Песочные часы

Лежу я, значит, на холодной земле с разбитым носом, разглядываю звездное небо, и вдруг Ира аккуратно ложится рядом. Она взяла меня за руку и мягким голосом сказала:

«Ну и бог с ними, зато живой остался. Но в следующий раз лучше отдай телефон, хорошо? Ты конечно храбрец, но твои ниточки вместо рук в драке не сильно помогают, – она нежно поцеловала меня в щеку. – Пойдем ко мне. Я тебе чаю налью…»

Улыбка на его лице стерлась, оставив после себя скорбящую маску с градом соленых слез… Что-то я сильно отвлекся. Вернемся к поездке.

Дина после того, как мы окончательно перестали ей отвечать, замолкла. Правда продлилось это недолго, и вскоре она вернулась, чтобы рассказать одну из своих выдуманных историй. Мне, как ни странно, каждая из них виделась чистейшей правдой.

– Мы с вашим отцом летели на самолете из Москвы во Владивосток. Сдали вещи в багаж, забрались по трапу в самолет и заняли места возле окна и в середине. Я, естественно, села у окна и уткнулась в него носом. Мы взлетели, и через два часа стюардесса принесла нам обед. До поры до времени все шло хорошо, как вдруг самолет резко опустил нос в землю. Люди кричат, молятся и зовут на помощь, но не ваш папа. Он, не думая, вбежал в кабину пилота, но там никого не оказалось. Многотонная железная птица парила в небе без управления. Почему? Где? Уже без разницы! Нужно было срочно спасать пассажиров, и ваш отец сел за штурвал… – здесь у Дины зазвонил телефон, и история оборвалась на самом интересном месте. Разговор продлился не долго, но настроение после него заметно ухудшилось.

По возможности в своих историях она восхваляла отца чуть ли ни как подобие миссии. Любила его до безумия и хотела посадить в свою лодку и нас, чтобы не идти на дно в одиночку. Сказать по правде – это у нее не то чтобы получалось.

– А что дальше?

От желания узнать концовку я сжал дверную ручку так сильно, что свело кисть. Отец никогда не управлял самолетами, но если они остались в живых, то он смог разобраться в пилотировании и всех спасти. Но как? Ответ был только у Дины, однако она им так и не поделилась.

– Давай потом. Сейчас немного не до этого, – она достала сигарету и сунула в рот.

Дина была превосходной рассказчицей хоть и немного неординарной, если так можно выразиться. У нас дома каждые выходные собиралось не меньше дюжины соседей, выпивали, отдыхали и все внимательно вслушивались в каждое её слово. Спросите кого угодно, кто сидел в общем кругу, любой знал, что она сочиняет на ходу, но ни у кого не поворачивался язык назвать её лгуньей или подловить на несоответствии каких-либо фактов. Отчасти для того, чтобы она не начинала психовать и не принялась бросаться пепельницами в людей. После одного такого случая к нам долго опасались приходить.

В мае следующего года она умерла от рака легких. Выкуривала по пачке, а то по две в день из-за выходок отца. Понятия не имею, что она в нем нашла, но, видимо, что-то существенное, так как вместо того, чтобы уйти, терпела и всеми силами старалась скрыть свои переживания. Для окружающих она оставалась той же веселой рассказчицей с не совсем устойчивой крышей.

В тот раз звонил её врач и сообщил об отказе на лечение, но как потом оказалось – оно бы и не помогло. Не сказать, что мы были друзьями – не разлей вода, скорее наоборот. Она всегда меня бесила, особенно после того, как мой секрет вскрылся. Но стоит отдать ей должное, этой женщине удавалось усмирять отца, что не получалось даже у мамы.

По левую руку от меня сидел подарок для того родственника. Хаски по кличке Тяфка. Мальчик, у чьих родителей мы приобрели собаку, был на редкость избалованный. Годовалый пес, видимо, стал неинтересной игрушкой в глазах парня, во многом из-за этого нам продали его за копейки. Кличку менять не стали, да и ему она очевидно нравилась. Тяфка на удивление легко принял в наших лицах новых хозяев и без особого недовольства запрыгнул в машину. У него были проблемы со связками. Подозреваю, что тот малой в одной из своих детско-опасных игр повредил их, но это не помешало Тяфке усесться на заднем сидении и писклявым лаем созвать нас в поездку.

Автомобиль заглох в заброшенной деревушке, хотя назвать увиденное «деревней» было сложно. Несколько домиков, да и те почти все сгнили или развалились, словно карточные. Казалось, достаточно было только дунуть на них, и подхваченные ветром стены тут же разлетятся.

Ваня вышел из машины и, подняв крышку капота, стал что-то тщательно прочищать, попутно выкидывая, как ему казалось, бесшумную ругань, чтобы не добавить в мой лексикон чего-то нового. Дина поерзала в кресле и закрыла глаза. Ну а мне захотелось выйти на улицу и исследовать дома на наличие различных проблем. Себя я представлял храбрым искателем приключений, Тяфку – своим верным конем, а заброшенные дома – неприступными замками с принцессами, драконами и вечно живущими магами внутри. Но не успел я открыть дверь, как лохматый жеребец выскочил из стойла и побежал в поле.

Дина вздрогнула от лая пса и озиралась по сторонам. Осознав, что от подарка сейчас останется только удивительная история о том, как он исчез, она выскочила с пассажирского сидения и побежала за ним, попутно позвав с собой Ваню. Мне же наказали сидеть на заднице ровно и ждать их возвращения. Вы же понимаете, что ни один нормальный ребенок в моем возрасте не послушался бы. Поэтому, пока они пытались вернуть собаку, я все-таки встал на ровную землю и, поправляя новую куртку, пригляделся к домам.

Вокруг темнота в сопровождении пугающего до дрожи завывания ветра и острые звуки оркестра из скрипящих калиток, проникающих под кожу. Через десяток пройденных шагов вперед, глаза более или менее привыкли, и я смог без особого труда разглядеть изрядно подгнившие бревенчатые стены. Подойдя ближе, зачем-то положил на нее ладонь и надавил. Дерево холодное и пропитано влагой после многократных дождей. От любого, даже самого слабого нажатия, оно продавливалось, и через отделившиеся друг от друга слои сочились пузырьки скопившегося воздуха со струйками склизкой воды и шипением, как у рассвирепевшей уличной кошки.

Особенно выделялся только один дом. Он выглядел относительно целым и ухоженным, по сравнению с остальными, по крайней мер, ощущения, что если я в него сейчас войду и он точно развалиться, не было. Недолго думая, храбрый искатель приключений Кирилл вошел внутрь. Меня не волновало, что двор слишком прибранный для заброшки, или собаку могли поймать и уже вести обратно к машине. Я захотел зайти и узнать, что случится после. Точнее я надеялся, что случится нечто уникальное, чем можно было бы гордиться. У всех когда-то рождались такие желания, и не за что не поверю, если вы скажите обратное.

Дверь оказалась открытой, что, как и все остальное, не смутило тринадцатилетнего паренька. В доме стояла абсолютная тишина. Даже ветра не было слышно, несмотря на отсутствие окон. Пройдя чуть глубже в дом, до меня наконец-то начало доходить, что он не так уж и заброшен: одежда аккуратно висела на стуле, пустые разбросанные бутылки, кучи трубочек, изношенные тапочки под расправленной кроватью и раскрытая книга на табуретке. Я прошел вперед, чтобы подойти чуть ближе и рассмотреть обложку, как вдруг услышал скрип половиц на потолке.

«Шаги!» – проскочила мысль в моей голове.

Они нерасторопно продавливали под собой дерево, отдаляясь от меня к лестнице у дальней стены, а между ними вклинивался твердый единичный стук. Конечно, я испугался. Но в тоже время мне было любопытно поглядеть на этого «монстра в замке», поэтому вместо того чтобы убежать через открытую дверь, я спрятался под попавшийся на глаза стол и прикрылся скатертью. А скрип становился все громче.

Бурное детское воображение чуть не разорвало мне мозг: а вдруг это убийца или людоед, или наркоман, который продаст меня за дозу? Наслушавшись историй Дины, порой доводящие до бессонных ночей под одеялом, и не такое могло прийти на ум.

Размышляя об этом, я не заметил, как звуки затихли. Испуганный взгляд оторвался от комка пыли размером с кулак и врезался в чьи-то заштопанные брюки и ободранную палку, параллельно стоящие прямо напротив моего носа. Я таращился на них около минуты, пока чья-то залысина не стала медленно появляться из-за кружевной скатерти. Вскоре за ней показались глаз и треть морщинистого лица.

– Ну здорова.

Мы несколько секунд смотрели друг на друга, ожидая какой-либо реакции, я, как испуганный грызун в норке, а он, как старый дед, поймавший в своем доме мелкого засранца. В итоге он сдался первым.

– Вылезай давай, – прохрипев это, он протянул мне суховатую руку. Я осторожно ухватился за неё, вылез из-под стола и встал на слегка подкашивающиеся ноги.

В тот момент меня охватывало смешанное чувство страха и любопытства. С одной стороны, какой-то мужик поймал меня в своем доме и теперь неизвестно, что будет дальше. Но с другой – меня не оставлял в покое вопрос «Почему дед живет в заброшенном доме?»

– А вы здесь один живете? – голос дрожал так, что мне с трудом удавалось его контролировать.

– Ещё Бакс. Вон он валяется.

Он указал на коврик рядом с кроватью, где лежал старенький измученный временем пес. Бакс поднял голову, как бы приветствуя гостя у себя в доме, после чего принялся спать дальше.

Мы погрузились в неловкое молчание, что только раскаляло обстановку, как и разбухающий во мне стыд. Несмотря на то, что за годы он успел изрядно стоптаться, все равно на фоне меня он смотрелся гигантом.

– Простите, я случайно забрался в ваш дом. Мне показалось, что тут никого нет, – промямлил я, стыдливо опустив голову. От тяжелого вздоха деда легче не стало.

– Что ты там бубнишь? Подними голову, посмотри на меня. – Я послушался и взглянул на него, но почти сразу перевел взгляд на запылившийся торшер за ним. – Тебя как звать?

– Меня? – не знаю, по какой причине, но я никак не мог вспомнить своего имени, будто у меня его вовсе никогда не было.

– Нет, бабку твою, – я продолжал смотреть на него, вытаращив глаза. – Я Вася, – он протянул мне руку. На костяшках были криво набиты буквы его имени. – А ты кем будешь, шкет?

– Кирилл, – я постарался придать своему голосу максимальную мужественность, но все равно издал звук, походивший на писк. Дед замотал головой. Желая что-то сказать, он открыл рот, но тяжело закашлял и схватился за горло.

– Вам помочь?

– Да. Забери себе лет сорок моей жизни, – я не понимал, о чем он попросил и просто закивал в ответ. Дед откашлялся и уставился опять на меня.

– Забудь. Пиво будешь?

– Мне ещё нельзя пить алкоголь.

– Это был риторический вопрос, – сказав это, он развернулся и поковылял вглубь дома, опираясь на трость.

– А что такое ретари…

– Заткнись! – выкрикнул он.

Вася долго не возвращался, дав мне немного успокоиться. И, казалось бы, судьба подкинула шанс убежать, но мне все нипочем. Вместо этого я увлекся разглядыванием треугольника, собранного из прибитых к стене досок. В его углу торчал острый осколок зеркала, в котором я завидел приближающегося деда. При себе он нес две полупрозрачные бутылки пива, сжимая обеих за горлышки, как пойманных гусей на охоте. Из одной торчала соломенная трубочка. Я решил, что она предназначалась мне, но ошибся. Подойдя ближе, он вручил ту, что была без нее.

– Не за что, – прохрипел он и поковылял к потрепанному креслу. Дед со звуком прогибающихся под его телом пружин уселся в кресло и подозвал меня ближе. – И за каким хреном ты сюда приперся? – Слова застряли комом в горле, и я пытался через силу его прочистить.

– Простите й…а…

– Не тяни.

– Д-да, простите, я просто… просто н-не знаю…

– Так! – резко оборвал он тараторящего пацана. – Либо начни говорить нормально, либо вали из дома. Понял? – Я закивал головой и только открыл рот, как он продолжил: – Короче, ты решил влезть в дом, чтобы подыскать себе приключений на жопу, – весьма точно подчеркнул он и втянул немного пива через трубочку.

– Получается так, – с каждым ответом все больше хотелось отпить из бутылки в руках.