Маленькие мужчины

– Продолжай и бей сильнее.

Словно понимая, что это необходимо сделать, и желая поскорее покончить с трудной задачей, Нэт провёл рукавом по глазам и нанёс ещё два быстрых сильных удара, от которых рука учителя покраснела, но тому, кто по ней бил, стало в разы больнее.

– Может быть, достаточно? – спросил Нэт чуть дрогнувшим голосом.

– Ещё два раза, – таков был ответ, и мальчик ударил, почти не видя, куда бьёт, затем швырнул линейку через весь класс и, вцепившись в ласковую руку обеими ладошками, уткнулся в неё лицом, рыдая в порыве любви, стыда и раскаяния:

– Я запомню! О! Запомню!

Затем мистер Баэр обнял его за плечи и сказал тоном, в котором было столько же сострадания, сколько до этого – твёрдости:

– Я думаю, запомнишь. Попроси Господа Бога помочь тебе и постарайся избавить нас обоих от подобных сцен.

Больше Томми ничего не видел, потому что он прокрался обратно в холл, выглядя таким взволнованным и серьёзным, что мальчики окружили его, чтобы спросить, что там происходит с Нэтом.

Томми рассказал им всё чрезвычайно выразительным шёпотом, и у них был такой вид, словно небо вот-вот обрушится на землю, потому что от такого изменения порядка вещей у них чуть не перехватило дыхание.

– Однажды он меня тоже заставил это сделать, – сказал Эмиль, словно признаваясь в тягчайшем преступлении.

– И ты ударил его? Дорогого папашу Баэра? Разрази меня гром! Вот только попробуй ещё раз это сделать! – сказал Нед, хватая Эмиля за шиворот в порыве праведного гнева.

– Это было очень давно. Сейчас же – скорее пусть мне голову отрубят, чем я соглашусь на такое, – и Эмиль мягко уложил Неда на спину вместо того, чтобы начать его тузить, как он счёл бы своим долгом поступить в любой другой, менее драматичной ситуации.

– Как ты мог? – спросил Деми, потрясённый этой мыслью.

– Тогда я был вне себя от ярости и подумал, что лучше не перечить, возможно, мне это даже понравится. Но когда я один раз сильно ударил дядюшку, всё, что он когда-либо делал для меня, как-то сразу всплыло у меня в голове, и я не мог продолжать. Ни за что, сэр! Он мог бы уложить меня на пол и растоптать, я бы не сопротивлялся. Я чувствовал себя таким подлецом! – и Эмиль с силой ударил себя в грудь, чтобы показать, как он раскаивается за свои прошлые ошибки.

– Нэт плачет в три ручья, уж очень ему стыдно, так что давайте не будем говорить об этом ни слова, ладно? – сказал мягкосердечный Томми.

– Конечно, мы будем молчать, но лгать всё равно ужасно, – Деми выглядел так, словно обнаружил, что ложь стала значительно ужаснее, когда наказание пало не на грешника, а на его лучшего на свете дядюшку Фрица.

– Давайте уберёмся отсюда, чтобы Нэт мог спокойно подняться наверх, если захочет, – предложил Франц и повёл ребят к амбару, их убежищу в трудные времена.

Нэт не пришёл на ужин, но миссис Джо поднялась к нему с едой и сказала ласковое слово, которое его утешило, хотя он и не мог на неё глаз поднять. Вскоре ребята, игравшие на улице, услышали звуки скрипки и сказали друг другу: «Теперь ему лучше». Ему действительно стало лучше, но мальчик стеснялся спускаться вниз, пока, открыв свою дверь, чтобы ускользнуть в лес, не увидел Дейзи, сидящую на лестнице без шитья и куклы, только с маленьким носовым платочком в руке, как будто она оплакивала своего пленённого друга.

– Я собираюсь прогуляться, хочешь пойти со мной? – спросил Нэт, стараясь делать вид, что ничего не случилось, но в то же время чувствуя себя очень благодарным за её молчаливое сочувствие, ведь ему казалось, что все, должно быть, считают его негодяем.

– О, конечно! – и Дейзи побежала за своей шляпкой, гордясь тем, что один из старших мальчиков выбрал её в попутчицы.

Остальные видели, как они уходили, но никто не последовал за ними, потому что мальчики часто проявляют гораздо больше деликатности, чем о них думают, и ребята инстинктивно понимали, что нежная маленькая Дейзи станет самым близким другом тому, кто чувствовал себя униженным и опозоренным.

Прогулка пошла Нэту на пользу, и, вернувшись домой, он, хотя и был молчаливее обычного, снова выглядел весёлым и был весь увешан венками из маргариток, сплетёнными его маленькой подругой по играм, пока он лежал на траве и рассказывал ей разные истории.

Никто не сказал ни слова об утренней экзекуции, и, возможно, именно по этой причине эффект оказался таким продолжительным. Нэт старался изо всех сил и обрёл большую поддержку не только в искренних коротких молитвах, которые он возносил своему Другу небесному, но и в терпеливой заботе его земного друга, к чьей ласковой руке он теперь прикасался, всегда вспоминая, что она добровольно перенесла боль ради него.

Глава 5

Печём пирожки

– Что случилось, Дейзи?

– Мальчики не берут меня с ними играть.

– Почему не берут?

– Они говорят, что девочки не умеют играть в футбол.

– Умеют, я ведь играла! – и миссис Баэр рассмеялась при воспоминании о некоторых своих детских шалостях.

– Я точно умею играть; мы с Деми раньше играли, и нам было весело, но теперь он мне не разрешает, потому что другие мальчики смеются над ним, – Дейзи явно была глубоко опечалена жестокосердием своего брата.

– В целом, думаю, он прав, моя милая. Это очень весело, если вы играете вдвоём, но игра с дюжиной мальчишек будет слишком грубой для тебя; так что на твоём месте я бы нашла какое-нибудь другое приятное развлечение.

– Мне надоело играть одной, – жалобно сказала Дейзи.

– Я поиграю с тобой позже, а сейчас мне нужно срочно собрать вещи для поездки в город. Ты поедешь со мной, чтобы повидаться с мамой, и, если хочешь, можешь остаться с ней.

– Я хочу поехать навестить её и малышку Джози, но я бы вернулась обратно, если можно. Деми будет по мне скучать, и мне тут нравится, тётушка.

– Совсем не можешь обойтись без своего Деми, да? – Вид у тёти Джо был такой, словно она вполне понимала, почему девочка так любит своего единственного брата.

– Конечно, не могу; мы ведь близнецы и поэтому любим друг друга сильнее, чем других людей, – ответила Дейзи, и её лицо просияло, ведь она считала, что быть близнецом – одна из самых высоких почестей на свете.

– Так, и чем же займётся малышка, пока я буду бегать туда-сюда? – спросила миссис Баэр, которая проворно закидывала стопки белья в платяной шкаф.

– Не знаю, я устала от кукол и всего такого; вот бы вы придумали для меня новую игру, тётушка Джо, – сказала Дейзи, вяло облокотившись на дверь и покачиваясь на ней.

– Мне придётся изобрести что-нибудь совершенно новое, а это займёт некоторое время; почему бы тебе пока не спуститься вниз и не посмотреть, что приготовила вам на обед Азия? – предложила миссис Баэр, решив, что это хороший способ на время избавиться от маленькой надоеды.

– Да, пожалуй, схожу к Азии, если она не будет сердиться, – и Дейзи медленно удалилась на кухню, где полновластно царствовала чернокожая кухарка Азия.

Через пять минут Дейзи вернулась с оживлённым выражением лица, кусочком теста в руке и пятнышком муки на носике.

– О, тётушка! Пожалуйста, можно мне пойти приготовить имбирное печенье и всё такое? Азия совсем не сердится, и она мне разрешила, и это будет так здорово, пожалуйста, разрешите, – выпалила Дейзи на одном дыхании.

– Как раз то, что нужно, иди с богом, готовь, что угодно, и оставайся на кухне, сколько хочешь, – ответила миссис Баэр с большим облегчением, потому что иногда одну маленькую девочку развлечь труднее, чем дюжину мальчиков.

Дейзи убежала, и, делая свои дела, тётушка Джо ломала голову над новой игрой. Внезапно её, кажется, осенило, потому что она улыбнулась сама себе, захлопнула дверцы шкафа и быстро пошла прочь, сказав: «Ну что ж, попробуем, если получится!» Что было у неё на уме, в тот день никто так и не узнал, но когда тётушка Джо сказала Дейзи, что придумала новую игру и собирается кое-что купить, глаза её так и блестели, и Дейзи очень разволновалась и задавала вопросы всю дорогу в город, не получая ответов, которые бы могли для неё что-нибудь прояснить. Её оставили дома играть с новорожденной малышкой и радовать глаза матери, в то время как тётушка Джо отправилась за покупками. Когда она вернулась со всевозможными необычными свёртками, которыми была набита сумка, любопытство так овладело Дейзи, что ей захотелось немедленно ехать в Пламфилд. Но тётушка никуда не торопилась, она долго сидела на полу в маминой комнате с малышкой на коленях, веселила миссис Брук историями о шалостях мальчиков и всякой забавной чепухой.

Дейзи не могла понять, когда именно её тётушка успела раскрыть свой секрет маме, но та, очевидно, уже всё знала, потому что, завязывая маленькую шляпку и целуя розовое личико между ленточками, она сказала: «Будь хорошей девочкой, моя Дейзи, и научись играть в новую милую игру, которую приготовила для тебя тётушка. Это очень полезная и интересная игра, и со стороны твоей тёти будет очень мило, если она поиграет в неё с тобой, так как вообще-то она не любит такие игры».

Эти последние слова очень рассмешили обеих дам и ещё больше озадачили Дейзи. Когда они тронулись в сторону Пламфилда, в задней части экипажа что-то загремело.

– Что это? – спросила Дейзи, навострив уши.

– Новая игра, – торжественно объявила миссис Джо.

– А из чего она сделана? – воскликнула Дейзи.