Оценить:
 Рейтинг: 0

Панург и его бараны

Год написания книги
2018
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
5 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Дома, дорога, закрытые магазины и банки – вот что попадалось мне на глаза. Там, дальше за перекрестком, будет станция метро и пустые остановки. Если подождать несколько часов, то начнётся новый день, в который не стоит входить с нерешёнными проблемами дня сегодняшнего. А есть ли они, эти проблемы? Может мне всё почудилось? И стоит просто вернуться домой, умыться, пообещать Ульяне, что отныне всё будет по-другому и попросить её не уходить; выбросить из головы неудачную драку и при встрече с теми двумя, отводить глаза, делая вид, что ничего не было…

Где-то впереди, мелькнули два огонька и погасли. Я остановился, всматриваясь в темноту. Сам того не замечая, я, оказывается, свернул с улицы и брёл неосвещёнными дворами.

– Куда меня занесло? – я попытался определить, где нахожусь.

Слева от меня была большая стеклянная витрина, давно не работающей библиотеки, значит, я шел по направлению к дому. Постояв ещё немного, я сделал несколько шагов вперед и услышал тихий стон. Даже не стон, а очень тяжёлый вздох, который с хрипом вырывался из чьей-то груди. «Пьяный» – промелькнуло у меня в голове. Сначала нерешительно, а потом всё смелее, почти наощупь я пробирался вперёд, чувствуя под ногами глубокий снег сугробов. Что-то темнело на синем ночном снегу. Потом это что-то подняло голову и снова сверкнуло двумя огнями. Передо мной лежала большая собака, бока которой, поднимаясь и опускаясь, выталкивали воздух, из раскрытой пасти.

Гаспар

Как же было холодно! Он не нашёл людей Франсуа де Гиза. Выйдя из леса, Гаспар увидел замок, большой замок, гораздо больше старого, обветшавшего, их родного замка Пьер Нуар. А за ним стоял ещё один, и ещё. В каждом были прорублены окна от крыши до самой земли, многие из которых светились. Ему доводилось бывать в Реймсе, но дома в нём не шли ни в какое сравнение с теми, что он видел сейчас – высокие, похожие один на другой, они тянулись вверх и светили окнами, как жерлами хлебных печей. Этих домов было так много, что казалось, будто какой-то могучий, но безумный волшебник решил собрать все замки его родной Шампани, а может и всей Франции, в одном месте. Тех двоих, что напали на Габриэля, он упустил и понятия не имел, где их теперь искать. Привыкший полагаться на интуицию, обладающий прекрасным слухом, чутким обонянием и острым зрением, Гаспар был совершенно растерян теперь и не знал в какую сторону идти. Что же произошло с ним? Он метался то в одну, то в другую сторону, но везде натыкался на грязно-белые каменные стены. Запахи сводили его с ума, а долетавшие издалека звуки пугали и сбивали с толку, отражаясь от стен домов.

Усталость и безразличие охватило Гаспара Гару. Он сказал неправду, у него не было сил сжечь этот город и покарать тех, кто убил его хозяина в Васси и собирался убить его снова. Он не мог защитить своего хозяина.

В служении этому древнему дому, старый слуга видел смысл своей жизни, ради него он отказался от семьи, от …

Он замер и вдруг понял, что не помнит, как он это делал. В его памяти промелькнул образ юной девушки, которая бредёт по лесу, разговаривает с отцом перед своим домиком, провожает всадника на гнедом жеребце. Но этот всадник не Гаспар, и он даже не помнит его лица, как не помнит и имени девушки. А что он помнит? Как и когда он оказался в замке Пьер Нуар? Ведь он прислуживал ему много лет и оберегал с самого детства. Но он не помнит барона де Ковиньяка в детстве, как не помнит и своего детства. Не помнит лиц своих родителей, не помнит, почему ему доверили воспитывать маленького Габриэля. Как и чем они жили всё это время? Охотился ли он, воровал или грабил? Может старый барон оставил своему сыну деньги или драгоценности, который Гаспар продавал понемногу, чтобы им было чем питаться? Ничего этого он не помнил!

Гаспар почувствовал, что замерзает. У него, как будто вынули сердце и его руки и ноги стали слабеть. Он поднял голову к небу и увидел луну. Белая и безмолвная, она смотрела на него сверху и не хотела помочь. Гаспар опустился на колени и коснулся руками холодного снега.

– Габриэль, мой господин, простите меня! Старый Гаспар обманул вас – он не может ничем вам помочь, – хотел сказать он, но вместо этого смог лишь шумно выдохнуть и почувствовал, что падает. Перед тем как закрыть глаза окончательно, он увидел, как ему показалось, знакомое лицо, склонившееся над ним. Он приподнял голову и увидел то, что так хотел увидеть – лицо своего хозяина. «Даже если это всего лишь последний сон – это хороший сон» – пронеслось в голове у старого Гаспара.

ТУТ КУСОК ПРОПУЩЕН

Возвращение Габриэля

Постояв, некоторое время неподвижно, глядя на лежащего пса я решил уйти. Помочь ему было нечем, а стоять и смотреть, как мучается больное животное – это верх мазохизма. Мне и так сегодня досталось, и сопереживать страданиям бездомной дворняги у меня не было ни сил, ни желания. Шаг за шагом, я отступал назад, выбираясь из сугроба, но почему-то не мог оторвать взгляда от лежащего в снегу пса.

– Ну, что я могу сделать? – оправдывался я. – Я же не ветеринар. У меня и дома-то нет толком – сам живу на съёмной квартире, а хозяин не позволит мне держать собаку. А Ульяна …

Пёс поднял голову, и в свете вынырнувшей из-за туч луны я увидел его глаза, которые смотрели на меня так понимающе, как будто он уже простил меня, и сам просил не сердиться за то, что вынужден умирать у меня на виду, доставляя мне столько неприятных мыслей и чувств. Потом он ещё раз, со свистом вытолкнул из себя воздух и положил голову на снег, продолжая смотреть уже перед собой. А потом его глаза закрылись, и мне показалось, что он перестал дышать.

В этот момент я, наконец, разозлился. Нет, у меня ещё был вариант заплакать, даже ком уже подступил к горлу, но почему-то он мне не понравился, этот вариант. Настолько показался, неинтересным, что, хотя слёзы из глаз и полились, но только ещё больше меня разозлили.

Псина была не настолько тяжёлой, как я опасался, и поднять её получилось с первого же раза. Попыток барахтаться или укусить меня она не предпринимала, и даже глаз не открыла, что заставило меня двигаться быстрее.

– Не вздумай помереть! – пыхтел я, пробираясь по глубокому снегу, к дороге напрямик. – На такси в больничку поедем. С комфортом. Ездил на машине уже? Нет? – проговаривал я, задыхаясь. – Вот и покатаешься.

Я бежал к тому месту на дороге, где ещё стояли последние в нашем районе, а может и последние в городе, бомбилы. Они возили от конечной остановки автобуса до станции метро тех пассажиров, кто не хотел идти пешком или слишком замёрз, чтобы ждать общественный транспорт. Ездить дальше эти таксисты ленились. «Только бы там стоял хоть один!» – мысленно попрошайничал я.

И несмотря на то, что адресата я не назвал, но Тот, к кому я обращался, видимо, счёл, что на этот раз я прошу не просто так, и смиловился надо мной, оставив одну машину рядом с остановкой. Это была старенькая Ауди 80 с погашенными габаритными огнями. Наверное, водила решил поберечь лампочки, но двигатель из-за мороза глушить не стал. Времени на разговор у меня не было, я рванул заднюю дверь на себя, и как можно аккуратнее положил пса на заднее сидение. Влезал я в машину, не глядя на водителя, сконцентрировав внимание на собаке, и когда поднял голову в сторону водительского места, то увидел, что рядом с водителем сидит человек. Ни шофер, ни его пассажир не обратили на меня, почему-то никакого внимания, и как будто совсем не удивились, что к ним пытается залезть посторонний.

– Игорёк, тебя, блин, за смертью посылать, – сказал тот, что сидел справа. И голос его, мне показался очень знакомым.

Когда он обернулся, я уже знал, кого увижу. Сначала он всматривался сквозь очки и молчал, видимо не веря в такое совпадение. Потом, наверное, пытался понять, зачем человек, которого он с приятелем совсем недавно валял по снегу в лесу, пытается усесться в этой самой Ауди и чего он собственно хочет. За ответом он обратился к водителю, просто посмотрел в его сторону. Я ожидал увидеть там его товарища, но не сильно удивился, когда понял, что водитель одет в зелёный пуховик, а в ухе у неё мерцает серёжка. Если в один день происходит столько странного и необычного, то и сам ты начинаешь вести себя несколько странно и неожиданно для самого себя. Ты поступаешь так, как никогда бы не поступил в привычных для себя обстоятельствах. Ты начинаешь искать выход из ситуации там, куда раньше даже и не смотрел.

– Извините ребята, – сказал я выбравшись из машины и открывая переднюю дверь, – но совсем нет времени, – и со всей силы сунул сжатый кулак в салон машины. Раздался хруст оправы очков и мне только оставалось надеяться, что стёкла не разбились и не повредили глаза моего недавно обретённого знакомого. Бить сидящего в машине было не совсем честно, но вдвоем против одного – тоже не по правилам, так что мы были квиты. Парень он был некрупный и, схватив его за куртку, я вытащил его из машины без особого труда. Он пытался вырываться и даже старался ударить меня, но я не давал ему такой возможности и, крепко держа за воротник куртки, бил изо всех сил правой рукой. Мы были похожи на двух хоккеистов, которые сбросив краги, молотят друг на льду. Вернее, молотил только я, а он уже опустился задницей на снег и только прикрывал голову руками.

– Хватит! – кто-то вцепился мне в руку. – Ты все уже ему доказал. Что тебе ещё надо? – спросила маленькая блондинка, сверля меня, сердитым взглядом.

А что мне было надо? Зачем я сел в машину? Зачем бил этого очкарика? Какого ответа я ждал?

– Ты знаешь где здесь ветеринарная клиника? – спросил я, отпуская, уже не пытавшееся сопротивляться тело.

Какое-то время она смотрела на меня со злостью, будто пытаясь придумать, что-нибудь обидное. Но потом отвела глаза и направилась к машине.

– Садись, знаю, – бросила девушка, не глядя, уже садясь за руль.

Первым делом, с трудом уместившись на заднем сидении, я пытался нащупать сердцебиение пса, пока не сообразил, что собака лежит на левом боку. Я хотел было просунуть руку под него, но в этот момент псина вздрогнула и протяжно вобрала в себя воздух. «Жив!» – подумал я радостно. – «Значит не зря».

– Как тебя зовут? – я понял, что до сих пор не знаю, как зовут эту странную девушку, которую встречаю третий раз за вечер.

– Какая тебе разница? – как-то тоскливо выдохнула она, выворачивая руль. – Ева меня зовут. Вот такое смешное имя.

Я улыбнулся и стал смотреть в окно. На тротуаре стоял высокий черноволосый парень, он держал в охапке десяток бутылок с пивом и удивлённо смотрел на проезжающую мимо него машину.

Аэлита

Антон сидел, пристегнутый к креслу, в спасательном челноке и мысленно считал секунды до того момента, когда заработает двигатель корабля, чтобы, сжигая последнюю жидкость в баках, попытаться реактивной струёй выровнять курс звездолёта и не дать ему ворваться в атмосферу земли, или пролететь мимо. Их задача была остаться на орбите планеты. Если это не получится, то Аэлита отстрелит челнок от корабля, и каждый из них полетит своей траекторией. По расчётам, челноку хватит топлива, чтобы самостоятельно приблизиться к земле и опуститься на неё невредимым, даже если корабль пролетит мимо. Всё, вроде, было рассчитано и складывалось удачно, кроме одного – Антон не хотел расставаться с кораблём. Потому что это означало, что он расстанется с Аэлитой.

– Аэлита! – позвал мальчик.

– Да, Антон, – раздался негромкий голос из динамика.

Как же он привык к этому голосу, за время путешествия. Как сильно он отличался от нервного и всегда недовольного голоса матери. От деловитых и строгих голосов учителей. В нём было столько заботы, и понимания, что звездолёт, в котором звучал этот голос, стал Антону настоящим домом, которого он не мог найти на своей родной планете.

Он побывал на десятках кораблей, которые перевозили его с одного спутника Гелиады на другой. На Астерии жила его бабушка с маминой стороны, на Эгле жил отец со своей новой женой, на Лампетии новый мамин муж. И хотя в каждом доме ему были рады, но общались с ним, отрываясь от своих важных дел, и уделяли ему время, поглядывая на календарь, где кружочком была обведена дата его отлёта.

Однажды он висел на орбите Меропы и ждал, пока пассажирский катер спустит его на поверхность, туда, где его ожидал серьёзный разговор с матерью. Он слонялся по кораблю, пока пассажиры торопились быстрее занять места в катере и из всех сил оттягивал время посадки. Не то чтобы он спрятался или всерьёз решил остаться на корабле, но сделав очередной круг и подойдя к стыковочному шлюзу, он понял, что про него забыли, и на корабле никого нет. Сначала он этому обрадовался, потому что встреча с мамой и серьёзная взбучка за двойки в школе откладывалась. Потом испугало, когда он представил, что мама ждёт его в зале прилёта и, наверное, сердится. Затем он стал сочинять оправдательную речь, которая должна была объяснить, что в своём опоздании виноват, конечно, не он. И, наконец, он проголодался, устал, заблудился и выбросил из головы предстоящую встречу, сосредоточившись на предметах гораздо более серьёзных. А именно: как отсюда выбраться, где найти еды и как поглазеть на кабину пилотов, раз представилась такая возможность.

Когда Антон обнаружил, что дверь, над которой была надпись "Ходовая рубка", закрыта, он расстроился, но не сильно, потому что, несмотря на свои десять лет, уже успел стать законченным реалистом.

– Конечно, – хмыкнул он. – Так они и оставили тебе люк на капитанский мостик открытым.

Ни на что, не рассчитывая, он провел пальцами по табло с цифрами, коснулся сканера сетчатки глаза и уже было собирался уходить, но женский голос произнёс:

– Чтобы открыть люк. расположите лицо напротив сканера сетчатки глаза, для ваше идентификации, как офицера корабля или наберите аварийный код.

Кода Антон не знал, до сканера мог дотянуться только вытянутой вверх рукой, и поэтому ему оставалось только поблагодарить приятный женский голос.

– Спасибо! – сказал он вежливо, – но, наверное, в следующий раз. А пока мне надо к маме, за подзатыльниками, – добавил он совсем печально. И случилось невероятное. Компьютер его услышал и понял. Он сделал то, что в страшном сне не могло присниться его разработчикам.

– Если вы забыли код, то наберите на приборной панели цифры, высвеченные в правом верхнем углу.

Аэлита совершенно невероятным способом обошла все заложенные в неё ограничения и помогла Антону попасть на капитанский мостик. Так началась их дружба и их путешествие.

Антон встряхну головой, отгоняя воспоминания и решил попробовать ещё раз поговорить с Аэлитой.

– Аэлиточка, дорогая! Посчитай ещё раз! Может быть, мы можем полететь на землю вместе? Ты наверняка что-то придумаешь!
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
5 из 7