Историческая проза

– Никогда!

Екатерина расстроилась, но предоставила времени сделать своё дело.

… Екатерина сидела за дубовым столом с внуком Александром, белобрысым голубоглазым мальчиком отроческого возраста.

– Ну, как, ты понял, что имел в виду Александр Македонский? – спросила императрица у внука.

– Про тактику боя и храбрость я понял, а вот про счастье…, Бабушка, что такое счастье? – озадачил внук Екатерину.

– Это очень сложный вопрос, Сашенька, счастье не так слепо, как о нем себе воображают. Часто оно бывает следствием длинного ряда мер, верных и точных… – отвечала после долгих раздумий Екатерина.

Александр потёр лоб, подумал над словами царствующей бабушки, и, наконец, собрался с силами задать мучавший его вопрос:

– Бабушка, а почему у вас с папой такие сложные отношения?

Екатерина даже села на резной массивный стул от удивления, а потом попыталась объяснить внуку свою позицию:

– Понимаешь, твой папа – наследник престола, но я не считаю, что он справиться с управлением такой большой и великой страны, как Россия…

Александр хотел ещё что-то спросить, но императрица резко остановила внука словами:

– Закончим этот разговор, переходи к математике, я потом проверю…

Екатерина вышла в сад с книгой, села на мраморную скамью и всплакнула: пожилая императрица была несчастной от того, что старела в одиночестве: с Григорием Орловым она рассталась давно, он был груб, как солдафон, а недавно рассталась с великим полководцем Потёмкиным-Таврическим, с которым жила в тайном браке двадцать лет.

Наконец, Екатерина решилась, быстро поднялась, ушла в свой кабинет написала документ о том, что передаёт власть в России Александру, успокоилась и удалилась на прогулку с милой короткошёрстной собачкой.

И, всё же императрица договорилась с сыном в одном вопросе: женитьбе Александра. Выбрали невесту, принцессу, которая приехав в Россию, приняла православие под именем Елизаветы Алексеевны. Екатерина выбрала для четырнадцатилетней Елизаветы серебристое платье с розами, чтобы грациозная, изящная, стройная, подвижная девочка была похожа на юную нимфу, и представили Александру.

Тогда Александр впервые увидел свою будущую жену: Елизавету Алексеевну. Александру стройная и юная красавица с большими серыми глазами и пепельными волосами, уложенными в причёску, очень понравилась. Девочка опустила взгляд, стыдливый румянец выступил на её лице.

– Да она же настоящая богиня Психея! Женюсь! – сказал Александр и подошёл к невесте, чтобы поцеловать её, но Лиза отвернулась.

– Что случилось, отец? – спросил у Павла Александр.

– Стесняется, наверное… – ответил в недоумении Павел.

Скоро началось венчание. Под торжественное пение в золочёном православном храме Александр любовался своей невестой, которая походила на лебедя…

Вдруг она побледнела, тяжело задышала, облокотилась на Александра.

– Стул! Скорее, недотёпы, стул несите! – приказал слугам Александр.

– Ваше высочество, нельзя венчаться сидя… – сделал тихо замечание священник, но Александр настоял на своём:

– Вы обвенчаете нас так, как я скажу!

После венчания был бал, и Александр хотел танцевать только со своей супругой, но Лиза быстро устала и присела на тахту, а Александр удалился к столу и от скуки выпил коньяка с отцом.

Вечером супругов проводили в спальню. Александр предвкушал наслаждение, но девочка скромно села на стул и сказала с акцентом:

– Александр, я посижу, пока гости внизу, а потом уйду в свою спальню…

Александр попытался обнять жену, но Лиза только отворачивалась и сжимала губки, прикрывая лицо ладонью.

– Дорогая, неужели ты не хочешь провести нашу первую брачную ночь вместе? – удивился Александр.

– Александр, хочешь – гони меня, хочешь – люби, но знай: я больна чахоткой… – призналась супругу Лиза и разрыдалась.

Александр несколько минут стоял, как вкопанный, а потом бросился на колени перед Лизой, плача вместе с ней и уговаривая её:

– Милая, драгоценная моя, пожалуйста, не плач, я буду любить тебя, буду на руках носить, мы всё сделаем, чтобы тебе было хорошо…

– Я испорчу тебе жизнь… – заплакала смущённая Лиза, и в этот момент Александру она показалась такой чистой и обиженной судьбой, Что юноша воскликнул с любовью и нежностью:

– Ты – самая лучшая, самая любимая, ты не можешь испортить мне жизнь!

Так шла жизнь своим чередом, Александр взрослел и понимал, что должен быть почти что нянькой для больной жены. А тем временем скончалась Екатерина. Бестужев, Павел и Александр открыли тяжёлые скрипучие ящики в столе Екатерины, и нашли завещание на Александра.

– Сын, ты, конечно, наследник, но ты юн, и у тебя больная жена. Оставь престол мне! – предложил Павел.

Александр подумал и изрёк:

– Пожалуй, правь, отец, только вот что делать с завещанием?

После оглушающего молчания Бестужев показал взглядом на камин, Павел всё понял, скомкал документ и резко бросил в огонь. Потом опять была пауза молчания, которую с ехидством прервал Павел:

– Теперь, Сашка, ты даже, если захочешь, не сможешь править! Вот так!

Скоро Павел встал на престол и начал свою лихорадочную деятельность, одних приказов он издал больше, чем за всё правление Петра первого и Екатерины второй, притом некоторые поражали нелепостью: например, сносить памятники культуры, построенные его матерью, красить двери только в чёрно-белые цвета. Сам новый император внушал ужас и смех одновременно, когда срывал неугодные ему круглые шляпы или бил офицеров за то, что они носят фрак или не кланяются ему.

Так же, как отец, Павел любил Прусскую форму и ввёл неудобные прусские парики в армии. Однажды генералиссимус Александр Суворов, великий полководец и патриот, прибыл к Павлу в старой удобной форме.

– Переодеться! – приказал Павел.

Суворов, как умный человек, подумал, что ответить, и произнёс великие по мудрости слова:

– Пудра – не порох, коса – не тесак, а я не немец, а природный русак!

После этого Павел отправил неугодного полководца в ссылку.

…Разгадать личность Павла трудно, но возможно. Разговор этот состоялся в день переезда императора Павла в Михайловский замок, когда Павел велел побить Панина, дворянина, с которым был дружен.

Жена Павла, Мария Фёдоровна, которой это всё надоело, спросила, и вопрос вылился из души:

– Почему? Почему ты такой с подчинёнными? Ведь со мною ты добр, ты можешь любить! Почему ты этого не хочешь делать?

– Пусть лучше бояться, чем любят… – задумчиво ответил Павел – Потому что я любил мать, я скучал без неё, мне не хватало её внимания, а ей было до этого всё равно! Всё равно!