Разорванное небо

– Зрение садится. Глаза устают. В бою это может решить мою судьбу. А дома я даже на компьютере играю. Иногда, конечно.

Больше Джоанна не произнесла ни слова. Лишь перед тем, как поднялась грузовая рампа, она крикнула:

– Ну, прощай, капитан!

Мне показалось, ее глаза блеснули.

Все тринадцать часов до Бостона я добросовестно проспал на койке в отсеке для отдыха экипажа. К счастью… а может, к сожалению, командиру моя помощь не понадобилась. Зато когда мы летели в Портленд, честь мундира заставила меня загнать куда подальше треклятый страх пассажира. В самом деле, что это такое – капитан ВВС, крылышки пилота, и дрожащие пальцы да капли пота на лбу? Пришлось делать вид, что сплю. Но подлокотник я все же чуть не раздавил.

Тесть забрал со стоянки свой «Додж» и мы покатили по залитым солнцем улицам.

– Джек, – сказал полковник. – Мне нужно по делам. А ты с Мэри как-нибудь сам…

– Нет уж! – если бы я не пристегнулся, то пробил бы головой потолок. – Давайте вместе расхлебывать!

Я вошел в дом, на цыпочках поднялся по лестнице и приоткрыл дверь в гостиную. Мэри, как обычно, смотрела телевизор.

– Не прячься, дорогой, – в ее голосе сквозила усталость и горечь. – Я слышала машину отца. Ее ни с чем не спутаешь.

– А что случилось-то? – надо же мне хоть что-то сказать.

– Какое задание ты выполнял на этот раз? – вздохнула Мэри. – Муж уехал с моим папой на десять дней, а в телефонах завелся робот-автоответчик. Думаешь, я не догадалась, где ты?

– Я же оставил записку.

– Не переживай, буду через несколько дней, люблю, твой Джек, – процитировала жена. – Недостаточно информации. Снова что-то сверхсекретное?

Я посмотрел на тестя. Он сложил на груди руки и произнес:

– Никаких тайн. Все официально. Участие Джека утверждалось на самом высоком уровне. И премия соответствующая.

Я вкратце рассказал о своих приключениях, умолчав лишь о Джоанне. По моим словам получалось, что все задание было легкой прогулкой над Ливией. Но Мэри не так просто провести. Она вскочила, порывисто прижалась ко мне и прошептала:

– Что бы там ни было, я рада, что ты вернулся.

Тесть откашлялся:

– В общем, вы тут разбирайтесь сами, голубки, а мне пора. Постараюсь в будущем вас надолго не разлучать.

Тогда мы с Мэри, занятые друг другом, не прислушались к словам ее отца. Лишь много позже я понял, что же он в действительности хотел нам сказать.

Глава 6. Похищение

«Мираж-2000» – истребитель четвертого поколения. Вместо многочисленных, похожих на стрелочные часы, приборов, полетная информация выводится на индикатор на лобовом стекле. Цифры и буквы мелькают прямо перед глазами летчика, ему не нужно опускать глаза, чтобы прочитать, например, скорость или высоту. Очень удобно.

Я двинул ручку тяги до упора и дал полный форсаж. Загрохотал двигатель, поглощая в минуту четыреста килограмм керосина. Девять тонн тяги мягко и настойчиво вдавили меня в кресло. Самолет вышел на сверхзвук и, подобно крылатой ракете, понесся над сверкающей рябью воды. Я на секунду глянул на бегущую по волнам треугольную тень.

Промелькнула яхта. Жаль туристов. Надеюсь, их барабанные перепонки уцелели.

Через пять минут бешеной гонки я выключил форсаж и плавно, по широкой дуге, развернул машину к берегу.

– Портленд-вышка, я Мираж-1, разрешите визуальный заход, полоса 11, – сказал я в микрофон.

– Мираж-1, визуальный заход правым кругом на полосу 11 разрешаю, – ответил диспетчер.

Зеркальная синева моря сменилась утопающими в зелени разноцветными крышами домов. Жилая зона.

Внезапно у меня зачесалось пониже спины. Я перевел машину в снижение, набирая скорость, и взял ручку на себя. На грудь навалилась перегрузка. Планета провалилась в тартарары, выплыла откуда-то сверху, словно кто-то подвесил надо мной пестрый ковер. Рука сама собой, автоматически, прибрала режим двигателя. Земля повернулась вертикально. Горизонт не спешил опускаться.

Даже вчерашний выпускник летного училища почувствовал бы, что самолет проваливается. Я не успею вывести его из петли, ставшей для меня по-настоящему мертвой. Тогда я в отчаянии двинул ручку тяги в положение «полный форсаж» и зарычал: «Эх, все…» Только бы никого не убить!

Передо мной откуда-то выплыл поросший лесом берег реки. Темная стена деревьев встала прямо перед глазами. Время замерло, будто кто-то поставил его на паузу. Затем кроны метнулись вниз. Легкий, почти без топлива, «Мираж» задрал нос, и, радостно гремя форсажем, взмыл в безоблачное небо. Мы живы!

Я выполнил круг и пошел на посадку. Колеса шаркнули по асфальту, погасла скорость. Я свернул на рулежную дорожку и покатил на стоянку.

В ангаре меня ждал тесть. Он исподлобья посмотрел мне в глаза и сказал абсолютно спокойно, без интонаций:

– Джек, в аэропорту, конечно, привыкли к твоим художествам, но это слишком. Если бы тебе не подвернулось русло Лонг-Крик, ты бы наглотался земли. Дальше соображай сам. Не маленький.

Я не стал возражать: виноват. Полковник поманил меня в подсобку. Поставил передо мной дымящийся стакан крепкого чая, достал из шкафчика упаковку бисквитов и продолжил:

– Джек, ты устал. Тебе надо передохнуть.

Я едва не смахнул стакан со стола:

– Зачем? Со мной полный порядок.

– Не перечь. Завтра же бери в охапку Мэри, чеши в Форт Лодердейл и валяйся на пляже. Комнаты люкс в отеле с видом на море. За счет ВВС. Все оплачено.

Полковник достал

– Почему именно туда?

– Потому что я так хочу. Джек, это приказ.

В дверь постучали. Тесть крикнул: «Войдите!» и в подсобку влетел маленький шустрый механик. Он протянул полковнику распечатку и захлопнул за собой дверь.

– Расшифровка самописца, – сказал тесть. – До смерти тебе оставалось полтора метра. Полтора метра, Джек.

– Да уж, – сказал я и разоткровенничался: – Не могу летать на «Мираже».

– Почему? – изумился полковник.

– Да потому что все управление идет через компьютер! Я вообще ничего не контролирую! Не могу почувствовать машину! Вот и сейчас, если бы это был, скажем, «Супер Сейбр», я бы чуть подтянул ручку и вытащил бы самолет.

– Или свалился бы в штопор, – мрачно сказал Келли.

– Нет. Я чувствую, что можно, а что нельзя. И мне не привычно летать на самолете, который постоянно тебя опекает.