Зигота

– Вспыхнуло, говоришь? – в голосе Рарога чувствовалось недоверие. – Я ничего не видел.

– Но мне показалось…

– Вот именно, малой, тебе показалось. Давай, цепляйся, – Рарог протянул руку. – Даже если там что-то и было, в чем я сомневаюсь, то мы не будем выяснять, что именно там могло… вспыхнуть. Пойдем.

Мальчик помедлил секунду-другую. Он верил в то, что ему не почудилась эта вспышка. Но и спорить не хотел. Сердито чертыхнулся, чем вызвал едва скрываемую улыбку у Рарога. И ровно в тот момент, когда он взял его за руку, из-за забора вылетел светящийся шар. Рарог от удивления раскрыл рот, а Ваня не удержался на ногах и громко плюхнулся на зад.

Пульсирующий зеленоватым светом шар спокойно парил над землей, он был небольшим, размером с хороший кочан капусты. Шар беззаботно облетел вокруг Рарога и направился к Ване. Облетел вокруг его головы несколько раз. От шара исходило едва заметное жужжание, словно от роя комаров, находящегося где-то неподалеку. Каждый раз, когда он оказывался достаточно близко к лицу Вани, у мальчика начинало приятно пощипывать кожу, а волосы становились дыбом. Сделав еще несколько кругов вокруг Вани, шар отлетел на некоторое расстояние и неподвижно завис над землей, словно в ожидании.

– Это светляк… – все еще не веря своим глазам, прошептал Рарог, – будь я проклят, но это самый настоящий светляк.

После его слов шар мигнул. Взглянув на растерянное выражение лица мальчика, Рарог продолжил:

– Существует поверье, что светляки – души безродных, неправильно, а чаще всего – вообще непогребенных детей. Они не могут попасть в иной мир, так как никто их там не встречает.

– Встречает? – неуверенно переспросил Ваня.

– Да. Говорят, что после смерти наши души у ворот в иной мир встречают родственники или близкие нам люди. Они указывают душам верный путь и помогают им пройти предназначенные испытания. Безродных же детей – некому встречать. Их никто не ждет. Вот они и возвращаются в наш мир в виде светляков в попытке найти того, кто поможет им отправиться на упокой. Но чаще всего они так и остаются на перепутье между нашим миром и тем, обреченно скитаясь недалеко от места своей гибели.

После этих слов шар засветился еще ярче, словно подтверждая их правоту. Затем он подлетел к Ване и начал быстро кружить вокруг него, периодически отлетая к краю забора и подлетая обратно.

– Кажись, малой, ты приглянулся светляку и он хочет тебе что-то показать. Вы знакомы?

– Я узнаю тебя, ты… – шептал Ваня дрожащими губами, – ты… Марья.

Шар радостно замигал и сделал небольшой пирует над землей.

– Рарог, это Марья! – закричал Ваня. – Я говорил тебе о ней, она жила здесь. В том сарае! Я помогу тебе… ты только покажи… только скажи, что мне нужно сделать.

Шар молниеносно сорвался с места и полетел за забор, а Ваня со всех ног отправился за ним.

– Малой! – закричал Рарог ему вслед. – Ты куда, мать твою?

Но мальчик его уже не слышал, он бежал за указывающим путь светляком. Рарогу только и оставалось что побежать следом.

Запыхавшийся Рарог чуть было не потерял Ваню из виду. Он догнал мальчика, когда тот остановился на пороге огромного сарая. Светляк беспокойно кружил над его головой.

– Я смотрю, ты решил сразу махом нарушить все правила, да, малой? – злобно прорычал Рарог, крепко схватив мальчика за плечо. – Ну ты сам напросился, сейчас, дай только снять сапог, и тогда я тебе устрою…

– Там кто-то есть, – сказал Ваня, не обращая внимания на гневную тираду Рарога и боль в плече.

– Чего?..

– Там кто-то есть, – повторил Ваня, – прислушайся.

И действительно, стоило Рарогу сосредоточиться, как он услышал приглушенный шорох, исходящий из глубины сарая.

– Быстро, стал мне за спину, – скомандовал Рарог и снял топор со спины.

В сарае было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Но все же Рарог заметил кое-какое движение, исходящее от левой стены. Кто-то или что-то медленно двигалось в их сторону.

– Ну давай, тварь, только выйди на свет… – шептал себе под нос Рарог, скрежеща зубами.

Чем ближе к ним приближалась тварь, тем больше деталей замечал Рарог. Она однозначно передвигалась на четвереньках и была размером с большую собаку. Рарог мог поклясться, что у нее была шерсть, а из пасти свисало нечто похожее на щупальца. Рарог мысленно перебирал всех известных ему трупоедов, но под это описание практически никто не подходил. И это явно шло не на пользу Рарогу, отчего он занервничал еще сильнее. Каждая тварь вела себя по-разному и требовала особого подхода.

Рарог заметил, что чем бы ни было это нечто, оно сильно хромало на одну ногу. Переднюю правую. Это открывало некоторые перспективы, и Рарог начал мысленно продумывать план возможных действий. Он напрягся всем телом в попытке предугадать вектор возможной атаки. Но тварь замерла в нескольких шагах от них.

– Сука, вот только не надо этого, всю тактику мне рушишь, – крикнул Рарог, – давай, выходи на свет!

Тварь издала нечто похожее на рык и сделала шаг вперед.

– Это пес! – завопил Ваня еще до того, как Рарог успел замахнуться. – Это пес!

Мальчик оказался прав. Это и вправду была собака, а не какой-нибудь трупоед. Пес осторожно вышел из сарая. Весь грязный и лохматый. Его передняя правая лапа была сильно обожжена, а на левом боку зияла огромная рваная рана. У бедняги отсутствовал кончик хвоста, левое ухо было разодрано в клочья. Но самое главное было то, что из его пасти торчали никакие не щупальца, а старая тряпичная кукла.

– Да это же Мошка! – Ваня запрыгал на месте. – Это Марьин пес. Он жил с ней в этом сарае и не отходил от нее ни на шаг. Мошка, ты помнишь меня? Это я, Ваня. Иди сюда, Мошенька, иди ко мне, мальчик.

Услышав свое имя, пес радостно завилял хвостом и прижал уши. Он упал на землю и скуля пополз к Ване. Они оба пребывали в щенячьем восторге от такой неожиданной встречи. Мальчик обнял собаку и сразу же принялся ее всячески ласкать и гладить.

Возможно, Рарог тоже бы обрадовался такому повороту событий, если бы не одно но. Он заметил, что в сарае был кто-то еще.

– Малой, – Рарог позвал Ваню и сделал шаг назад, – а ты случайно не в курсе, у твоей подруги был только один пес или…

Но договорить он не успел. Нечто большое с ревом вылетело из сарая и сбило не успевшего толком среагировать Рарога с ног. Это был упырь. Несмотря на то что некогда эта тварь была человеком, теперь она напоминала его лишь отчасти. Чудовище передвигалось на четырех мощных когтистых лапах, мерзкого вида сморщенная кожа огрубела и была покрыта различными волдырями, бородавками и струпьями. Вместо человеческого рта у упыря была усеянная острыми клыками пасть, а все лицо теперь больше напоминало свиное рыло из-за ввалившегося внутрь приплюснутого носа и впавших красных глаз.

Рарог лишь чудом успел воткнуть в вонючую пасть древко топора, тем самым не позволяя упырю сразу сомкнуть свои гниющие зубы у себя на шее. Он изо всех сил налег на топор и старался как можно дальше отодвинуть от своего лица, забрызганного смердящими гнилью слюнями, разинутую пасть упыря. При этом ему еще нужно было извиваться, подобно ужу на солнцепеке, чтобы не попасть под острые когти. И все это приходилось делать лежа на спине.

В тот самый момент, когда зубы трупоеда оказались в считанных сантиметрах от носа Рарога, наконец-то подоспела помощь. Мошка вцепился упырю в бок и сразу же оторвал огромный кусок плоти. Разъяренный пес не обращал внимания на свои увечья. В его глазах кипела ярость, а желание отомстить чудовищу придавало силу, ведь это была уже не первая их схватка и именно этот упырь нанес Мошке раны несколькими днями ранее. А тут еще и Ваня, крича и рыча громче, чем все трио, сцепившееся в смертельной схватке, принялся лупить упыря по морде откуда-то появившейся у него в руках лопатой.

Трупоед дико взревел, выпустил топор из зубов, отмахнулся от мальчика. Его мощная пятерня лишь слегка зацепила Ваню, но этого хватило, чтобы ребенок отлетел на несколько метров. Он неудачно упал на плечо и застонал от боли. Если бы не огромная кожаная куртка Рарога, смягчившая удар, то все могло обернуться для него куда серьезнее. Увидев это, Мошка отпустил ногу чудовища, в которую он, казалось бы, вцепился мертвой хваткой, и хотел было подбежать к Ване, чтобы стать на его защиту, но чудище вывернулось, схватило пса за задние лапы и что было сил ударило его о землю. Мощный звук удара заглушил собой раздавшийся хруст и последовавший за ним отчаянный писк. Упырь поднял моментально обмякшую собаку и швырнул о стену сарая. Тело Мошки проломило тонкие обветшавшие доски и с грохотом исчезло во тьме образовавшегося проема.

Все это длилось несколько секунд, но именно столько времени потребовалось Рарогу, чтобы подняться на ноги, замахнуться и вонзить топор прямо промеж глаз упырю. Лезвие вошло достаточно глубоко, фактически разделив череп монстра напополам до самого носа. Тварь удивленно уставилась на Рарога. Кровь из ее головы начала хлестать во все стороны. Упырь попытался зарычать, но вместо утробного рыка из его пасти раздалось хриплое бульканье. Рарог с лязгом вырвал топор из головы трупоеда и сразу же вонзил его в жилистую шею. Снова выдернул топор и ударил еще раз. Этого оказалось достаточно, чтобы снести упырю голову.