Эксперимент

– Итак, что вы хотели нам сообщить? – спросил военный.

– Я видела на Нижнем берегу парня, которого показывали по телевидению в новостях о терроризме, Иван Васильевич. – Оказывается, я запомнила его имя, странно, обычно я не запоминаю ни имена, ни лица. – Я решила рассказать вам об этом, возможно, это важно.

– Похвально, похвально столь сознательное поведение у столь молодой особы. В прошлую нашу встречу вы не склонны были разговаривать, – улыбнулся мужчина.

– Я была в шоке, была напугана. Я и сейчас не могу вспомнить все подробности. Но лицо этого парня показалось мне знакомым. Это ведь не опасно для меня, если расскажу вам о нём? Вы его поймали?

– Конечно, это не опасно для вас. Мы его поймали.

– И вы не собираетесь его выпускать, надеюсь?

– Нет, не собираемся.

– Никогда?

– Надеюсь, что да.

– Но у вас есть сомнения в этом?

– Дорогая, вы меня допрашиваете? – галантно проговорил военный.

– Мне очень страшно предоставлять информацию об опасном преступнике, вы должны меня понять, – оправдалась я.– А могу я вас спросить, что они, эти ужасные парни, сделали? Какое преступление совершили?

– Они угрожали спокойной жизни наших граждан.

– Что это значит? – попыталась разыграть наивную дурочку я.

– Это называется террористическая угроза, мисс, – играл роль галантного кавалера Иван Васильевич.

– Какой ужас! Они хотели нас взорвать? У них была бомба? Мне страшно! – Слёзы послушно появились на моём лице.

– Нет-нет, что вы! У них нет оружия! Не плачьте, пожалуйста, мужчинам трудно переносить девичьи слёзы!

– Значит, эти мальчики угрожали вам пустыми руками? Они что, монстры какие-то? – Мне не удалось полностью спрятать иронию, и Иван Васильевич внимательно посмотрел мне в глаза. Но в этот раз я не отвела взгляд, что тоже мне не свойственно. И истерика не началась, хотя обычно начинается, когда я чувствую какое-то негативное отношение к себе. Неужели я меняюсь? Стала смелее? Сама от себя не ожидала.

– Так что вы хотели нам рассказать?

– Когда меня ограбили и я бежала от грабителей, я увидела около одного из подъездов этого парня, которого показывали по телевидению. Он действительно монстр. Такой огромный! Высокий, сильный, страшный! Я испугалась и побежала ещё быстрее.

– Он был один?

– Нет, с ним было ещё несколько человек.

– Вы их рассмотрели?

– Да, конечно. Это были мальчики! Ни одной девочки!

– Так, очень важные сведения, – тоже не смог скрыть иронии Иван Васильевич. – Во что одеты?

– Во всё серое! – я решила дать хоть какую-то правдивую информацию, чтобы иметь возможность продолжить разговор. – А они здесь? Эти террористы? – сделав круглые глаза, спросила я.

– Не бойтесь, они надёжно заперты, вас они не услышат, вам ничего не угрожает. Рассказывайте дальше. Что они делали?

– Я подбежала к подъезду, а они как выскочат из засады. С криками! Так страшно! Целая толпа!

– Толпа вся была одета в серое?

– Да! Все серые, страшные, орут, бегут!

– Сколько из было?

– Огромное количество!

– А конкретней?

– Человек десять!

– Куда они побежали?

– Направо, конечно!

– Почему, конечно?

– Слева был завал. Там не пробежишь, там только пролезть можно!

– А зачем они туда бежали?

– Совершать террористический акт, конечно!

– Почему именно террористический акт?

– Они были все в сером и так страшно кричали! Нет никакого сомненья! А вы их всех поймали?

– Кого?

– Всю эту толпу? Всех пятерых?

– Вы же сказали, что их было десять?

– Ну, пятерых я успела точно пересчитать, а остальных не точно. Для вас это очень важно, да? Извините, я не успела посчитать. А можно на них посмотреть? Чтобы точно убедиться, что это они?

– Мы вас пригласим, если будет необходимость в очной ставке. Это всё, что вы хотели нам рассказать? – устало спросил военный.

– Может быть, я ошиблась и обвинила неповинных? Мне бы надо на них ещё раз взглянуть. Вдруг я совершила плохой поступок. Я буду страдать и мучиться. Дяденька, ну пожалуйста, дайте взглянуть одним глазком! – Я вошла в роль настолько, что зарыдала вполне правдоподобно. Иван Васильевич сморщился, как от зубной боли, и нажал на кнопку на столе, вызывая помощника.

– Проведите эту впечатлительную барышню мимо камеры малолетних заключённых и вручите отцу, только когда успокоится. А то опять начнутся претензии, что мы оказали давление на ребёнка. Да побыстрее, пожалуйста, выводите её. У меня много дел.

***