По праву сильного

По праву сильного
Максим Олегович Неспящий

Получивший смертельное ранение солдат оказывается отрезанным от своей группы, погребенный в сотнях метров под землей на чужой планете, пригодной к терраформированию. Изолированный, лишенный связи, умирающий, новоиспеченный выпускник военного инженерного училища вынужден пройти через ад чуждого мира в борьбе за свою жизнь с немыслимым, преследующим его древним ужасом.

Максим Неспящий

По праву сильного

34-й рывком очнулся от странного звука. Мгновение спустя он осознал, что это его крик, и заставил себя прекратить.

Автоматика скорлупы уже сообразила, что пользователь ранен, и выстрелила аварийным маяком, но он с лязгом врезался в свод пещеры, и остался лежать где-то неподалёку, мигая и пощелкивая.

Скорлупа-слишком массивная конструкция для замкнутых пространств. Она спроектирована, чтобы обеспечивать абсолютное превосходство под открытым небом, потому и «хранитель», который должен был улететь аж в стратосферу, тут-не более, чем осветительный прибор. Очень ненадежный осветительный прибор.

Солдат полистал картинку в визоре, отсек эпилептические мигания маяка, чтобы лучше видеть в кромешной темноте пещеры – все это заняло доли секунды – и попытался подняться на ноги. Это оказалось невозможным: его тело ниже пояса оканчивалось мешаниной из костей и внутренностей, густо залитых реанимационной пеной, буквально приклеившей его к земле.

Нужно отдать должное боевым стимуляторам: не было ни боли ни паники-только непривычная ясность мысли.

Солдат попытался приподняться на руках, чтобы осмотреться, но пена держала слишком крепко. Тогда он откинулся на спину, нащупал края, и начал постепенно отскребать себя от гранитного пола пещеры, уставившись в низко нависающий каменистый потолок, и пытаясь восстановить в памяти последние события.

Формальный брифинг перед высадкой. Маленькая каменистая планета с жиденькой азотно-кислородной атмосферой, тяготение позволяет на одной лишь мускульной силе перепрыгивать узкие извилистые реки; заурядные углеродные формы жизни, не представляющие интереса. Гамма обработка проведена с достаточной интенсивностью, чтобы не создавалось помех инженерно-десантным группам, поэтому боевых задач командование не ставит – только установка литосферных маяков в ключевых точках, отмеченных исследовательской группой. Высадка проходит успешно, далее – поиск места внедрения маяка, монтаж и установка бурильного оборудования. Два вялых столкновения с неведомо как уцелевшей фауной-все в штатном режиме.

–Нам ещё повезло, что точка внедрения оказалась не посреди океана, как у 76-й группы-бурить намного меньше, но возня с погружением сводит это преимущество на нет. – Женька Фадеев – сосед по каюте – без умолку болтает с самого начала высадки. – А 52-ю забросило в какие-то джунгли,-его голова без устали крутится вправо-влево, руки слишком сильно сжимают рукояти гамма-излучателя.-Нам ещё повезло.

Усиленные гидравликой перчатки скребут гранит, соскабливают последние остатки пены-умное реанимационное вещество на мгновение утрачивает герметичность, выпустив струйку молочно-белой гемолимфы, но тут же собирается в аккуратный кокон, надёжно законсервировав остатки внутренних органов и замкнув основные циклы кровообращения. Солдат бережно заталкивает кокон вглубь грудной клетки, расплющивает края на обрывках обшивки скорлупы, чтобы кокон не вываливался при движении – олеофобное покрытие перчаток сильно облегчает работу, не позволяя пене приклеиваться к рукам. Осталось окончательно оторвать себя от камня-почти вся задняя часть скорлупы все еще крепко приклеена к граниту, сильно ограничивая движения. Нужно как можно скорее восстановить подвижность, далее-наладить связь с группой, изложить ситуацию и запросить помощь.

Солдат снова попытался привести в чувство утопленную в наркотиках память. Яростный толчок под землёй, мелькнувшая серая полоска неба, мгновенно возникшее ощущение невесомости, забитый истерическими криками эфир и темнота-все, что ему удалось вспомнить.

Одного короткого импульса из бортового прыжкового ранца оказалось достаточно, чтобы освободиться наконец от вязкой субстанции, спасшей его жизнь. 34-й поднялся на руках, будто делая упражнение на брусьях, и огляделся. Пещера имела форму приплюснутой полусферы с нагромождением свежей породы, обозначающим место его прибытия с одной стороны, и отмеченным дорожками вытекшей гемолимфы сужающимся проходом – с другой.

Двигаться на руках оказалось проще, чем он ожидал-гидравлические мышцы скорлупы взяли на себя основную часть работы. Бортовой компьютер завис от превышающего его возможности потока тревожных сигналов о системных сбоях, и машину пришлось перезагрузить.

Отмахнувшись от очевидных тревожных сигналов и от тех, которыми можно пренебречь, солдат отметил два, заслуживающих особого внимания: повреждение топливного регулятора прыжкового двигателя, и критическое повреждение элементов питания скорлупы. С протекающим клапаном сейчас ничего сделать было невозможно-медленно испаряющегося топлива хватит на один хороший прыжок, но не более того, а вот проблему с реактором требовалось решить в самом скором времени: есть опасность или навсегда застрять в обесточенном после истечения пятнадцати аварийных минут корпусе или на мгновение превратиться в маленькое солнышко если коэффициент просачивания антиматерии превысит допустимые параметры. Индикатор этих самых допустимых параметров продвинулся уже на треть деления в глубину красной зоны, и не думал останавливаться.

С трудом протиснувшись в расширяющуюся книзу трещину в скале, солдат продолжил движение ползком в ее недрах, отстранено подумав, что ни за что не смог бы провернуть это, будь у него ноги. Протяженность расщелины, которую следовало преодолеть, по мнению компьютера составляла около трехсот метров, однако узкий лаз никак не хотел идти по прямой, то забираясь на несколько метров вверх, то скатываясь в пропасть, то змеёй виляя из стороны в сторону. Из-за этих перепадов длина пути увеличилась вдвое. В темноте, куда ни разу за всю историю не проникал луч света, не было никаких частот и колебаний, из которых компьютер смог бы составить картинку для визора, а электрооптический преобразователь -защищённое устройство, испускающее поток электронов, позволяющий видеть в темноте-вышел из строя в результате сильной деформации корпуса. О том, какая сила нужна, чтобы смять корпус скорлупы и разорвать его пополам, солдат предпочитал не думать. Из-за той же деформации не раскрылось и правое наплечное реле, на котором был смонтирован сервомеханический манипулятор. К счастью левая «клешня», как ее называли в учебке, осталась работоспособна, и дважды помогла солдату избежать застревания. Проблему ориентирования на местности компьютер решил своеобразно: переформатировал данные от эхолокатора в цифру, и в форме изображения смонтировал на визор. Получившееся в результате ультразвуковое зрение оказалось схематичным, как набросок карандашом, зернистым, и имело ощутимую задержку вкупе с пятиметровым ограничением видимости, однако это было лучше, чем полная слепота. В учебке Сержант обучил его довольствоваться малым. В числе прочего.

-Вот твое второе тело, сынок,-кажется у Сержанта вовсе не было имени – все звали его просто Сержант,-подойди и получи его. По праву сильного.

Это были последние дни в учебке. Конец августа-самая жаркая пора, но здесь, на полигоне, жара превращалась в ад. Казалось, песок под ногами вот-вот расплавится и потечёт как стекло. Подразделение курсантов, допущенных к прохождению боевого испытания, буквально стояло в луже пота, однако ни один не изменил позы и не опустил подбородок.

Победить Сержанта в рукопашной было невозможно-достаточно продержаться пять минут, чтобы получить броню. За спиной инструктора выстроилась шеренга «Сычей»-так курсанты прозвали «за глаза» универсальный силовой доспех А02 – древний как Ренессанс, но многократно испытанный и надёжный. А02 разрабатывалась в те времена, когда роль тактической боевой брони в сражении ещё не была определена окончательно, поэтому, благодаря модульной конструкции, каждая единица была универсальна как швейцарский нож, и в кратчайшие сроки переоборудовалась почти во что угодно от складского погрузчика до сверхзвукового истребителя.

Несколько позже до командования дошло то, что низшие военные чины знали уже давно: один солдат не может быть и танкистом и летчиком и пилотом боевой брони одновременно, а произвести и оснастить настоящий истребитель несопоставимо проще и дешевле, чем броню, способную в него превращаться. Не говоря уже о складском погрузчике. Головы полетели с плеч, задницы – из кресел, но производственная цепочка была уже запущена, и быстро остановить ее не могли по экономическим соображениям. Разразился грандиозный скандал, по итогу которого Соединённые Штаты Америки стали Разъединёнными, а в России, как позже и во всем цивилизованном мире, провели целый ряд военных реформ, призванных разделить механизированные пехотные войска по родам. Современные силовые бронекостюмы – это узкоспециализированные боевые единицы, выпускаемые сериями. Каждая серия работает в составе подразделения, и предназначена для выполнения комплекса определенных только для неё задач.

Сычи, снятые с производства, проявили себя позже – в эпоху освоения новых миров. Когда ты точно не знаешь, какого рода неприятности могут произойти на далёкой неизвестной планете, лучше прихватить с собой швейцарский нож, чем целый чемодан специальных приспособлений, ни одно из которых может и не понадобиться.

Так «Ашки» постепенно вышли на первый план в деле освоения и колонизации дальнего космоса, а некоторые Американские моно-государства до сих пор не прекратили производство заменяемых модулей и запчастей.

–Курсант Алексей Сысоев, два шага вперёд,-Сержант, в отличие от остальных инструкторов, никогда не повышал голос, но обладал поразительной способностью придавать ему такую силу, что его, казалось, можно было расслышать даже в самой гуще боя.-Ты дожидаешься вечера, боец, когда жара спадёт? Боевую стойку принять.

Сержант не любил красивых «киношных» размахиваний конечностями, пируэтов и рывков – со всеми этими «танцевальными па» он предлагал идти в балет. Удары инструктора казались неуклюжими и небрежными, но загадочным образом каменной твердости кулаки, локти и колени всегда находили цель. Когда Алексей, потратив последние силы на парирование очередного удара, всё равно умудрившегося рассечь бровь, уже начал думать, что больше не выдержит, раздался звук гонга – время вышло.

–Сегодня ты позволил пустить себе кровь,-Сержант даже не сбил дыхание,-твоя, красная, она не стоит ничего. Прежде, чем отправишься далеко в космос на свое первое задание, всю твою красную кровь выкачают, и зальют белую, а вот это уже – секретная военная разработка,-взгляд выцветших голубых глаз устремился в небо, будто был способен разглядеть сквозь тяжёлые облака транспортник дальнего следования «Юрий Гагарин», что через два месяца подготовки должен будет доставить новоиспечённых солдат к выполнению их первого задания.-Не позволяй проливать свою новую кровь, сынок. Можешь выбрать себе броню. Если повезёт – в ней же тебя и похоронят. Разве что ты не планируешь умереть от старости в мягкой теплой кроватке, как твоя бабуля.

Курсант не знал свою бабушку, и против мягкой теплой кроватки ничего не имел, но перечить Сержанту было опасно.

Алексей, стараясь не показывать, с каким трудом ему это даётся, поднялся на ноги, и выбрал ту, что была ближе всего, с вытравленным на корпусе числом 34. Номер 34 стал его позывным. И вторым именем.

Рука провалилась в пустоту-это вернуло 34-го к реальности. Мечты о сорока пятиминутном бое с Сержантом в полный контакт вместо того, чтобы находиться в темной пещере, разорванным надвое неизвестной тварью, сменились мрачной настороженностью.

Расщелина вывела в широкий округлый тоннель, с заметным уклоном ведущий из глубины на поверхность. Датчики дыхательных фильтров и сенсорного покрытия брони тут же замигали красным сигналом химической опасности, а «ультразвуковое зрение», наспех смонтированное компьютером ещё в расщелине, резко потеряло в четкости и дальности обзора: очевидно, стены тоннеля были покрыты чем-то, что поглощает звук. Анализатор среды подтвердил мысли солдата, выдав несколько длинных формул, в которых он ничего не мог понять. В комментарии компьютер сообщил, что это чрезвычайно агрессивная смесь кислот с примесью большого количества диоксида кремния, обладающая умеренной летучестью. Иными словами – едкая липкая кислотная грязь, толстым ковром покрывающая стены тоннеля, и заполнившая его плотным ядовитым туманом испарений.

Немного подумав, компьютер сообщил, что покрытие брони сможет пережить нахождение в грязи при отсутствии деформирующих нагрузок, после чего представил вниманию пользователя «ультразвуковое зрение 2.0». Отслеживая движения мельчайших частиц газа в реальном времени, объединив это с данными от эхолокатора и химических датчиков, а так же – анализатора окружающей среды, компьютер вывел на визор нечто, напомнившее Алексею чёрно-белый вариант расплывчатых масляных картин, которые он видел в детстве в какой-то виртуальной картинной галерее. На все это великолепие машине пришлось задействовать больше половины ресурсов, существенно повысив энергопотребление, что очень не понравилось индикатору поврежденного реактора – красная зона уже была пройдена больше, чем на половину, однако необходимость видеть очертания предметов и, возможно, обитающих в этих тоннелях тварей, стоила риска. Кто-то должен был утащить его ноги-явно не без труда, с частыми остановками, если судить по натекшим лужицам искусственной крови – через расщелину в этот тоннель, а значит опасности следовало ожидать откуда угодно и в любой момент. И лучше иметь возможность увидеть эту опасность заранее.

Инструктора в учебке вырабатывали у курсантов привычку не задумываясь ставить задачи и ранжировать их по приоритетности, поэтому для солдата не возникало вопроса, что делать дальше: найти нижнюю половину своего тела, извлечь из специальных разгрузочных отсеков брони резервный аккумулятор и портативный гамма-излучатель на случай возможных боевых столкновений. Далее – искать выход на поверхность или хотя бы участок, достаточно близкий к поверхности, чтобы установить связь с группой и запросить помощь.

Компьютер уже засек слабые вибрации, источником которых точно не могли быть естественные процессы – монотонный гул на пределе возможностей акустических датчиков. Вели эти вибрации, разумеется, вглубь тоннеля.

Спустя четверть часа Алексей понял, что поиск резервного аккумулятора не будет лёгкой прогулкой туда-обратно: тоннель внезапно превратился в настоящий лабиринт из пересекающихся под разными углами, ничем не отличающихся друга от друга ответвлений. Парень почувствовал себя муравьём внутри головы сыра, и если бы не компьютер, усердно составляющий трехмерную карту лабиринта по мере продвижения, путь назад отыскать было бы невозможно. Чем глубже в недра планеты вела замысловатая сеть тоннелей, тем сильнее становилась концентрация кислотной грязи и ядовитых испарений. Фильтры первичной очистки воздуха пока справлялись, но вынужденно сбросили производительность на половину, и забивали систему оповещения тревожными сигналами, так что пришлось их заблокировать. Пространство постепенно наполнялось новыми звуками. Казалось, они исходили из самих стен: щелчки, стрекот и, вроде как скрежет когтей по камню. Компьютер отображал на визоре источники звуков, однако не регистрировал никаких движений. Солдата не оставляло ощущение, что он идёт прямо в ловушку, но красный индикатор реактора не оставлял выбора. Руководствуясь какими-то, ему одному известными признаками, компьютер прокладывал маршрут в головокружительном лабиринте тоннелей, который должен был провести пользователя к запасному аккумулятору. Парню оставалось только положиться на аналитическую силу машины и продолжать движение вперёд.

На ходу Алексей пытался прикинуть, сколько времени стимуляторы ещё смогут удерживать ту лавину боли и паники, отголоски которой он неясно ощущал где-то в глубине, будто топот беснующегося соседа этажом ниже. Время действия наркотиков – от 12 до 16 часов, компьютер утверждает, что со времени высадки прошло 18 часов и 37 минут. Около часа группа добиралась до места внедрения маяка, ещё два часа ушло на сражения с местной фауной и установку бура. Сколько времени прошло с момента атаки до момента пробуждения? Час – полтора? Солдат пока не чувствовал первых признаков окончания действия стимуляторов: проявление эмоций, расфокусировка внимания, слабость и апатия. «С отмены на измену», как шутили курсанты, которым неизвестно каким образом удалось заполучить один флакон. Боль приходит последней – до этого момента нужно успеть послать сигнал своим. Если реактор не взорвется раньше.

Солдат наткнулся на них спустя ещё четверть часа. Очередной тоннель неожиданно вывел в широкую пещеру, потолок и пол которой были усеяны сосульками сталактитов и шипами сталагмитов, производя впечатление зубастой пасти. Стены терялись где-то за пределами зоны видимости.

Нижняя часть его тела, все ещё облачённая в доспехи, валялась в грязи, с ногами, раскинутыми вокруг одного из сталагмитов, прижатая к нему пахом в попытке обеспечить устойчивость положения. Внутри торса, глубоко погрузив морду и влажно чавкая, копошилась тварь величиной с собаку. Ее веретенообразное сегментированное тело было целиком покрыто плотным, усеянным иглами длинных гибких шипов панцирем. Панцирь великолепно отражал звук, поэтому существо предстало перед Алексеем во всем своем омерзительном великолепии. Рядом, вокруг принимающей пищу твари, сидели ещё четыре. Треугольные, по-собачьи вытянутые морды без признаков каких-либо органов чувств – сплошная пасть с тремя зубастыми челюстями, сходящимися в конус – одновременно повернулись в сторону Алексея; короткие и мощные задние лапы пригнулись, будто для прыжка, шипы согнулись как лапки паука, и глубоко погрузились в грязь.

Компьютер уже подал сигнал тревоги и подсветил цели – включая ещё восемь, выявленных по косвенным признакам, которых солдат не видел.

Алексей оцепенел, не в силах оторвать взгляд от пирующей его мясом твари. Сосед с нижнего этажа уже покинул свою квартиру и стоял перед дверью. От замочной скважины повеяло холодом.

«Эта тварь жрет мое мясо! Оно пожирает мое мясо, а другие ждут своей очереди!»

Чудовищным усилием воли солдату удалось подавить волну паники и сделать глубокий вдох, потом ещё один, и ещё. Пульс, подскочивший до 180 ударов в минуту, медленно начал приходить в норму. На панику нет времени – нужно спешить. Аккумулятор совсем рядом – осталось только придумать, как его добыть.

На запрос компьютер ответил, что в его базе данных отсутствует ксенологическая библиотека, но на основании визуального осмотра он может сделать кое-какие выводы. Если тоннели – их естественная среда обитания, то твари, вероятно, лишены зрения, а так же частично или полностью – слуха; при помощи «паучьих лапок» они способны улавливать тончайшие вибрации, которые так же могут создавать сами, постукивая ими по твердым, легко передающим звук поверхностям – это их основной способ ориентирования. Судя по строению передних лап, тоннели вырыли не они, но они, возможно, их укрепили, размазывая по стенам кислотную грязь, как это делают дети при помощи морской воды, строя песчаные замки и роя свои маленькие тоннели на пляжах Земли.

Алексей прервал рассуждения компьютера – все это он, в общих чертах, сообразил сам.

В качестве тактики компьютер предложил использовать элемент неожиданности: быстро сократить расстояние при помощи импульса из прыжкового ранца, погасить инерцию движения, расплющив мягкую голову пирующей твари о сталагмит, завладеть гамма-излучателем и уничтожить оставшихся тварей. К выводам были приложены расчеты необходимой силы импульса и траектории полета. В завершении компьютер указал, что их зубы и когти не способны причинить вред броне, однако открытую уязвимую часть торса следует беречь.

Твари сидели не меняя позы и не шевелясь, лишь мелко сучили своими «паучьими лапками» и широко раскрыли пасти, сделавшись похожими на уродливые цветы с тремя лепестками. Очевидно, они каким-то образом видели Алексея, и сейчас пытались сообразить, что именно видят. Пятая из видимых солдату тварей, не обращая ни на что внимания, продолжала громко жрать.

План компьютера был оптимален за исключением того момента, где предполагалось истратить последнее топливо. По не понятной ему самому до конца причине, Алексей не хотел использовать прыжковый ранец. Какие-то смутные воспоминания, рекомендации инструкторов расходовать ресурсы в режиме выживания так, будто отрываешь и выбрасываешь части тела, мельтешили в памяти. Парень решил, что частей тела у него и так не слишком много, а план можно и подкорректировать. Пошарив в грязи, он обнаружил небольшой твердый камешек и, стараясь не делать лишних и слишком резких движений, одной кистью руки швырнул его так далеко, как только смог. Совершенно уверенный, что этот трюк подействует разве что на собаку из мультика, Алексей был удивлен результатом: массивные на вид твари легко, будто отпущенные пружины, сорвались с места и упорхнули в направлении броска, издавая частые неритмичные пощелкивания.

Тремя мощными гребками солдат набрал скорость и, выставив перед собой правое предплечье налетел на тварь, как раз в этот момент оторвавшуюся от трапезы. Благодаря слабой гравитации планеты, позволившей набрать приличную скорость, удар получился разрушительным – голова чудовища брызнула как брошенный в стену помидор, тело изогнулось дугой, когтистые лапы заскребли по броне. Алексей отбросил в грязь дергающуюся тушу и уже искал на правом бедре запорный механизм, когда почувствовал серию ударов в спину – одна из тварей, бывшая ранее незаметной, ломала когти и зубы в тщетной попытке пробиться через покрытие брони. Отдав команду компьютеру разобраться, и предоставив доступ к манипулятору, солдат нащупал клавишу запорного механизма, выхватил излучатель, перевел в режим веерного огня и, не целясь, одним выстрелом испарил пятерых тварей буквально в метре от себя. После этого он перевел оружие в режим стрельбы одиночными, и методично, как на стрельбище, расстрелял остальных. Не существует брони или препятствий, способных защитить от сфокусированного луча гамма-излучателя – тварей распыляло на атомы и аэрозолем выдувало через отверстия в панцирях. Обугленные дымящиеся раковины пустыми падали в грязь, рассыпаясь на фрагменты. Тем временем манипулятор под управлением компьютера завис перед мордой засевшей на спине твари, дождался, пока та откроет пасть, и молниеносным, точным ударом, словно копьём, пронзил ее до середины тела, превратив внутренности в кашу.

Второй бой в жизни Алексея занял меньше минуты, но третий не заставил себя долго ждать.

Стрекот тысяч кастаньет заполнил пространство, запорошив зрение шумом помех, по полу и потолку пещеры пошли волны, стали видны далёкие стены: прямо из них как по волшебству полезли новые твари. Компьютер забил тревогу и настоятельно порекомендовал отступать: на визоре высвечивались все новые и новые отметки целей.