Потерянные люди

– …так что иди, собирайся. И сразу говорю, – сказала Элизабет строго, – не трать наше время, нам ещё придётся заехать к парикмахеру.

Дэй вернулся с пакетами. Кин молча поднялась и вышла из кухни. Оставшись вдвоём, они оба испытали какую-то неловкость.

– Знаете, она очень талантлива, – начала Элизабет.

– Да.

– Но она разбазаривает свой талант.

– Она не такая, как все.

– Это точно.

01.08 – Ферма, которая едва видна

– Этот не подходит, – подметила Лилия.

Чарльз бросил на неё косой взгляд, стоя перед зеркалом примерочной с галстуком в руке.

Его вчерашнее поведение оставило неизгладимый отпечаток на отношении Лилии к нему. Она была крайне строга. Чарльз так и не решил, как должен на всё это реагировать, поэтому просто решил игнорировать её. Он убедил себя, что все её чувства, как и она сама, просто синтетика. Когда-то давно он слышал про код, который реагирует на поведение человека и выдаёт ответные импульсы, чтобы вызвать разные чувства, например, сострадание.

– У нас такие в моде, – удивился Чарльз, поглаживая галстук из золотых треугольников.

– Аха, – буркнула себе под нос Лилия, – были когда-то.

– Да? – Чарльз развернулся к ней. – Тогда помоги мне.

Он убрал руки в карманы и поднял голову вверх, оставляя беззащитной свою шею.

Лилия, до этого скрестившая руки в отрешённой позе, тут же пришла в движение, схватив один из галстуков, и грубее чем следовало начала завязывать его на шее Чарльза. Улыбаясь, он посмотрел на неё сверху вниз. Чарльза забавляла вся эта ситуация с обиженным на него синтетиком. Ему было интересно, куда всё это может привести.

– Зачем тебе очки? – спросил он.

Лилия сжала губы и затянула галстук на его шее потуже.

– А зачем вам галстук?

Прокашлявшись и смеясь, Чарльз развернулся к зеркалу, разглаживая галстук, рекомендованный синтетиком.

– Туше!

Зелёное омбре: от совсем светлого на шее, как свежайшая весенняя листва в Беркшире, через которую просвечивает солнце, до тёмно-зелёного на конце, как толстые, готовые вот-вот упасть, иголки на старых хвойных деревьях.

Чарльз снова вспомнил, насколько далеко он от дома. Так или иначе мода диктуется людьми, и, похоже, местным не хватало тех вещей, о которых на Земле даже не задумываются.

Проснувшись у себя в номере, Чарльз не сразу понял, где он. Голова ещё гудела, но больше не болела, а тело чувствовало себя отдохнувшим. Он проспал больше тринадцати часов. Ещё несколько мгновений после пробуждения ему казалось, что он видел какой-то важный сон, сон, в котором он мог найти разгадку на интересующий его вопрос, но с приходом Лилии призрачные мечты развеялись и он вернулся к обыденным делам.

На сегодняшний вечер запланировано мероприятие. Мэр просил открыто поддержать его. Вспомнить, какую задачу ему поставила Конфедерация, не получалось. Он прекрасно помнил, что предпочитает раф-кофе, свою публикацию по Джорджу Беркли и английскую литературу двадцатого века, но не мог вспомнить, кого из кандидатов должен поддержать.

Чарльз снова бросил косой взгляд на Лилию. То, что на Земле было бы закрыто на секретной лаборатории, расхаживает здесь по улицам. Вот какие у них технологии. Что ещё они могут? Пытается ли мэр через неё залезть в его голову?

Чарльз довольно быстро отмёл эти мысли, решив, что если бы мэр был на такое способен, то весь этот спектакль был бы не нужен.

А действительно нужно – связаться с Конфедерацией. Он попробовал сделать это утром, но его отель не предоставлял услуги межпланетной связи, хотя его заверяли, что это самое лучшее место на всей планете.

Просмотрев новостные сводки утром, он наткнулся на тот же результат – выживших нет. Мэр очень успешно скрывал его спасение. Попытка связаться с журналистами и заявить о своём чудесном спасении тоже не увенчалась успехом: все уже были проинструктированы и, отказывая ему, предлагали запись на время после официального объявления спасения мэром.

Не очень приятно сидеть на чужой планете в кармане человека, о котором ты ничего не знаешь.

– Лилия! – позвал он её и, не дождавшись ответа, безынтонационно повесил в воздухе: – План сегодняшнего мероприятия.

Лилия посмотрела на продавца за прилавком, который был совсем свежей моделью. Продавец, встретившись с ней взглядом, учтиво улыбнулся, как будто ничего не произошло, и опустил глаза, словно в приступе испанского стыда.

– Конечно. Фуршет состоится в девять. На десять часов запланирована официальная часть. Она состоит из приветственного слова мэра, награждения участников устранения последствий. Потом выступление Рича Хабамн, это минут пятнадцать от силы, у него больное колено, с Нил Айменг пока не решено, но скорее всего…

– Я когда, – спросил Чарльз без вопросительной интонации.

– …её тоже возьмут… – закончив, замолчала оборванная Лилия.

Даже мэр не позволял себе такой наглости в её отношении.

– Вы после минуты молчания. Она будет в полночь. Затем мэр хотел бы представить вас публике и открыто заявить о чудесном спасении. Затем ваша краткая речь, одной минуты будет…

– Я понял, достаточно.

Чарльз провёл рукой по галстуку золотого цвета, застёгивая верхнюю пуговицу своего синего пиджака.

– Мне ещё нужно связаться с Конфедерацией, – как бы невзначай бросил Чарльз. – Отвези меня в ближайшее место межпланетной связи.

– Боюсь, это невозможно.

Невозможно. Чарльз начал нервничать. Капкан мэра мог сработать в любую минуту, и она практически открыто об этом заявляет. Он не надеялся, что будет так просто, но попытаться стоило.

– Могу я узнать почему?

– Из-за бури.

– Из-за бури? – он развернулся и посмотрел на неё.

Он хотел понять, врёт ли она. Чарльз иногда забывал, что она не человек и её мимика теоретически может опережать его мысли, тем самым, подстраиваясь под него, вызывать в нём необходимые ей чувства. Она смотрела на него сквозь линзы очков своими большими глазами. Брови приподняты. Он посмотрел на её пухлые розовые губы на белоснежном лице и тут же вспомнил, как вчера она призналась, что прочитала по нему, что он хочет её. Ему стало не по себе, и он поспешно развернулся к зеркалу.

– Что за буря? Я ничего не заметил.

– Ну, она же снаружи. Она целиком накрыла город. Предположительно на несколько солов, максимум неделя. Горожанам ничего не угрожает, но связь с внешним миром на это время будет недоступна.

Он только и слышал об этом в утренних новостях.

– Если нас так накрыло, то почему на улице так солнечно?