Отец

Привязанность друг к другу крепла день ото дня, а с ней – чувство собственности. С особой силой оно проявилось в одном из походов. В конце учебного года учитель по начальной военной подготовке Александр Иванович Клименко собирал старшеклассников на природе. У него было две цели: отдохнуть, а заодно проверить, как ребята усвоили материал и подготовились к приближающимся соревнованиям по гражданской обороне – на скорость надеть противогаз и химкомплект, установить палатку, с одной спички зажечь костёр, наловить рыбу и сварить уху. Иногда к ним присоединялся тренер по баскетболу Александр Фёдорович Ефимочкин. Желающих посидеть у костра – хоть отбавляй. Костяк – почти все, кто играл в баскетбол, и примкнувшие к ним. Заранее обговаривали место для похода, меню, форму одежды … Все понимали: дождь в любой момент мог расстроить планы, поэтому искренне радовались, когда в этот день светило солнце.

– Кто хочет в поход с двумя ночёвками на Десну? Ехать два с половиной часа на поезде! – спросил военрук.

– Мы! – хором закричали старшеклассники и принялись составлять список необходимых вещей.

Им хватило половины дня, чтобы сняться с места и к вечеру прибыть на станцию Фаянсовая, с которой уходил поезд по направлению к границе Калужской и Брянской областей. Шумная компания подростков вошла в дурно пахнущий общий вагон, выкрашенный в неприятный коричневый цвет. Но это не испортило настроения. Путешествие в кругу друзей настраивало на долгие разговоры. «Ромео и Джульетта» пытались скрыть свои тёплые отношения – Гена подсел к ребятам, Люда расположилась за столиком, за которым без умолку трещали подруги. Только очень наблюдательный человек мог заметить, с какой нежностью они иногда посматривали друг на друга. За разговорами время пролетело незаметно. Поезд остановился на каком-то полустанке, окружённом смешанным лесом.

– Приехали! – то ли с радостью, то ли с сожалением сказал военрук. – К передвижению походным порядком готовы? Шагом марш! – по-военному скомандовал Александр Иванович.

Строем они дошли до первого препятствия – реки, которую перешли вброд. Не все вышли сухими из воды, но никто не роптал. Люда несла пакет с трёхлитровой банкой сметаны, тяжесть которой ощущала только она. В надежде, что ей поможет Гена, дошла до места первого привала. Однако так и не дождалась знаков внимания. Джентльменские качества он проявил по отношению к другой девушке – Вере Наумкиной из 10 «а», игравшей в баскетбол за сборную школы. Вспыхнула ревность!

– Почему ей? В целях конспирации? – спрашивала она себя, едва сдерживая слёзы.

– Не обращай внимания, – опешила невозмутимая Люба Авдеева.

Только через десятки лет Людмила поймёт: это была первая божья весточка – «не твой!».

В походе Гена практически не спал. Он себя прекрасно ощущал в роли «кострового». В одну из таких ночей они остались с вожатой наедине. Тихо сидели у костра, смотрели на жёлтые языки пламени, слушали ночное пение птиц и не на шутку разошедшихся лягушек.

– Ква-а-а, ква-а-а, ква-а-а! – грудным голосом «веселушки» издавали звуки, по которым Люда могла определить: завтра будет хорошая погода.

От назойливых комаров спасли химкомплекты. Только так они смогли справиться с поручением военрука – начистить ведро картошки. Выяснять отношения никому не хотелось. Гена подкладывал хворост. Из лесу принёс несколько осиновых кольев и что-то начал сооружать у костра.

– Через месяц тебе исполнится шестнадцать лет! – решила похвастаться Людмила знанием биографии своего возлюбленного.

– Нет, День рождения у меня сегодня! – спокойно произнёс он.

– В твоей комсомольской учётной карточке стоит дата – 13 июля 1961 года – продолжала вожатая.

– Там – ошибка! – так же спокойно отреагировал Гена.

Вожатая не растерялась. Она сходила в палатку, что-то достала из рюкзака и вернулась. На протянутой руке лежал небольшой брелок для ключей. Он стал её первым подарком. «Новорождённый» поблагодарил за знак внимания и, словно оправдываясь, рассказал о том, почему помог не ей, а другой девушке. Как и предполагала Людмила, – в целях конспирации.

– Глупо! – подумала она про себя. Но ей понравилось признание, тем более она его об этом не просила.

Только в поезде на обратном пути не спавший три дня и три ночи Гена заснул. Она украдкой наблюдала за ним. Ребята играли «в подкидного дурака», а он всё искал какую-то карту – видно было по всему – уже во сне.

Дела пошли в гору. Георгий Тимофеевич и не подозревал, что младшая дочь влюбилась, – так она мастерски усыпила его бдительность. Но когда-то тайное становится явным. Об отношениях Люды и Гены он всё-таки узнал. Произошло это неожиданно. Чтобы подготовить документы для поступления, требовались бумаги из заводоуправления: подтверждение рабочего стажа, характеристика … С будущим свёкром, невысокого роста и худощавым мужчиной, Людмила столкнулась в отделе по технике безопасности. Как потом выяснится, он был хорошо знаком с Георгием Тимофеевичем. Охотно рассказал о своём сыне, который учился на подготовительных курсах при Московском автодорожном институте (МАДИ). Заметив чисто внешнее сходство с Геной, Люда поняла: речь идёт о том, кого она любит. Вечером «Ромео и Джульетта» долго об этом говорили и смеялись – радовались жизни.

23. «Рабфак»

Лето пролетело как один день. Людмила нередко ловила на себе пристальный взгляд отца. В нём читалось: скоро экзамены. Принимали документы с первого октября по двадцатое ноября. Неделя – на вступительные испытания. Зачисление в число слушателей и начало занятий – с первого декабря. Срок обучения – семь месяцев. Временные рамки не позволяли расслабляться. Но чтобы поступить на «рабфак», требовались не только производственный стаж менее года, но и успешная сдача экзаменов. На подготовительном отделении при университете тоже был конкурс – несколько человек на место. На исторический факультет – самый большой. По счастливому стечению обстоятельств, Людмила встретилась в коридоре с высокой, коротко стриженной, седовласой женщиной. Она почему-то обратила внимание на расстроенную провинциалку.

– На какой факультет поступаете? – низким голосом актрисы Татьяны Васильевой спросила она.

– На исторический! – уже не так уверенно, как раньше, ответила Людмила. По гримасе абитуриентка поняла: выбор неправильный.

– Член партии? – в её голосе ещё слышалась надежда.

– Нет! – подписала себе приговор Людмила.

– Тогда не стоит сдавать документы. На факультет принимают только членов КПСС, – сказала, как отрезала, (выяснится позже) преподаватель философии. И тут же спросила:

– Писать умеете? Тогда поступайте на факультет журналистики, – посоветовала она.

– Но там нужны творческие работы? – отчаялась Людмила.

– Для поступление на рабфак – не обязательно, – поспешила утешить восемнадцатилетнюю девушку философиня. – Главное – сдать английский и пройти творческий конкурс.

Ещё раз с тёзкой, Людмилой Ивановной, так звали эту женщину, она встретится на первом курсе. Та будет преподавать журналистам философию.

– С кем посоветоваться, какой сделать выбор? – девушкой овладело смятение.

Папа уже уехал в Киров, сестра – на занятиях. Подсказал ей внутренний голос: была не была! Людмила нашла приёмную комиссию, отдала все свои документы, узнала расписание экзаменов и вернулась в общежитие, где поджидала Лена. Она уже нервничала. Увидев сестру, накинулась с упрёками.

– Ты где была так долго? – чуть не плача, спросила она.

– Подавала документы, – важно ответила сестра.

– На исторический? – больше для проформы поинтересовалась Лена.

– Не-а! На факультет журналистики! – Людмила расхохоталась.

– Ну, и шутки у тебя! – она облегчённо вздохнула.

– Я не шучу! – уже серьёзно ответила абитуриентка.

Лена стала расспрашивать: что да почему?

– Ты писать-то умеешь? – с участливым любопытством спросила она.

Этого вопроса Людмила боялась больше всего. Он приводил её в состояние паралича.

– Сама знаешь: в школе – сочинения! – погрустнела она.

– Документы приняли, теперь осталось сдать экзамены, – поспешила утешить Лена.

В приёмной комиссии подсказали: экзамены принимают в пригороде, недалко от Старого Петергофа – платформа «Университет». Ехать за тридевять земель, конечно, не хотелось, тем более в неизвестное место. Но делать было нечего. Ноябрьским морозным утром сёстры вышли из общежития. Перекусили в студенческой столовой, расположенной на Лесном проспекте, 65. Этот завтрак Людмила запомнит. Твёрдый, как камень, холодный бифштекс и такой же кефир стали в горле комом. Но уничижительный взгляд сестры быстро вернул её к жизни.

– Надо поторапливаться! – таким же холодным, как завтрак, голосом скомандовала сестра. Люда подчинилась. В душе поселился страх: темнота, неизвестность, экзамен …

Ещё одна неприятность, случившаяся с абитуриенткой, стала последней каплей в чаше терпения. Завернув за угол здания, Люда поскользнулась, упала. Слёзы брызнули из глаз – не от боли, от досады. Поднимаясь с колен, она сумела разглядеть в темноте дырку на капроновом чулке.

– На самом видном месте! – раздосадованно произнесла Людмила.

Казалось, её горю уже никто не поможет и короткая коричневая юбка с глубокими крупными складками – тоже. В пригородной электричке ехали молча. Сестра отрешённо смотрела в окно. А Людмила, прикрывая рукой дырку на чулке, – в пол. Сорок пять минут ей показались вечностью.

– Где бы раздобыть иголку с ниткой?! – вопрос остался без ответа.