Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

– Фазий, со мной ты знаком не один год, но я не понимаю, отчего такой диссонанс?

– Я не спорю, Роман, ты прекрасный воин и соратник, но ближе нам не удалось познакомиться. Отсюда я не считаю своим долгом верить тому, кто умеет проливать кровь, хоть и на поле боя.

– Правильно. Всё ты лжешь, Дорц! – гневно закричал Бродан Гиндвиг.

– Я не собираюсь тратить на вас своё время! В мои пятьдесят семь лет каждая минута дорога, поэтому те, кто не признаёт моей власти и власти святой Инквизиции могут молча удалиться из тронного зала!

– С превеликим удовольствием сделаем это, Роман! А как найдём способ доказать твою вину, вернёмся обратно с огнём и мечом, чтобы истребить заразу, которая пробралась в стены этого замка! – грозно произнёс Болинье Рен-Вассер, предводитель личной охраны короля, который этим утром отрёкся от своего звания из-за смерти Ричарда, считая, что вина целиком и полностью лежит на его плечах.

Вскоре небольшая группа вельмож удалилась полностью, а слуги закрыли двери.

– Предлагаю всем гостям пройти в обеденный зал, почтить память умершего Ричарда и отметить новое правление в Дерландии! – более радостным тоном произнёс Роман.

Гости не стали заставлять себя уговаривать и в сопровождении слуг и свиты двинулись туда, где уже были готовы угощения. Дорц чувствовал победу, но что-то неприятное кусало его изнутри. Словно маленькая рыбная косточка попала в горло, так и тихая, но навязчивая мысль жужжала у него в голове: Будет гражданская война.

***

После пира в течении двух дней подписывались приказы, распределялись военные силы, отдавались указания, инквизиторы действовали незамедлительно. По приказу четырёхлетней давности в каждом уголке Дерландии, даже в самых дальних деревнях были распределены отряды и карательные подразделения. Теперь, когда был отдан приказ усилить власть, они начали диктовать новые законы гражданам. Простолюдины перестали облагаться налогом, но обязались давать продовольствие и припасы в равных долях по всей стране, как дар службе ордена. Торговцы не платили подати за ввозимый и вывозимый товар, а отсчитывали равную налоговую долю со всех операций в казну инквизиторов. Вельможи теперь были обязаны отправлять своих сыновей и дочерей на обучение и службу в инквизиторские казармы и школы. Придворные маги короля Ричарда были возвращены в казематы, где в последствии были приравнены к еретикам и стерты с лица земли.

Роман считал свою политику правильной, тем более его полностью поддерживала Розана Дюдери. Ей было слегка за двадцать, она всего три месяца, как заняла должность, сменив скончавшуюся по неизвестным причинам Ариту Плюдер. Когда она появилась в совете инквизиторов, личная жизнь Романа пошла в гору. Молодая Розана охотно составляла компанию пятидесяти семилетнему старику каждый раз, как он просил, впоследствии их отношения перешли из деловых в личные. День похорон Ричарда не стал исключением, Роман с удовольствием разделил королевское ложе с юной подругой после пира. Розана была из тех девушек, которые по щелчку пальцев любого вельможи за дорогие подарки готовы были скинуть платье. Её внимание не обходило стороной всех советников ордена. Она считала себя успешным политиком и дивным инквизитором, к сожалению, её отец не разделял взгляда дочери, и отлучил от дома Дюдери, считая, что раздвигать ноги за меховое манто это не достойно семьи виконта. Только вот Розане было плевать, каждый раз, как её глаза загорались от новой вещи, Роман тут же дарил её девушке, а после жёстко овладевал ей при первой возможности, чем и прослыл в кругу близких друзей насильником и извращенцем. У Романа когда-то была супруга, прожили они в несчастливом браке ровно полгода, пока муж случайно не задушил её кожаным ремнём. Чтобы скрыть сей факт насилия, он инсценировал самоубийство супруги. От церкви его не отлучили, из ордена не выгнали, но вот скрыть факт, что он жёстоко насиловал её Дорцу не удалось. Розана это тоже знала, ей поведал это Вильгельм Брюндре, когда она ублажала его и его супругу на вторую неделю пребывания в совете.

После такой поддержки, оказанной Розаной, Роман с лёгкостью нашёл выход и избавился от назойливой мысли о гражданской войне. Он просто решил не обращать внимание на недовольство Фазия, гнома банкира и Болинье Рен-Вассера. Один из них имеет дружину всего лишь в семьдесят человек, второй, когда узнал о смерти Ричарда, принялся страшно пить, да так, что два дня назад на поминальном пиру еле держался на ногах, а как доложила стража, только он покинул тронный зал и вышел из замка, его вырвало, и он, не устояв на ногах, так и уснул в своей рвоте. Единственный, кто мог представлять опасность – это был Бродан Гиндвиг, у него были деньги, следовательно, немалая власть в стране. Он имел двенадцать филиалов своего банка по всей Дерландии. Гном обеспечивал тридцать процентов казны государства и десять процентов казны инквизиторов. Если он разозлится, то и новая Святая Власть и старая Великая Дерландия пойдут по миру собирать на булку хлеба. Тем более ничто не могло остановить Бродана нанять армию и свергнуть Дорца. Но Розана и тут помогла, будучи девушкой не только лёгких нравов, но и сильной ненавистницей нелюдей, она предложила обложить все финансовые учреждения, принадлежащие нелюдям налогом в семьдесят пять процентов, а следовательно, Бродану останется только считать гроши, чтобы не разориться. К несчастью, такой приказ ставил под удар и всех остальных нелюдей, которых в Дерландии с испокон веков хватало. Немало чистокровных эльфов проживало в этой стране, эльдариилы держали здесь стоянку, арендуя землю, чжи-тороны открыли в столице школу боевых искусств, где обучали древнему владению мечом. Такой приказ ставил под удар и их, поэтому Роман приказ издал, но подписывать пока не стал.

Совет инквизиторов всячески старался угодить всем, в первую очередь себе. Приказы, словно молнии, отлетали из под руки новой власти. Но главный вопрос с подрывом Верландии Роман решать пока не собирался. В этой ситуации нужно было ждать, иначе ничего бы могло не получиться. Скелдриг погиб, Дженетиве стал аккуратней относиться к правлению страной, ужесточил внешнюю политику, чем мог вызывать большое недовольство у соседних стран, но всем было плевать на то, что будет с Дершаабом. И только давний друг Романа иногда напоминал ему о том, что время не любит ждать, и договор их может утратить силу, если Дерландия не подготовит Верландию к покорению. Дорц уважал своего приятеля, но сейчас идти на поводу у обещаний не мог. В последний раз они решили, что он со своим орденом обеспечит хорошую боевую поддержку, чтобы облегчить покорение Верландии.

***

Страна пребывала уже около месяца в незначительных, но явных волнениях, группы людей уходили в леса и оставляли свои земли, обосновывая это незаконной властью Романа. Теперь, когда его власть была принята и одобрена подписью покойного Ричарда, люди высказывали недовольства всё больше. Инквизиторам пришлось усилить агитационную программу, сделав приём в службу инквизиторов более открытой для простолюдин.

Роман приказал устроить показательное нападение магов на небольшую деревню в окрестностях Одерлейда. По ведомостям там зафиксировано всего лишь пятьдесят дерландцев, четыре гнома и одиннадцать эльдариилов. Подобное действие Роман тщательно спланировал, естественно, не без помощи одарённой Розаны, которая решила подсунуть магам фирменное золото Бродана с его фамильной чеканкой. Одна монета Бродана приравнивалась к одному кольтеру, но имело две решки, на одной герб страны, на другой герб рода Гиндвигов. Такое положение имели только банкиры, после конвенции «Нумизматов и банков», выпущенной почти три с половиной века назад. По этой конвенции все крупные банкиры получили разрешение на выпуск определённой фиксированной суммы личных монет, которые могли использовать по любому назначению, от покупки хлеба, до кредитования государств. К счастью, после одной из ночей, проведённой в доме Романа, Розана нашла четыре монеты с гербом дома Гиндвигов, которые он почему-то не хранил на счету, в кошельке или в карманах, а любезно бросил на комод, рядом с драгоценными украшениями бывшей жены, которые Розана очень любила надевать на себя, направляясь в постель к Роману. Именно в этот момент ей и пришла в голову идея подставить банкира, который негодовал от смены власти. Суть её плана заключалась в том, чтобы натравить на небольшое поселение отряд магов, которые любезно уничтожили бы жителей, а после были бы схвачены службой инквизиции. Во первых, это усилило бы власть инквизиторов и показало, насколько они заботятся о людях, тем самым снизив порог волнений, которые, как снежный ком, становились всё больше. Во-вторых, подсунуть эти монеты нанятым магам вместе с другим золотом означало, что сам Бродан Гиндвиг нанял их, а отсюда, как следствие, арест и казнь. Роман не сильно хотел прибегать к варианту с выпуском закона, а вот идея казни Бродана ему однозначно была по душе.

***

Семь человек в серых рясах медленно шли по тракту, который проходил около деревни Сепризес, что находилась возле Одерлейда. От неё до города можно было пешком дойти всего лишь за три-четыре часа, а на коне и того быстрее. В маленькой деревушке находились одна кузнеца, три амбара для хранения припасов и ликёрная фабрика, на которой почти вся деревня и работала. Фабрика по производству крепкого, но сладкого ликёра, который нужно было сначала поджечь, а потом выпить – это единственное, почему деревня вела самостоятельную жизнь и не была перенесена за стены Одерлейда. Виконт Джоан Верлетти основал эту фабрику сто семьдесят три года назад, сейчас она принадлежала его внучке Идэлине Сенверлог, естественно, внучка покойного виконта уже давно была замужем, да не просто за человеком, а за графом Грюдери Сенверлогом, и проживала в квартале для знати в Одерлейде, а вот остальные деревенские работали и жили возле фабрики.

Маги остановились и наблюдали за домами, которые вот-вот должны были быть разрушены по приказу Романа.

– Менвельд, скажи, почему ты согласился на это? – полюбопытствовал старый маг с длинной седой бородой и загорелой лысиной.

– Всё просто, Роман обещал перевести нас из казематов в ряды инквизиторской магической бригады, а это лучше, чем сидеть в оприциновых браслетах – преклонных лет старец с карими глазами и болезненными пятнами на лице посмотрел на свои запястья, которые были усеяны зажившими и свежими шрамами от каменных браслетов. – Так же он дал вот эти монеты и приказал, чтобы они были у нас, а я раздал их.

Менвельд протянул три монеты тем, кто был с ним.

– А как же мы? – поинтересовалась девушка тридцати лет на вид с рыжими короткими волосами.

– Не знаю, Ладина, монет всего четыре, поэтому поделим их так, – Менвельд поглядел на всех, кто с ним был и продолжил, – ну что, я думаю нам пора вспомнить былые времена. Начнём, друзья.

Маг двинулся в сторону деревни, остальные шли плечом к плечу рядом с ним, стараясь не отставать. Когда до деревенской улочки оставалось всего лишь метров двадцать, Менвельд расставил в сторону руки и начал читать заклинание, в воздухе стало появляться свечение, которое шумело и потрескивало. Те, кто был не на фабрике, затаили дыхание. Над ними образовалась большая сфера, которая светилась и издавала шум, как раскаты грома в небе во время грозы. Вдруг Менвельд остановился читать заклинание и хлопнул руками.

Сфера разорвалась и превратилась в смерч, наполненный огнём и молниями, он поглотил несколько стоящих рядом домов! Люди попытались бежать, но тут же превращались в стекло и падали на землю, разбиваясь на части. Остальные маги не стали ждать приглашения и бросились сквозь огонь, который остался только на крышах не до конца развалившихся домов. Любой, кого они встречали, тут же погибал от брошенной в него молнии, осколка льда, кровавых язв, покрывающих тело. Маги чеканили заклинания, люди разлетались на куски, падали с кровоточащими глазами, сгорали, лишались частей тела. Семь магов в считаные минуты практически уничтожили деревню, и сейчас они стояли напротив фабрики. Десять мужчин, которые были наняты охранять производство, попытались убежать. Ладина вытянула руку вперёд, крикнула заклинание, и один из бедолаг остановился на месте, после нескольких секунд, он взмыл вверх и, перелетев фабрику, упал на землю, разбившись на смерть.

– Достаточно, я думаю, теперь нам стоит дождаться инквизиции – Менвельд посмотрел на дорогу, по которой уже катились клубы пыли. – Роман сказал, что приедут люди, которых он предупредил, наша задача сдаться.

Все, кроме Менвельда и лысого мага с белой бородой, переглянулись, и тут Ладина сказала:

– Нет, мы бежим отсюда, я больше не позволю заковать себя в оприцин и обращаться, как с собакой!

– Что за бред ты несёшь, Менвельд, добровольно сдаться Роману?

– Ты стар, тебе наплевать на себя, мы же хотим жить – продолжила девушка. – Мы бежим отсюда, бежим в Верландию! Там маги относятся к обычным людям.

– Нет! Вы останетесь здесь и будете ждать конный отряд инквизиторов! – начал было возмущаться старик с бородой и лысиной.

– Оставь их, Шеалье, пусть бегут. Их жизнь – это их выбор.

***

– Куда они могли сбежать! Разве конные не должны были быть рядом с деревней?! – Роман кричал как полоумный, вены на его лбу вздулись, а лицо было красное, как после бани.

– Когда конные прибыли, после оговоренного сигнала, их остались ждать только Менвельд Лацегрей и Шеалье Феорис – отчитывался со страхом в глазах начальник службы инквизиции города Одерлейд. Его в обязательном порядке заставили явиться вместе с магами, которых Роман выпустил из темницы около Абельроттена. Бедный Фердан Ванцегрен, знал, что инквизиция строга к нарушениям, после такого ему, видимо, не носить больше формы. Но сейчас, глядя на Романа, он понимал, что кроме формы голова тоже может оказаться в корзине палача.

– Ты понимаешь, что нарушил приказ и провалил миссию? – Роман успокоился и прищурился.

– Да, великий святой инквизитор – обречённо ответил Фердан.

– Тогда ты понимаешь, что ты будешь казнён на месте.

Фердан упал на колени, по его глазам покатились слёзы, он умолял Романа пощадить его:

– Прошу, великий, пожалуйста, смилуйтесь. Это всего лишь маги! Мы поймаем их!

Дорц был непреклонен, он позвал стражу и жестом показал казнить. Никто не стал церемониться, и уже через полчаса Фердан Ванцегрен был казнён во внутреннем дворе короля. Естественно, за этим действием наблюдала вся знать, которая ещё не вернулась в родные края, главы инквизиции, в том числе и Розана Дюдери. Никто не понимал, чем такой мелкий человек, как Фердан, мог разозлить Романа Дорца. Никто, кроме Розаны.

***

– Прошло шесть дней с момента побега магов, их до сих пор не поймали? – Роман выглядел обиженным на весь мир. Он хватался за голову, понимая, что две монеты с личной чеканкой дома Гиндвигов были в руках у нанятых магов, которые могли рассказать каждому встречному, что сама инквизиция им заплатила за погром деревни.

– Успокойся, главное сделано, Бродан за решёткой, а его имущество заморожено и передано в казну государства, то есть тебе. Теперь у тебя есть достаточно средств для подготовки военных действий, разве не так?

– Так, Розана. Только это пока абсолютно ничего не значит.

– Теперь ты с лёгкостью можешь напасть на Верландию, твой друг будет очень этому рад.

– Иногда я смотрю и понимаю, что ты мной манипулируешь, – Роман встал и подошёл к девушке, – но потом я вижу тебя нагой, и эта мысль меня покидает. Возникает другая.

– Какая же? – Розана обняла Дорца и повернулась к нему ухом поближе, чтобы тот мог прошептать ответ.

– Зачем я делюсь с тобой всем. Я не понимаю, то ли я стал глуп, то ли слаб, то ли и правда старость берёт верх над разумом.