Литературный роман

Он собирается и идет прогревать машину. Я прохожу по остальным помещениям, выключаю свет, компьютеры, закрываю офис.

Я здесь сейчас работаю.

Глава 5

Хабаровский институт психоанализа был примечателен тем, что не был похож ни на один институт Хабаровска. Он помещался в небольшом трехэтажном здании с несколькими крылечками, с башенками на крыше, здании старом, но оживленном стараниями реставраторов. Оранжевый солнечный кирпич весело смотрел сквозь многочисленные вывески, ибо, помимо института, в здании квартировали:

– клуб любителей экстремального спорта;

– страховая компания;

– похоронное бюро.

Всякий человек, преодолевший сопротивление двери, тут же оказывался проглоченным – дверь наглухо отрезала улицу. Вверху неясно маячил призрачный свет. Ворсистые ступени ежились под ногами, пока вошедший взбирался к свету. Сначала полоска его мигала, потом смещалась, появлялась еще одна, расширялась – и гость понимал, что свет заключен в стекло, а за стеклом фотография. Что на ней – не разглядеть.

Ступени поворачивали и поднимались на второй этаж. Ковер здесь внезапно обрывался. Из окна, затянутого снаружи каким-то баннером, выплывал клуб матового света и повисал в полумраке. Висели объявления, но прочитать, что на них написано, было сложно. Ступени вели дальше на третий этаж, где было светло и объявлений не было. На лестничной площадке стояло потертое кресло, в кресле сидел человек.

Это был молодой человек. Лицо его казалось не очень здоровым, хотя и не лишенным привлекательности. Был он светловолос, худощав, очень старался не нервничать и сидел, развалившись в кресле, но руки сжимали тонкую папку, и в глазах гнездилась тревога. Где-то открылась дверь, вывалив клубок голосов, закрылась – в коридоре защелкали каблучки. Молодой человек скосил глаза на возникшие туфли с бантами.

– Это вы на собеседование?

– Я…

– Идемте.

Вслед за прыгающей в ритме – тик-так! – чудесной попкой он проследовал к дальнему кабинету.

– Ирина Александровна, к вам пришли. – И, обдав духами, взглядом, движением, оставила его одного.

Он вошел, улыбаясь, как оказалось, окну, но выправился и развернул свое «здравствуйте» направо, где угадывалось основное пространство кабинета.

Сидевший за столом мужчина наклонил голову.

Женщина у стены, похожая на морскую корову, моргнула виноватыми глазами, но ничего не сказала.

И услышал позади:

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Волосы, одетые в солнце. Такой он увидел ее.

– Евгений Васильевич, – представился между тем молодой человек. Он уселся не очень удобно – ноги упирались в стол. Ирина Александровна улыбнулась ему, и Евгений подумал, что она красива и очень молода, и это было некстати, и стало вдруг важным не выглядеть глупо. В кабинете было жарко. Он чувствовал, как намокли виски.

– А почему вы хотите работать у нас? – был ее первый вопрос.

Его слушали внимательно. Иногда ему казалось, что его слушает сидевший сзади мужчина, и женщина с виноватыми глазами, и кто-то неведомый в коридоре, хрустевший иногда кафельной плиткой. Иногда не оставалось ничего кроме внимательных глаз напротив. Эти глаза то наклонялись понимающе к его словам, то немного щурились, то как будто смотрели сквозь него, и тогда Евгений запинался, но глаза снова глядели доброжелательно, и говорить становилось проще.

– Ну что ж, прекрасно. Остался тест. – Ирина Александровна поднялась, усадила Евгения за соседний столик, вручила ему ручку и листы бумаги и, пожелав удачи, вышла из кабинета.

Евгений погрузился в работу.

Тест оказался неожиданно сложным, и потому он мало обращал внимания на то, что происходило вокруг. Довольно часто звонил телефон, тогда мужчина поднимал трубку и говорил:

– Хабаровский институт психоанализа, здравствуйте, – или что-то в этом же роде.

Иногда телефон принимался звонить у женщины с виноватыми глазами. Она брала трубку не сразу, долго слушала и начинала оправдываться:

– Да вы что? М-м-м… А я и не знала…

Ее разочарованное «м-м-м» проникало в голову и гудело между висков. Приходилось встряхиваться и вновь вчитываться в тест.

А фирма «А» тем временем отгружала фирме «Б» партию товара на сумму двести тысяч рублей, включая НДС, и чуть позже выдавала заем, а бухгалтер отражал это на счетах учета, и нужно было решить, правильно он это делал или нет. И еще приходилось вспоминать Евгению размер ставки рефинансирования и размер вычетов по НДФЛ, а также когда переоценка основных средств идет на пользу фирме, а когда нет. Его спрашивали, какими налогами должна облагаться компенсация при увольнении и в какой момент следует признавать расходы по договору аренды и многое другое. Он не заметил, когда вернулась Ирина Александровна, и, закончив, минут пять не решался отдать ей листки. Поднял голову – она смотрела на него:

– Написали?

Ему ничего не осталось как кивнуть.

Лишившись листочков, Евгений с особым вниманием принялся оглядываться по сторонам. Он разглядывал вешалку, стоявшую рядом с женщиной с виноватыми глазами. Разглядывал календарь с конной статуей, внушительный зад монитора, шкаф с папками напротив себя. На людей он не то чтобы не смотрел, а как-то оплывал их взглядом. В третий раз рассматривая вешалку, Евгений едва удержался от того, чтобы стиснуть руки, – нервничал он серьезно, но тут за матовым окном мелькнула черная тень и отвлекла внимание. Дверь распахнулась.

– Ирина Александровна, – сходу начала вошедшая, – вы не брали отчет по Тынде?

Ирина Александровна покачала головой и ответила немного торжественно:

– Галина Матвеевна, похоже, мы нашли наконец-то главного бухгалтера.

Они обе смотрели на него, и спустя какое-то время Евгений сообразил, что последняя реплика относилась, по-видимому, к нему.

– Что ж, поздравляю, – сказала Галина Матвеевна.

– Лучшие результаты по тестированию, – улыбалась Ирина Александровна.

– Вы уже обговорили условия?

– Нет, как раз собиралась напоить чаем Евгения…

– Васильевича, – подсказал Женя.

– Васильевича, и все обсудить. Пойдемте? – Она улыбнулась ему и пошла из кабинета.

Его согласие оказалось ненужным, и, следуя в ее кильватере по уже знакомому коридору, он испугался, что произошла путаница – он искал место обычного, но никак не главного бухгалтера. Они прошли коридор полностью – «Психофизиологическая лаборатория» значилось на последней двери – и оказались в небольшом помещении, где стоял маленький стол, три стула и микроволновка на тумбочке в углу.

– Здесь кухня, – пояснила Ирина Александровна и, кажется, прибавила что-то еще, но Евгений Васильевич не расслышал за грохотом отодвигаемого стула.

Она вытащила чашки, чайные пакетики, банку с кофе и вазочку с конфетами.

Расселись.

Ирина Александровна улыбнулась.