Зигота

– Вот чума же! А ты умеешь торговаться. Ладно. Давай один златый и забирай паренька.

– За один златый я и сам могу в лес пойти и вернуться с головой трупоеда в придачу.

– Ай, зараза. Я плохо умею считать. Не, я могу, конечно, по пьяни складывать и отнимать. Но этмо немного в другую сторону: складывать трупы в телегу и отнимать сладости у детишек – энт да, я могусь, – ворожей заскулил со смеху и взъерошил Ваньке волосы на голове, – поэнтому давай восемь раз по пять медяков. И еще восемь медяков сверху. Не знаю, сконко это в цифрах. Но вот моя цена.

– То есть твоя цена – двадцать восемь медяков?

– Ну если этно стонко, то тогда – да. Хотя… хитрый ты лис, а ты меня не дуришь случайно? А то я ой как энтого самого не люблю. Ужасть. Злюся от этного похлеще, чем бешеный лютолак с клещом на гузне.

– Так сам посчитай, а пока ты будешь считать – я возьму малого и мы уже дважды сможем сходить туда и обратно. За бесплатно.

– Медяки вперед, – согласился Мирослав после недолгих колебаний. И как только получил нужное количество монет, легонько подтолкнул Ваньку.

– Ты хоть не пропей все сразу, – сказал Рарог, глядя на то, как у ворожея задрожали руки при виде денег. – А то к тебе староста еще наведается вечером.

– От сююка, – присвистнул ворожей. – Ну ладно. Энтсамое, ты береги мальца. Уж больно привык я к нему.

– Постараюсь, – спокойно заверил его Рарог. – Ты же сам понимаешь, что если с ним чего случится, то я без него в лесу и шага сделать не успею, сожрут быстрее. Ну, пошли, чего время тянуть.

– Я тогда помолюсь за вас немножко, – грустно выдохнул Мирослав, когда проводил Рарога и Ваню до калитки. Он резко изменился в лице и помрачнел.

– Каким же богам? Старым или этому новому?

– Да кому угодно, хоть дядам. Я буду молиться тем, кто услышит меня. А то мне иногда кажется, что они от нас все отвернулись. Времена нонче совсем темные и поганые стали. Люди говорют, что нечисть лесная совсем оборзела и уже посреди дня из леса выходит и на девок да купцов нападает. Что-то у них там неладное творится, я это нутром чую. По ночам оттудава вой различный доносится да крики такие, что кровь стынет.

– Так, а почему вы свой лес «Трупным» прозвали? Я-то название давеча только услышал, а почему так – знать не знаю.

– Да понимаешь, поселилась у нас там с недавних пор якая-то паскуда мерзостная. И после энтого из лесу нашего ветер вонизму доносить стал. Падалью и скверной. И ягда один вельможа ворощался сквозь него, так и сказал: «Я в ваш трупный лес больше ни ногой, ни гузном». Вот так мы его теперь и называем – Трупный лес.

Все трое молча стояли и смотрели друг на друга.

– Тебе точно через лес нужно идтить? – спросил ворожей. – Ты же могешь по большаку обойти его. Хоть и он тоже не совсем безопасен сейчас.

– У меня нет выбора. По большаку слишком долго. Сколько там – три или четыре дня на дорогу понадобится? А через лес, насколько я знаю, напрямик – в самом плохом случае за сутки пройти можно. Да и к тому же на большаках обычно слишком много любопытных глаз и странствующих стражников святого обряда.

– Эх. Там домик один есть, он весь рунами исписан. Поможет ночь переждать, если она застанет в пути. А той мало ли чего случиться могет. Малец был там со мной пару раз, знает, где он находится.

Ванька одобряюще кивнул и широко улыбнулся.

– И вы… энто самое… речки стороной обходите.

– Ты чего это? – усмехнулся Рарог. – Уже к своей рыженькой ревновать начал?

– Дурак ты, Рарог, ой дурак. Сегодня русальное воскресенье. Очень опасное время. Спроси у любого рынбака. Русалки и так там дикие стали, а тут еще и энто затмение на носу. Треклятая халынья ночь, будь она неладна. В общем, берегите себя. И удачи, она вам еще как понадобится.

После этих слов он обнял Ваньку, похлопал по плечу Рарога и отправился к себе в хату.

– Зачем ты его обманул? – довольно громко спросил Ваня.

– Чего?

– Ведь восемь раз по пять медяков и еще восемь сверху будет вот столько, – и он пальцами показал числа четыре и восемь. – А ты ему дал…

– Заткнись, мальчик, – Рарог отвесил Ваньке подзатыльник. – Идем. Мы и так опаздываем.

Акт II

А кто говорил, что будет легко?

Глава III

Четыре простых правила

– В общем, запомни, малой, три простых правила, если ты хочешь, чтобы мы выжили во время нашего с тобой душевного путешествия по Трупному лесу, – начал говорить Рарог, как только они вышли за пределы деревни. – Правило первое: всегда слушайся меня. Правило второе: не отходи от меня ни на шаг. Отсюда вытекает правило номер три: если тебе приспичит, то либо терпи, пока мы не остановимся, либо учись делать это на ходу. Как? Это уже твои проблемы. Я не буду стоять и ждать, пока ты будешь подыскивать себе нужный кустик. Усек?

– Угу. Усек-усек, милсдарь! – ответил Ваня, почти не задумываясь над сказанными ему словами. Огромная стрекоза, выписывающая воздушные пируэты прямо перед его носом, явно интересовала его куда больше.

Рарог лишь обреченно вздохнул, глядя на бегающего за стрекозой Ваньку. С детьми он ладить не умел. Но паренек был ему нужен, так что придется терпеть и учиться взаимодействию, а также познавать все азы общения с малолетними на ходу. В этот самый момент, прерывая размышления Рарога, Ванька рысью выпрыгнул из-за кустов прямо ему под ноги. Да так, что Рарог чуть было не споткнулся об него.

– А зачем тебе в Трупный лес? – выпалил он сразу же.

– Не «в», а «через», – поправил его Рарог.

– Ну хорошо, – ребенок и не думал сдаваться, – а зачем тебе на другую сторону?

– Господи, пацан, да какая тебе разница?

– Как какая? Ты ж теперь мой батька, я же должен про тебя хоть что-нибудь разуметь.

– Для начала – я тебе не отец и никогда им не буду.

– Почему? – Ванька на мгновение замер.

– Потому. Как только мы переберемся на ту сторону леса, я оставлю тебя в первой попавшейся деревне, а сам пойду дальше.

– Почему?

– Тебе нельзя со мной. Опасно для нас обоих. Ты будешь для меня только обузой.

– Почему?

– Этот вопрос я уже слышал. Давай следующий.

– Почему?

– Да замолкни ты уже, а? Задрал ты своим почемуканьем! – не выдержал Рарог.

Где-то с минуту они шли в тишине. Лишь легкое шуршание листьев на деревьях и стрекотание насекомых в траве нарушало спокойствие. Еще два шага, и Ваня не выдержал: