Ой, мамочки!

Ой, мамочки!
Людмила Лаврова

Быть мамой… Сложно? Конечно! Страшно? Еще бы! Счастье? Без сомнения! Если ты настоящая мама. И неважно, как и откуда пришел твой ребенок. Если он твой.

Людмила Лаврова

Ой, мамочки!

Ой, мамочки!

– Позволите?

Ирина подняла голову и увидела перед собой высокую, чуть полноватую женщину. Буйная копна кудрей, темно-карие глаза и мягкая улыбка. Ира удивленно наклонила голову набок. Странно… Это первый человек за долгое время, на внешность которого она обратила внимание. Остальные люди проходили мимо нее как в тумане. Этот туман стал уже настолько привычным для Ирины, что она была почти уверена, что так ей предстоит прожить остаток жизни. Усталость накапливалась несколько месяцев и теперь выливалась в такое вот сумрачное состояние, из которого, как казалось Ире, выхода уже не было. Она молча кивнула, и женщина опустилась рядом на скамейку.

В это время в скверике, который находился рядом с новым домом, где поселились Ира с мужем, было тихо и спокойно. На детской площадке детей было еще немного и их крики не мешали спать близнецам. Ира машинально катала коляску перед собой, хотя давно можно было уже оставить ее в покое. Мальчишки крепко и сладко спали.

– Богато! – женщина кивнула на коляску и улыбнулась.

– А? – Ира повернула голову и недоуменно посмотрела на нее.

– Сразу двое. Богато! Я тоже мечтала о двойне. Но, не получилось.

Ирина смотрела на собеседницу и пыталась понять, о чем та говорит. Голова гудела, как, впрочем, и всегда в последнее время. Постоянный недосып и нервное напряжение давали о себе знать. Ирина не помнила, когда она просыпалась последний раз сама. Будильник, дети, Алексей, свекровь, мама… Кто угодно будил ее. И каждому было что-то нужно. А ей нужно было поспать. Это стало навязчивой идеей, мечтой. Выспаться хотя бы раз. С вечера и до позднего утра. Проснуться с удовольствием, потянуться всласть и не торопясь выпить чашку крепкого кофе. Кофе! Это для нее теперь совершенно запретный напиток. Даже и заикаться нечего, как ей хочется хотя бы крошечную чашечку, а то тут же начнутся стоны-ахи-вздохи, что она хочет навредить детям.

– А что получилось? – Ирина вовсе не хотела поддерживать разговор, но ей вдруг стало интересно.

– А вон, носится все то, что получилось, – женщина кивнула на детскую площадку, где бегала детвора. – Трое моих. Катя, Саша и Максим. А старшие в колледже и университете.

Ира удивленно посмотрела на собеседницу.

– А сколько вам лет? – вырвалось у нее прежде, чем она успела сообразить, что вопрос может быть и неуместен.

– Что, сильно молодо выгляжу для мамы таких великовозрастных детей? – рассмеялась та.

Ира кивнула.

– Мои родные Катя и Саша, младшие. Остальные приемные. Дети моей сестры старшей. У нас большая разница с ней. Я младше почти на пятнадцать лет.

– Ого!

– Да. Мама всегда смеялась, что я последыш.

Ира посмотрела на детей, которые носились по детской площадке и подумала о том, что совсем скоро ее малыши, наверное, тоже будут бегать вот так. Это казалось чем-то нереальным.

– Спать хочешь? – женщина мягко улыбнулась и перешла на «ты» так естественно, как будто они были знакомы много лет.

– Очень! – Ира кивнула.

– Я тоже. Завтра выпускной в садике, а Катерина из платья выросла, в котором планировали покорять свет. Пришлось срочно придумывать новое. Дошила только к утру. Зато красивое – сил нет! Сама бы в таком ходила.

Женщина тряхнула кудрями и вдруг встала.

– Нам нужен допинг! Ты какой кофе пьешь?

– Никакой… – вырвалось у Ирины с горечью прежде, чем она успела остановиться.

– Почему? – собеседница недоуменно посмотрела на Иру.

– Нельзя. Я кормлю.

– А это сильно противопоказано? Врач запретил?

– Нет… – Ира растерянно посмотрела на собеседницу.

– Тогда что-то с большим количеством молока и каплей счастья? – женщина подмигнула и зашагала к кафе неподалеку.

Через несколько минут они блаженствовали, вдыхая аромат, исходящий из картонных стаканчиков.

– Если меня застукают, то будет беда. – Ира вытащила из кривой гульки заколку и тряхнула головой. Русый водопад хлынул по плечам, укрывая хозяйку до самой талии.

– Ого! Красота какая! И прячешь?!

– Была красота. Одну половину состригла, вторая высыпалась после родов.

– Ха! Ты меня не видела! Плеши приходилось подкрашивать краской. У меня старшая, Василиса, училась в художке. Так она мне намешивала состав точно в тон и замазывала это безобразие. Красота была неописуемая!

Женщина расхохоталась так заразительно, что Ира не задумываясь присоединилась к ней.

– Сижу однажды в поликлинике детской. С младшими на прием пришла. А перед нами не в меру внимательная бабулька с внучком. Разглядывала меня, разглядывала, а потом дернула внука за руку и ушла, пересела. Я в кабинет по очереди захожу, а мне наш педиатр говорит: «Жалоба на вас поступила. Не знаю, как и реагировать. У вас правда что-то страшное со здоровьем?». Я обалдела, понять ничего не могу. А она мне объясняет, что бабулька эта полчаса в кабинете у нее кричала и призывала все кары на мою голову. За что? А за то, что я в детскую поликлинику пришла с такой страшной заразой.

Смех взвился над липами и разнесся по всему двору. Дети на площадке обернулись, рассмеялись в ответ и помахали матери.

– Меня Вера зовут, кстати.

– Ира.

– Приятно познакомиться, Ирочка! Давно вы здесь живете?

– Нет. Недавно переехали. Перед самыми родами. А вы?

– Пару месяцев назад. Долго квартиру искали. Нас же много. Хотели дом, но не нашли такого, чтобы и школа и все остальное рядом. Они же у меня все деловые. Кто в музыкалке, кто в художке. Младшие все в бассейн ходят и на каратэ.

– И как ты все успеваешь? – ахнула Ирина.

– А никак! – Вера улыбнулась. – Ничего не успеваю. Вечно носимся как ужаленные. И что удивительно – ни разу никуда не опоздали. Это очень странно, скажи?

– Скажу! – Ирина рассмеялась и поймала себя на том, что ей вдруг стало лучше. Туман куда-то делся, и она четко видела людей вокруг, цветы на клумбе и даже листья на деревьях.

– А почему ты сказала, что будет беда, если увидят, что ты кофе пьешь? – Вера сделала очередной глоток и довольно зажмурилась. – Это ли не счастье?!