Иллирика

– А разве здесь наливают? – удивлённо спросил он.

– Мне везде наливают – в шутку похвастался лейтенант, – проводник – друг моего брата, а он знает, где найти все, что душе угодно, в пределах разумного конечно – улыбаясь, говорил Илья.

– Здорово, конечно выпьем – оживлённо сказал Майор

– Тогда погнали, что штаны протирать? – энергия лилась из уст Ильи, теперь он разговаривал со Штерном как со своим школьным приятелем, и тот не был против такого к себе отношения.

Давид поднялся с сидения, и, взяв на всякий случай бумажник, покинул купе.

Они пришли к проводнику, он их уже ждал. Проводником был молодой парнишка, ровесник Ильи. Он зашёл в свою «комнатку» и вынес им бутылку коньяка. Илья сунул ему в карман одну разноцветную бумажку и проводник скрылся.

– Сколько ты отдал? Давай я верну половину – сказал Давид, доставая потрёпанный кошелек.

– Слушай, – нахмурив брови и сменив интонацию начал парень, – убери, пожалуйста, разве по мне видно, что мне нужны деньги? Хотел бы быть богатым – никогда не пошел служить, а это так, бумага, ещё будет, а мы неизвестно когда встретимся. Положи кошелек обратно.

Штерн многозначительно посмотрел на него и молча убрал кошелек. Редко встретишь таких людей, которым совершенно неважно сколько у них осталось денег в кармане, при этом, будучи не такими уж и богатыми. По сути, Давид тоже не особо считал деньги, как бы он не старался, ему не удавалось потратить за месяц всю свою зарплату, поэтому деньги копились, но в них не было никакого смысла.

Вечер был веселым, недавние сослуживцы, сейчас стали просто товарищами, которые давно не виделись. Теперь бывший капитан не скупился делиться своими историями из жизни, поэтому разговор развивался с неплохой динамикой, ведь главный секрет развития человеческих общений – это взаимное доверие друг другу, что уже присутствовало у обоих. Илья делился теперь не только о службе, но также он поведал одну интересную историю:

– Давид, вот скажи, зачем ты живёшь? – уже немного опьяневшим голосом говорил лейтенант

– Хах, понятия не имею, а что? – попивая, ответил Штерн

– Да ничего, я просто не понимаю, зачем жить пустой жизнью, она не имеет никакого смысла, мы уйдем отсюда, не оставив следа, и о нас забудут на следующий день. Наши могилы, кому ещё повезёт с ними, будут ветшать с каждым днём, и ни кто и некогда к ним не прийдёт. Не кому приходить – сказал Илья и глубоко вздохнув, потянулся за бутылкой.

Налив в стакан прекрасного напитка, он продолжил:

– Мои родители встретились в троллейбусе и полюбили друг друга, они жили в счастье и не знали забот. Они бы жили до сих пор, если бы не эта сука! – последнюю фразу он произнес почти со слезами.

Несмотря на всю лиричность момента, Давид ни разу не показал собственной слабости. К такому поведению он привык давно, а такие истории слышал не один десяток раз, поэтому, скорее всего, было поспешным выводом назвать её интересной.

– Не ты один, многие потеряли близких, кто-то больше, кто-то меньше – черство сказал Штерн.

– Ты тоже потерял мать?

– Нет, она умерла до истребления – наклонившись за бутылкой, сказал Майор

– Прости, я не знал – немного с осадком сказал лейтенант

– Не извиняйся – довольно просто промолвил Давид.

Офицеры на несколько минут притихли, и никто не решался начать разговор вновь. Через минуты три, допив коньяк в своем стакане начал Илья:

– Так ты никого, значит, не потерял по вине этого подонка? – неуверенно, и, с сомнением, спросил он.

– Я потерял всё – сказал Давид, после проведя немного по краю стакана, затем продолжил, – давай закроем эту тему, не хочу говорить об этом, мне тяжело вспоминать.

– Хорошо, как скажешь – немного с опаской поддержал идею друга Илья.

Дальше бывшие сослуживцы говорили только о мелочах, которые не нуждаются в представлении. Лейтенант понимал, что тему войны лучше больше не поднимать за этим столом, человек, сидящий перед ним, сыт по горла такого вида историями. Допив бутылку, они посидели ещё часа два, и пошли спать в свои купе. Завтра их ждала другая жизнь, кому приятная, кому не особо, но сейчас они спокойно спали и не думали о завтрашнем дне.

Колёса громко отстукивали мелодию пути, – так-так, так-так, так-так, так-так, и уносил их поезд всё дальше и дальше. Засыпать в состоянии такой расслабленности одно удовольствие. Алкоголь дарил беззаботность, после чего восприятие реальности становилось немного проще, а звуки поезда, своей монотонностью усыпляли пассажиров. Илья спал в форме, этим вечером ему было совершенно неважно её завтрашний внешний вид. У Давида форма висела на вешалке.

Поезд доехал до конечной станции, и люди стали покидать вагоны, за ними вслед вышли два офицера.

– Ну, Илья, прощай, может, ещё свидимся – сказал Давид, с тоской на душе, ему было грустно расставаться с новым другом.

– Прощай Давид, удачи тебе в службе – также тяжело сказал слегка помятый лейтенант.

Они обнялись и разошлись в разные стороны.

Давид понял, что жить нужно хотя бы ради общения, оставлять таких людей на этой земле – грех. Вначале он обрадовался, что Илья будет служить в другой части, но сейчас ему грустно, ведь, скорее всего они больше не увидятся, а таких друзей не везде встретишь.

Штерн подошёл к автобусной остановке, и через несколько минут запрыгнул в потрёпанный автобус. Он вошёл в салон, оплатил билет и сел на заднее сиденье возле окна. Майор заснул.

Глава 4

Автобус подъехал к остановке, и Давид вышел из него, укрывшись простым чёрным плащом, который полностью закрыл форму. Вдали виднелся большой флаг Аделаиды, там была военная часть. Пока что город не вызывал таких же чувств, какие он вызвал, когда Штерн возвращался с войны. Проходя мимо домов, можно было понять, что жить в них испытание не из лёгких. Обветшалые и разбомбленные дома, старые и серые, с большими щелями в стенах, в общем, обычный образец города, находящегося на границе двух враждующих стран. Хотя судя по виду части, она была построена после войны. Он направился к ней, думая лишь о том, где бы ему сейчас выпить.

На КПП виднелась табличка: " Часть военного назначения номер сто двадцать три». Давид подошёл к воротам, и из будки сразу выскочил солдат:

– Вы по какому вопросу? – бесцеремонно начал он.

Давид достал документы и вручил их ему. Солдат, с двумя лычками на погонах в звании младшего сержанта, стал раскрывать папку, недоверчиво глядя на мужчину в чёрном плаще. Но после того как он прочитал приказ, и подняв взгляд, увидел немного видневшийся из-под плаща китель, он понял, что совершил ошибку в виде такого грубого ответа. Также младший сержант понял, что его недавний стиль разговора здесь совершенно неприемлем.

– Извините, товарищ Майор – уже в другом тоне сказал он, открывая ворота.

Давид забрал у него из рук папку и прошел мимо, оставив на своём лице ехидную улыбку, ведь он специально разыграл этот спектакль. В мире много приятных вещей и одна из них это смотреть на людей, которые попадают в нелепые ситуации и изменяются на глазах, словно страшный большой лев вдруг превращается в маленькую мокрую мышку. Жизнь на деле пресная, её надо постоянно приправлять острыми моментами. Офицеру это иногда удавалось.

Штерн оказался внутри части, на удивление она была не такой, какой он себе её представлял. Все было ухожено и опрятно. Давид вспомнил свою первую часть, в которой ему приходилось служить, она была очень похожа на эту, майор почувствовал себя, будто он здесь когда-то уже бывал, и от этого стал чувствовать себя немного увереннее.

Командира части уведомили о том, что приедет Майор со штаба, поэтому он уже стоял и ожидал Давида возле первой казармы. Увидев человека, который, не переставал, таращится по сторонам, он направился к нему. Штерн заметил его и отдал честь:

– Здравия желаю, товарищ подполковник.

– Вольно, – приветливо отозвался тот, – ну что, товарищ Майор, проверять нас приехали? – с улыбкой произнес командир части, дав знак, что их отношения на данный момент имеют характер личных. В подтверждение этому подполковник протянул руку.

– Да нет, товарищ подполковник, какое там, служить пока – пожимая руку, ответил Штерн, с небольшой ухмылкой.

– Вот и славненько, – отвечал подполковник, боясь обидеть почётного гостя, – вы переходите в мое распоряжение и являетесь с этого момента заместителем командира части по воспитательной работе – с гордостью сказал он, возвеличивая себя, на фоне нового заместителя.

– Так точно, товарищ подполковник.

– Представьтесь, пожалуйста, майор, – обратился он к Давиду.

– Давид Лаврентьевич Штерн, товарищ подполковник.

– Так вот, Давид Лаврентьевич, со своей правой рукой мне будет неудобно общаться по уставу, поэтому иногда обойдёмся именем и отчеством, но и устав чтить, тоже не забываем. Меня звать Андрей Степанович – сказал он, и улыбнувшись приподнял левую бровь, сделав многозначительный вид.