Закон и честь. Часть вторая. Иллюзия закона

Джентри повёл плечами, словно сомневался, стоит ли говорить об этой самой версии.

– Что вы знаете об алхимических препаратах, Крейг? Отметая в сторону мистические и механические версии… существуют ли таблетки или инъекции, приняв которые, можно, пусть на некоторое время, превращаться в сверхчеловека? Возможно ли, что вся сила и ловкость Джека оттого, что он периодически обжирается какими-то хитрыми, неизвестными медицине веществами?

– Я отлично вас понимаю, сэр. Действительно, версия дольно интересная и заслуживающая право на самое подробное рассмотрение. Но я не силён в алхимии и медицине. Не моя специфика. Однако теоритически подобное возможно. У меня есть один знакомый… Скажем так, коллега по научному цеху. Так вот, он занимается изучением новейших медицинских препаратов и не понаслышке знаком с алхимией. Очень толковый парень. Одно из светил современной науки. Блестящий врач… Э-э-э… Так, я отвлёкся. Так вот, он бы мог рассказать вам много больше меня. Но, повторюсь, исходя из того, что мне известно, подчеркну, теоретически подобные метаморфозы с человеческим телом возможны. Другое дело, ставил ли кто соответствующие опыты? На этот вопрос я не могу ответить. Мы живём в эпоху великих открытий и свершений. В мире, где нет предела человеческой мысли, а возможности человеческого тела практически не изучены и дают огромный простор для людей, готовых приоткрыть завесу над его тайнами.

Джентри потёр указательными пальцами виски. Иногда Крейг начинал чрезмерно увлекаться и перенасыщать свою речь сугубо профессиональными терминами. Наверняка страсть к заумным рассуждением привилегия всех без исключения яйцеголовых. Но всё же Гордон сказал ему даже больше, чем сам представлял. Джейсону было достаточно и того, что хотя бы в теории, на бумаге, но его версия относительно феноменальных способностей Прыгуна возможна. А это уже было кое-что.

– Было бы неплохо поставить плоды трудов вашей братии на службу полиции, – проговорил Джейсон. – Ваша помощь в некоторых моментах была бы просто неоценима.

Разговор двух размякших в уюте гостиной мужчин нарушил раздавшийся в прихожей звон колокольчика. В столь поздний час этот звонок определённо был неожиданным. Джентри и Крейг переглянулись. У каждого на физиономии были написаны разные эмоции. У Крейга сдержанное любопытство, у Джейсона откровенное недоумение.

– Вы кого-то ждёте? – Крейг махнул головой в сторону прихожей, где вовсю надрывался звонок. – Время несколько неурочное… Почти десять часов вечера. Поздновато для частных визитов.

– И деловых тоже, – буркнул старший инспектор, раздражённо поднимаясь на ноги. – И кого это черти могли принести по такой непогоде… На улице холодрыга, как в декабре, а ветер готов мясо сорвать с костей.

– Хорошо, хоть дождь прекратился, – подхватил Крейг, зная об излюбленном коньке жителей столиц – при каждом удобном и неудобном случае обсуждать знаменитую местную погоду. – Напустите на этого несчастного миссис Монро!

Джейсон, выходя из гостиной, обронил:

– Не хочу её беспокоить. В это время Джульетт обычно предаётся чтению авантюрно-любовных романов.

– Не иначе как вспоминает бурную молодость, – ухмыльнулся Крейг.

Пройдя в прихожую, Джентри пробубнил:

– Да хорош трезвонить… Я уже здесь. Кто же это там у нас такой неугомонный?

Однако вопреки словам, Джейсон вовсе не торопился браться за торчащий из замочной скважины повёрнутый на один оборот ключ. После недавнего случая с проникновением в особняк подосланных Невидимкой бандитов, каждую ночь в замке запертой двери оставался ключ, чтобы уже никто не смог всунуть в скважину отмычку. Кроме того, Джентри подумывал установить парочку надёжных в своей безотказной простоте стальных засовов, которые никакими волшебными палочками не взломаешь.

Джейсон потянулся к вешалке, где на одном из крючков, под свисающим дождевиком пряталась кобура с заряженным револьвером. Достав оружие, Джентри взвёл курок и, спрятав сорок второй «Райдер» за спину, громко спросил, поворачиваясь к двери боком:

– Кто там?

Неустанные трели прекратились. Незваный гость перестал терзать измученный шнурок. Наклоняться, чтобы прильнуть к дверному глазку, Джентри не собирался. Джейсону были известны случаи, когда пришедшие с недобрыми намерениями лихие люди только этого и ждали, всаживая пулю прямо в глаз любопытному хозяину. Повторять ошибки других Джентри не собирался. Особенно теперь, когда существует вероятность того, что Невидимка всё ещё не угомонился. Хоть окрестности и продолжали патрулировать усиленные наряды дежурных констеблей, но недооценивать врага было бы непозволительной роскошью. Невидимка хитёр и изворотлив как старый, битый жизнью лис, и с него станется обвести вокруг пальца уставших и продрогших на ночном холоде полицейских. А то Джейсон не знал, как это бывает.

– Это я, Джейсон! Открой! Открой же, наконец!..

Голос вне всяких сомнений принадлежал Джеку Спунеру. И в нём определённо была тревога. Джентри нахмурился. Обычно юный беспризорник вёл себя несколько иначе. И никогда не ломился к нему так, словно за ним гонится целый взвод обозлённых полицейских. А вдруг именно сейчас всё так и есть? Может, патрулировавшие округу констебли сели Джеку на хвост, посчитав его крайней подозрительно и асоциальной личностью? Вряд ли… Мальчишку хорошо знали в отделе Джейсона. Для остальных же Спунер ничем не отличался от любого другого оборвыша. Все эти мысли пронеслись в голове Джентри за один краткий миг. Нет, Джек не из тех, кто станет разводить панику на пустом месте. А если нет непосредственной угрозы, то его тем более не прошибёшь. Значит, тут где-то зарыта огромная собака…

Полный самых дурных предчувствий, Джентри, засунул револьвер за пояс, прикрыв полой пиджака, отомкнул замок и приоткрыл дверь. Внутрь дома тут же ворвался леденящий порыв ветра, принеся с собой ночную, дышащую наступающей зимой стужу. Сильный ветер разогнал наползающий с волнующейся Магны туман и гнал по почерневшему небу свинцовые облака, меж которыми то и дело мелькали ослепительные звёзды и надкушенная горбушка тоскливой луны.

На пороге, топчась, как мокрый гусь, стоял Джек и выглядел до того несчастным, что у Джейсона поневоле сжалось сердце. Таким своего малолетнего приятеля он ещё никогда не видел. У Спунера был такой вид, словно разом умерли его родители. Но мальчишка был сиротой. Продрогший, похлопывающий себя по бокам, в затёртой и заношенной курточке, с низко надвинутой на лоб и уши лётной фуражкой, из-под который торчали нечёсаные вихры, он смотрел на него огромными, полными испуга, надежды и нетерпения глазами. Совершенно невероятное сочетание для взгляда малолетнего воришки. У Джейсона от изумления отвисла челюсть. Похоже, дело ещё серьёзней, чем он думал.

– Джейсон! – радостно выдохнул Спунер, кидаясь в прихожую. – Слушай меня внимательно! Там такое… Такое происходит!.. Ты должен что-то сделать! Я тебе сейчас всё расскажу… Ты просто не поверишь! Быстрее же, пошли…

Джентри отступал под напором мальчишки всё дальше вглубь прихожей, пока Спунер окончательно его не оттеснил и не ворвался в небольшой, освещённый прикрученными газовыми рожками холл. У старшего инспектора отдела по расследованию убийств и слова не нашлось, чтобы вставить в поток срывающихся с губ воришки с пулемётной скоростью фраз.

– Джейсон, только ты можешь помочь! Больше никто. Я ни к кому не пошёл. Там такое происходит! ТАКОЕ! Разве я мог обраться ещё к кому-то кроме тебя? Да и сомневаюсь, чтобы мне кто-нибудь поверил! Даже ты не поверишь… Не поверишь, гадом буду! Я тебе счас такое расскажу!..

Джентри набрал побольше воздуха в грудь, приказал себе успокоиться и с самым суровым видом схватил подпрыгивающего от переизбытка чувств Джека за веснушчатый нос. Мальчишка протестующе хрюкнул, но тут же замолчал, решив не рисковать почём зазря своим клювом. На Джейсона уставались расширившиеся, полные бушующих эмоций глаза. Джейсон, пожалуй, впервые заметил, что глаза мальчишки болотисто зелёного цвета, а над правой бровью виден едва заметный шрамик.

– Слушай, кончай вопить и сносить крышу. Скажи спасибо, что тебя ещё не услышала миссис Монро. Всё-таки возраст даёт о себе знать, и на ухо она уже не так остра. На твоё счастье. Ещё у нас очень важный и серьёзный гость. И приведи мне что-нибудь повесомее твоих истеричных воплей в качестве доказательства всей серьёзности проблемы, пока я тебе не задал хорошую взбучку. Поэтому спрашиваю прямо и чётко: что случилось?

Джек беспомощно заморгал, смешно кося глазами на железные пальцы Джентри, зажимающие его нос. Джейсон с улыбкой отпустил его.

– Так ты встречаешь старого корешка, – прогундосил Спунер, с опаской, будто боясь, что случилось непоправимое, почесав кончик носа.

– Джек.

– Всё-всё, я успокоился. Дело, значит, так. Одна моя хорошая знакомая попала в серьёзные неприятности. Она работала в доме одних богатеев нянькой. И у меня есть все основания подозревать, что хозяева её похитили и сбагрили для всяких дерьмовых опытов Абрахаму Аткинсу, директору всем известной психушки. А вторая моя знакомая, так же очень хорошая и приличная девушка, намедни исчезла, когда шла к тебя за помощью от моего имени… Разве миссис Монро тебе ничего не говорила? Я же приходил к тебе сегодня. Неужели старая кашалотиха забыла обо всём?

У Джентри второй раз за последние минуты отвисла челюсть.

– Неужели она ничего не сказала? Чёрт возьми!

Джек с досадой стукнул кулаком о раскрытую ладонь. Вернув челюсть на место, Джейсон стыдливо умолчал, что забыл именно он, а не Джульетт. Старушка сообщила ему о приходе Джека и о том, что он разыскивает там какую-то свою подружку… А он не придал её словам должного значения.

– Слушай, ты ничего не выдумываешь? – прочистил горло Джейсон, с тревогой глядя на мальчишку. – Ты не начал, часом, потреблять какую-нибудь алхимическую гадость, а? Предупреждаю, если я узнаю о чём-то подобном, то всю душу из тебя выбью!

– Тебе знакомо семейство Гиллроев? – заскрипев зубами, напрямик спросил Джек. – Я же тебе ещё не всё рассказал. Только что я увидел такое, отчего у меня волосы встали дыбом.

– Пройдём в гостиную, – Джейсон перестал, как идиот таращиться на мальчишку, и слегка подтолкнул его в спину. – Согреешься, выпьешь горячего чаю и всё расскажешь. В самых мельчайших подробностях. Разберёмся.

________________________________________

– Мистер Крейг не держит на нас зла. Он покинул здание в относительно, хм, приподнятом настроении. Думаю, все его сказанные в пылу страсти слова не должны никого ввести в заблуждение, – в голосе Артемиуса Доггерти сквозили неприкрытые успокаивающие нотки.

– Некоторые из его, как вы правильно подметили, пылких и страстных слов звучали довольно желчно. И это ещё мягко выражаясь, – с понимающей усмешкой сказал седобородый мужчина в мышиного цвета смокинге. – Хотя я и впрямь не обижаюсь. Крейг известный эксцентрик.

– Что не помешало ему обложить нас отборной площадной бранью, Седрик! – не сдерживая раздражения, отозвался худой и бледный как узник исправительного лагеря человек. Запавшие щёки, яростно горящие тёмные глаза, преждевременные залысины. – Порою Крейг позволяет себе слишком много. Вы говорите – эксцентрик?! Я думаю…

Раздались редкие звучные хлопки. Худой поморщился, задавливая в себе так и не высказанную фразу. Захлопавшая в ладони женщина была единственной представительницей слабого пола среди собравшихся в ярко освещённом круглом зале людей. Всего их было пятеро. Четверо мужчин и она. Неброской внешности, с проблесками седины в светлых волосах, полненькая, с незатейливой причёской, она напоминала чью-нибудь горячо любимую тётушку. Сходство усиливало домашнее платье и добродушное выражение лица. На вид ей было около сорока пяти, и среди одетых в дорогущие костюмы импозантных мужчин она смотрелась достаточно забавно. Как будто совершенно случайно в поисках сбежавшего из-под её опеки сына-раздолбая оказалась на важном и представительном собрании.

– Мой милый Гарри, вы как всегда поспешны в своих выводах, – улыбаясь краешками подкрашенных губ, сказала женщина. Её орехового цвета глаза сощурились, собирая в уголках сеточки мелких морщин. – Крейг весьма импульсивен и порою бывает абсолютно несносен… Но он хороший мальчик. Да, он вспыльчив. Да, он эксцентричен. Но не забывайте и о том, что он полезен. Этот молодой человек чертовски полезен! И не единожды это доказывал. Надеюсь, вы все согласны со мной, господа?

Она обвела восседающих за круглым столом мужчин пристальным взглядом, ненадолго задержавшись на тощем. На неуловимый миг в кротких глазах промелькнула сталь. На долю секунды из добродушной тётушки она превратилась в жестокую мачеху.

– Миссис Карлайл всегда отличалась изрядным терпением… – Гарри Фурнье вежливо склонил голову, блеснув залысинами в свете горящей под потолком электрической люстры.

– И способностью смотреть на несколько шагов вперёд, Гарри. Не забывайте об этом, – Вероника Карлайл благосклонно улыбнулась. Зубы у неё были в идеальном состоянии. – Гордон Крейг ещё заявит, и не раз, о себе. Не обращайте внимания на в сердцах брошенные бедным мальчиком необдуманные слова, друзья.

Седобородый развёл руками, признавая правоту собеседницы. Он машинально пригладил окладистую бороду, делающую его похожим на зажиточного мануфактурщика.

– Полноте, Вероника, полноте… Никто не оспаривает вашу правоту. Дело не в том, насколько колюч и ядовит язык Гордона Крейга. Всех заботит совсем иное. Не сдулся ли он? После, почеркну, блестящих, без преувеличения, прожектов, он предложил нечто, отдающее сомнительной дешёвой махинацией, призванной дурачить головы исключительно плебса!

Гарри одобрительно и несколько нервозно кивнул. Пошитый на заказ костюм облегал его тощее тело как вторая кожа. Казалось, он весь состоит из острых углов. Острый подбородок, острые локти, слегка вытянутый острый череп с запавшими провалами глазниц. Он беспокойно ёрзал, елозя острым задом по сидению кожаного кресла. Казалось, толкни его, и он взорвётся. Его столь откровенная и вызывающая поза всегда вызывала у Артемиуса улыбку. Гарри Фурнье сам был известным эксцентриком и неизлечимым циником. Помимо того он всегда и во всём искал подвох, всех подозревал и считал, что вокруг плодятся и множатся одни лишь заговоры. И в каждом неосторожно обронённом слове видел первостатейную угрозу в свой адрес. По сугубо личному мнению Доггерти все присущие Гарри привычки назывались одним ёмким словом – паранойя.

– Крейг верит в своё новое детище, господа. И его вера не плод разыгравшегося воображения и не стремление нажиться в очередной раз за счёт ОСУ. – Артемиус сложил пальцы домиком, обводя коллег снисходительным взглядом. Вероника немедля отреагировала мимолётным кивком. – Не буду кривить душой, я не привык, чтобы меня чихвостили в хвост и в гриву. Но не будем злопамятны, коллеги. Гению можно просить многое. В том числе и некоторую несдержанность. В конце концов, Крейг не посрамил уже созданное себе имя. Никто не будет же утверждать, что его прототип плохо работал? По-моему, эта штука довольно интересная, если честно! В чём-то она мне даже понравилась.