак, который оказывается кейсом с инструментами. Почему, метеорит им в шлем, они не выставили меня из клуба?

– Он местный? – продолжил я.

– Нет данных, – привычка робота «играть в робота», да еще в такой момент, начала выводить меня из себя.

– Но хоть что-то ты о нем знаешь?.. – зло прошептал я.

– Я видел от него только хорошее, – Жан-Жак тоже перешел на шепот. – Когда «Пучину» собирались закрыть за долги, он пришёл на помощь первым. Когда меня планировали сменить на более современную модель – он сделал так, чтобы её забраковали.

– Как?

– Взломал, разумеется.

– А этим ребятам от него что надо?

– Изъять его незарегистрированные имплантаты. Если для этого придется распилить его на куски – они это сделают.