Станумское озеро. Производственный роман

Марк, противодействуя поднявшемуся с реки ветру, посильнее сжался в свою куртку и отвернулся от Рудной. Именно холод заставил друзей пойти обратно.

В это время у Артенского завибрировал телефон.

«Привет, да. Намного раньше».

Марк почувствовал внезапную радость от этого сообщения. Впрочем, он ни на секунду не забыл, что рядом с ним Саша, поэтому внешне никак не выдал свои эмоции.

Кротов, уже в шапке, все равно больше думал о погоде:

– Последний год в Станумске вообще какой-то холодный. Как в сентябре резко похолодало – так до сих пор. Через две недели лето, а сейчас – как будто ноябрь.

Пока Саша так размышлял, Марк написал Кате, что не заметил, как она ушла. Кротову он ответил:

– Днем было довольно жарко.

– Но сейчас очень холодно. Для середины мая.

Марк тут же получил новое сообщение:

«Ты искал мой номер в чате, чтобы спросить?»

В конце Катя поставила смайл, и Артенский не удержался от улыбки. «Это точно она».

Сомнений больше не могло быть – ведь только сегодня они встретились и разговаривали на окне.

Марк ответил ей как есть, что увидел номер с помощью временных. Катя, видимо, об этом не догадалась, поэтому в следующем сообщении «Понятно» пририсовала еще один смайл. Она написала, что ушла где-то без десяти семь. Марк прикинул, что в это время он еще обедал на веранде.

Затем он спросил ее, как она все-таки приняла решение переехать в Станумск, ведь это так далеко от Мельничного. Девушка ответила, что внезапно: просто решила, купила билеты, собралась и переехала.

«Это очень смело», – прокомментировал Артенский.

«Наверно».

«А в Мельничном реально все так плохо?» – спросил Марк, возвращаясь к разговору на окне.

«Да. За день можно спокойно обойти весь город».

«Это же, получается, не город, а большой поселок?»

«Так и есть», – она приписала теперь грустный смайл, и в этом духе Марк ответил ей:

«Печально».

Все это время они с Сашей шли обратно по шоссе. Кротов иногда просматривал сообщения в рабочем чате, что-то говорил. Поскольку беседа с Катей пока оборвалась, Марк вернулся к другу, хотя он делал вид, что и так с ним.

– Ты, кстати, когда планируешь увольняться из «Френч Фрайз»? – внезапно спросил Саша.

– Я не знаю… – замешкался Марк, явно неготовый к такому вопросу; но потом попробовал отшутиться: – Тебе точная дата нужна?

– Ты вроде в середине лета хотел. А потом – поступать…

– Ну да… – загадочно произнес Артенский.

– Это правильно.

Некоторое время оба молчали. Марк проверил чат: Катя пока не писала.

– Ты-то передумал уходить? – спросил он, чтобы только заполнить паузу. Он боялся возможного ответа.

– Я увольняюсь. 22 мая, – заявил Саша, но при этом расплылся в такой заразительной улыбке, что Марк ни за что бы не поверил, что тот говорит правду.

– А как же «Черри Берри»?.. – спросил он.

– А-а-а, точно…

– Оно же может появиться в продаже и после 22-го…

– Тогда все: жду «Черри Берри», пью и ухожу! – решительно заявил он.

Оба рассмеялись. Саша мог еще добавить, что ведь новинка может стать доступной для продажи и раньше, то есть теоретически последний день Кротова в роли работника «Френч Фрайз» может наступить в любой день ближайшей недели, но… Марк не верил в такой вариант; а, увидев настроение друга, не мог поверить и в то, что тот уволится 22-го. В любом случае без заявления ему не обойтись, а заявление пишется заранее, хотя бы за неделю; Марк пока не замечал, чтобы его друг писал или подавал такое прошение. Он также не видел, чтобы оно валялось где-нибудь в офисе, – тем более что менеджеры, если бы такая бумага от Кротова поступила, наверняка сообщили бы данную новость Марку в числе первых, если не первому. Так что, если Саша не напишет заявление в ближайшие два дня, его предполагаемая дата увольнения наверняка будет отложена. А там… еще и не понятно, каким будет желание самого Саши.