Маленькие женщины

– Quel nom a cette jeune demoiselle en les pantoufles jolies?[14 - Кто эта девушка в красивых туфлях? (франц.)] — добродушно осведомился Лори.

– Здорово у вас выходит! Подождите-ка, вы сказали «кто эта девушка в красивых туфлях», да?

– Oui, mademoiselle[15 - Да, мадемуазель, (франц.)].

– Это моя сестра Маргарет – вы же и сами знаете! Она красивая, правда?

– Да. Она напоминает немецких девушек, такая цветущая, спокойная и танцует, как настоящая леди.

Джо просияла, услышав из уст мальчика похвалу в адрес сестры, и все запомнила, чтобы позже передать Мэг. Затем они продолжили подглядывать, обсуждать танцующих, болтать и вскоре у обоих было чувство, словно они знакомы уже много лет.

Лори перестал смущаться, потому что мальчишечьи повадки Джо его забавляли, а сама Джо вернулась в свое обычное веселое расположение духа, потому что больше не нужно было заботиться о платье и опасаться поднятых бровей Мэг. Мальчишка Лоренс нравился ей все больше, она украдкой его рассматривала, чтобы подробно описать сестрам. Родных братьев у них не было, двоюродных они почти не знали, поэтому мальчики оставались редким неизученным видом.

«Темные кудрявые волосы, смуглая кожа, черные глаза, длинный нос, ровные зубы, аккуратные ладони и ступни, ростом примерно с меня, для мальчишки очень вежливый – и вообще славный. Интересно, сколько ему лет?» – думала Джо.

Последний вопрос вертелся на языке, но она вовремя себя остановила и с непривычным тактом попыталась выведать возраст окольными путями.

– Вы, вероятно, скоро отправитесь в колледж? Вы вечно корпите над книжками – я видела! То есть… упорно занимаетесь, – покраснела Джо: и как у нее вырвалось просторечное «корпите над книжками»?

Лори совершенно не смутился, он лишь улыбнулся, пожав плечами, и ответил:

– До колледжа год-два в запасе. В любом случае, я собираюсь туда не раньше семнадцати лет.

– Вам пятнадцать? – удивилась Джо – она думала, что такому высокому парню уже исполнилось семнадцать.

– Будет шестнадцать в следующем месяце.

– Как бы мне хотелось учиться в колледже! А вы, кажется, не слишком рады?

– Терпеть не могу колледж! Там либо зубрежка, либо глупые развлечения; мне не по душе, как ребята в нашей стране живут.

– А что вам по душе?

– Я мечтаю переехать в Италию и жить в свое удовольствие.

Джо стало любопытно, что значит «жить в свое удовольствие», однако черные брови Лори грозно нахмурились, и она перевела тему, сказав, отстукивая ногой ритм:

– Милая полька! Почему бы вам не станцевать?

– Только если вы составите компанию! – ответил он с изящным поклоном на французский манер.

– Я не могу! Я обещала Мэг не танцевать, потому что… – Джо замялась, сдерживая смех и размышляя, стоит ли открывать причину.

– Почему? – с любопытством спросил Лори.

– Вы никому не расскажете?

– Никогда!

– У меня есть дурная привычка – стоять близко к огню, и я иногда порчу платья, вот и это подгорело; хоть мы и старались починить его, все равно заметно, и Мэг велела мне стоять смирно, чтобы никто не заметил. Смейтесь, если хотите, это и правда смешно.

Однако Лори не рассмеялся. Он опустил глаза, и лицо его приняло странное выражение.

– Ничего! Я знаю, что мы сделаем: здесь есть длинный холл, там можно натанцеваться вволю, и никто не увидит. Потанцуйте со мной… пожалуйста?!

Джо поблагодарила и с радостью согласилась, пожалев, что у нее лишь одна чистая перчатка, поскольку у Лори было две, причем белоснежных. Они замечательно станцевали польку в пустом холле, Лори оказался хорошим танцором и научил Джо немецкому варианту, который, к восторгу последней, содержал множество прыжков и вращений. Когда музыка закончилась, они присели на ступеньку отдышаться. Лори рассказывал о студенческом фестивале в Гейдельберге[16 - Гейдельберг – город в Германии, в котором находится старейшее учебное заведение – Гейдельбергский университет.], и тут появилась Мэг. Увидев сестру, она таинственно кивнула Джо, которая неохотно последовала в боковую комнату. Побледневшая Мэг сидела на диване, держась за лодьгжку.

– Я подвернула лодыжку! Дурацкие каблуки! Ужасно больно, я даже стоять не могу, не представляю, как доберусь до дома!.. – простонала она, покачиваясь.

– Я так и знала, что ты себе ноги переломаешь в этих глупых туфлях. Мне очень жаль!.. Придется искать экипаж или ночевать здесь – другого выхода нет, – сказала Джо, осторожно поглаживая пострадавшую лодыжку.

– Нанять экипаж обойдется в целое состояние… Да и где сейчас его найти? Большинство гостей приехало на своих экипажах, конюшня далеко, и послать некого.

– Я сбегаю!

– Ну уж нет! Уже начало одиннадцатого, тьма египетская! Здесь ночевать тоже нельзя, нет места. У Салли гостит несколько подруг. Я отдохну до прихода Ханны и постараюсь дойти до дома.

– Я попрошу Лори, он сходит! – облегченно воскликнула Джо, радуясь удачной идее.

– Ни в коем случае! Не надо никого просить и никому рассказывать! Принеси мне галоши, а туфли отнеси наверх. Танцевать я больше не смогу…

Когда закончится ужин, встреть Ханну – и сразу сообщи, когда она придет.

– Все идут на ужин! Я лучше останусь с тобой!

– Нет-нет, дорогая, иди! Принеси мне кофе, я ужасно устала. Пальцем не могу пошевелить.

Итак, Мэг откинулась на спинку дивана, аккуратно прикрыв полой платья галоши, а Джо отправилась разыскивать столовую – поиски увенчались успехом после нескольких неудачных попыток: сначала она оказалась в кладовке, а затем открыла дверь в комнату, где мистер Гардинер тайком употреблял некий бодрящий напиток. Усевшись наконец за стол, она сразу припасла чашечку кофе для сестры, которую тут же разлила, отчего наряд стал испорчен не только со спины.

– Боже мой! Вот растяпа! – воскликнула Джо, вытирая кофейное пятно чистой перчаткой Мэг.

– Могу я помочь? – раздался приветливый голос, и Джо увидела Лори с чашкой кофе в одной руке и тарелочкой мороженого в другой.

– Мэг утомилась, и я собиралась отнести ей угощение, меня кто-то задел… и полюбуйтесь! – сказала Джо, понуро переводя взгляд с испачканной юбки на перчатку кофейного цвета.

– Какая жалость! А я как раз думал, кого бы угостить… Не возражаете, если я отнесу это вашей сестре?

– О, спасибо! Я провожу! Не буду предлагать отнести сама, потому что опять влипну в историю.

Джо привела Лори к Мэг, и тот, словно всю жизнь ухаживал за дамами, пододвинул к дивану маленький столик, принес порцию кофе с мороженым для Джо и был настолько учтив, что даже придирчивая Мэг признала, что он «воспитанный мальчик». Они прекрасно проводили время, угощаясь французскими конфетами с цитатами, пожеланиями или предсказаниями на обратной стороне фантиков; в комнату забредали и другие молодые люди и девушки, человека два-три осталось, и компания мирно играла в «Дзынь!»[17 - Игра, в ходе которой участники быстро считают вслух, и тот, на кого выпадает число, кратное семи, должен сказать «Дзынь!».], когда появилась Ханна. Мэг, позабыв про больную ногу, вскочила, но тут же, вскрикнув, ухватилась за Джо.

– Молчи! Не говори ничего! – шепнула она и громко добавила: – Все в порядке, просто немного подвернула ногу! – Затем поковыляла вверх по лестнице за одеждой.

В гардеробной Мэг плакала, Ханна ворчала, и Джо, совсем потеряв терпение, решила взять дело в свои руки. Она незаметно выбралась, побежала вниз и нашла слугу, чтобы справиться о свободном экипаже. Слуга оказался нанятым по случаю праздника официантом и в их части города совершенно не ориентировался, и Джо продолжила поиски знающего человека. Лори, услышав разговор, подошел и предложил воспользоваться дедушкиным экипажем, который как раз прислали за ним.

– Еще рано, вы, наверное, не собирались уезжать? – спросила Джо – она была рада предложению, однако сомневалась, можно ли его принять.

– Я всегда уезжаю рано, честное слово! Разрешите проводить вас домой, мне как раз по пути, и к тому же, говорят, начался дождь.