Танаис. Путь домой

– С брани в ущелье веду отряд. Войну с Чжоу девы подо мной прошли храбро. Сберегала их не для тебя! Кто они — знаю, кто ты – нет… – Правая рука воительницы легла на клевец. Слова перебранки вот-вот сменятся делами брани. Подчиняться Меру тысячный командир не намерен.

К таким разговорам Нети привычен.

– А ну, погодь! – Вождь северных вышел в свет костра. Встал между двумя командирами. Развёл в стороны руки. Открытые ладони смотрят на раздосадованного мужа и гневную степнячку. Хотя слова и сказаны весёлым тоном, вид Нети суров. Плотно сжаты губы. Первый, короткий взгляд брошен на Мера. Встретившись с глазами вождя, тот опустил голову.

Только теперь Нети медленно повернул голову к тысячному командиру. Посмотрел, однако, не в глаза, а на правую руку. Правая, как, впрочем, и левая ладонь воительницы обращена к звездам. Вождь северных натянуто улыбнулся.

– Присядем. – Первым же устроился на земле у костра. – Инанна, достопочтимая… – говорил неспешно Нети с пламенем. – Верую в тебя, верую в твою храбрость, верую в храбрость степных маков…

Степнячка села рядом с вождём. Пристально вглядывается в лицо Нети. Теперь же вождь заговорил быстро:

– Биться будете в лесу. Одна не управишься в зарослях. Мер нужен для слаженности. Смещать тебя не собираюсь. – Нети дружелюбно протянул правую руку тысячному. Степнячка вложила в неё клевец. Нети поднял брови: – Руку дай. Оружие убери.

Инанна убрала железный клевец. Сжала правой рукой руку вождя. Сжала крепко. Вождь северных оценил коротким кивком хватку старшего командира. Закрыл глаза. Не разжимая правой руки, левой снял с шеи странного вида амулет. Большой, с кулак, кусок волчьей шкуры на затейливо плетённом шнурке из полосок кожи оленя.

– Мой тысячный, знаешь, что это? – Нети любовался острыми языками пламени костра. Амулет протянул Инанне.

– Нет, мой вождь, не знаю, – быстро виноватым тоном проговорила степнячка. Нети громко вздохнул.

– Кусок шубы Верховного, вот что это… – сказал вождь северных шёпотом, но шёпот услышан – от молчаливых теней вокруг костра раздалось удивлённое «О-о-о!» – несколько сотен женских голосов заставили дрогнуть костёр.

– Сколько уже дней прошло, как мы… – Нети тщательно подбирал слова, но задумался и умолк.

– …закончили войну с Чжоу? – тихо уточнила Инанна. Вождь северных кивнул костру. – Пять, мой вождь.

Мер стоял, переминаясь с ноги на ногу. Сотенный крайне неуютно чувствовал себя во враждебном окружении степных маков.

– Думу такую держу, тысячный… – Нети помолчал. – Невероятно повезло мне – встретился при жизни с Божеством. Увидел наяву предсказание гадателей. Прежде, сколько ни слушал, не сбывались их пророчества. Как кто сляжет – они, гадатели, тут как тут. И не с сочувствием, а с правдивыми видениями да советами истинными. В детстве частенько видел, как топили в реке предсказателей. И их семьи. Ложь, да и только – слова людей о промысле Богов. Понимаешь? Пять дней сам не свой. Пусто тут… – Левая рука с амулетом прошлась по лбу, потом и по тому месту, где сердце. – Иду по чужой дороге и ничего не вижу. Неужели жизнь закончилась? Домой вернёмся. А дальше-то что? Быльё? Сон, еда, скука… – Вздох молчаливых теней едва не загасил костёр. – Как увидел Её впервые, сразу понял, кто она. Взгляд Её не забуду. Ледяной, до мурашек по коже… – Нети замолчал. Подул долго на костёр. Как на горячую еду. – Сыновья Таргетая всё ерепенились, пыжились. Ссору меж степными готовили. Не раз слышал их раскольные говорки. На бунт подбивали. Себя преемниками великого вождя мнили. Хотел с ними рубиться. Не сложилось. Война примирила. Главное-то они и не приметили… – Вождь северных недобро усмехнулся. Повернул лицо к Инанне. – Первым тогда при умирающем Таргетае Ей присягнул. На колени предНей встал. – Нети улыбнулся, вспоминая события осени.

– Помню. Видела. – Тысячный командир согласно закивала головой. Осторожно взяла амулет. Твёрдо сказала: – Сгинули бы мы, если б над нами Уту или Пасагга стояли.

– Не про любовь говорю… Не про женщину, хотя и красивую… Про нас, северных, говорю… Бережно Божество обращалось с воинством. Понапрасну не гибли. Смешно. Ты сама посуди – потери при бранях или при штурмах – по сотне. По сотне! При Хаоцзине так вообще никто не сгинул. Хворь не пришла. А народу сколько рядом жило? Тесно жили в лагерях. Скученно. Не похоже на везенье. Промысел Богов, не иначе. – Вождь не отпускал правую руку Инанны.

– Запали Её слова мне в сердце. Как-то мимоходом обронила: «Сильными стали степные племена, пришло время побед!» – Нети замолчал. Задумался. Молчаливые тени вокруг костра подняли правые руки. Пара сотен кулаков взметнулась к звёздам. Инанна провела амулетом по глазам, подержала у губ и вернула хозяину. Только теперь Нети отпустил её руку. Вождь северных надел амулет.

– Честно скажу, даже Таргетай не привёл бы нас к победе. Прости, Таргетай, если чем и обидел. – Нети посмотрел в звёздное небо. – Чжоу изрубило бы и жунов, и нас. Да в том ущелье так и остались бы белые кости… – Никто не возразил на крамольные слова вождя. – Понимаешь, при каких великих делах мы еще пять дней назад состояли? Как нас судьба богато одарила? – Инанна жадно всматривалась в вождя.

– Поняла. Усмирю гордость. Хочу вернуться к нашим. – Инанна намеревалась встать, но Нети властно удержал её за рукав.

– Бой начнётся внезапно. Враги выставили нам капкан, а мы им свой приготовили. Теперь кто первый нападёт, тот и победил. Твой отряд, Инанна, закончит битву. Вы переломите жунам хребет. – Вождь северных оглядывал тени у костра. – Мер подсобит управиться в лесу, чтобы не заплутать в чаще. Он – твой помощник. Была и будешь тысячным, обещаю. Степные маки останутся единым отрядом. Слово вождя.

Нети приложил правую руку к сердцу. Посмотрел на костёр. Увидел Мера. Развесёлым голосом ему сказал:

– Ты так и будешь стоять?

Громкий девичий хохот заставил смелого мужа вздрогнуть. Кузнец подсел к вождю.

– Сколько стрел брать? – перешла Инанна к обсуждению предстоящего боя. – По пять десятков на каждого?

– По сто выдай. Разных стрел возьмите. Тяжёлые по броне. Свистульки не берите – баловство. Некого там пугать. Доспехи Чжоу – из добычи. У кого нет – тех приодень. Кому сподручнее, и мечи из трофеев выдам. Щиты малые возьми. – Нети часто водил рукой по усам и бороде. – Мер проследит, чтобы у твоих с амуницией всё было как положено.

– С доспехами, вождь, нет забот, а от мечей Чжоу и круглых лёгких щитов не откажемся, – порывисто вышла на свет костра дева с соломенными волосами, сотенный из степных маков. Молчание теней нарушилось.

– О! Говорить, оказывается, умеем. Смотрю, смотрю – молчат. Немые, что ли?.. Или я зверь какой невиданный?! – расплылся в привычной улыбке Нети. Инанна, напротив, приняла крайне суровый вид.

– Ранее, мой вождь, будучи старшим командиром, – Инанна громко хрустнула пальцами, – ты кулаки быстро-то в ход пускал. Щитом тоже мастак был поработать. Уж больно скор был на расправу. А сейчас думами неспешными берёшь?

Нети на такие слова улыбнулся ещё шире. Обвёл взглядом зашумевшие тени. Яркому костру шутливо, по-дружески поведал:

– Ну, то когда было-то! Уж и позабыл те времена. – Узнаваемым широким жестом деда Агара провёл по бороде. – Теперь извиняйте, ранг не позволяет на личиках красоту наводить. – Нети встал. Поправил пояс. Посмотрел на степных маков довольным взглядом. Улыбнулся. Зашагал в темноту. В спину вождю полетело насмешливым девичьим голосом:

– Вождь, а Инанна красавица!

Нети остановился. Слегка опустил голову, словно запнулся о камень. Не оборачиваясь, высоко поднял правую руку. В темноту молвил:

– Оценил. От степных маков и ослепнуть можно.

В ответ послышался громкий хохот воительниц.

Сразу после его ухода степные маки принялись сгружать трофеи с телег. Им помогать вызвались добровольцы из соседних отрядов. Сто расписных повозок Чжоу, на колёсах по подбородок с двадцатью четырьмя спицами (частью из Вэнь, частью из Шана), мужи перебрали, отчистили, подлатали и устлали шкурами для укрытия отряда Инанны. Кожаные навесы над телегами прочно стянули. Колёса смазали. За сборами ночь незаметно пролетела для воителей отряда степных маков. Никого из жунов в гости не пускали, сохраняя в секрете задуманное.

Но той короткой ночью мало кто из северных искал сна. И еда не радует воителей. Чистят оружие, доспехи, мажут краской лица. Никто из степных ранее не был жертвой засады. Оттого возник горячий интерес к завтрашним событиям. Памятуя о брани под Хаоцзином, мужи представляют себя на месте армии императора. У костров негромко спорят, шёпотом предлагают и даже репетируют возможные атаки, уклоны и маневры в лесу. То не досужие беседы. Сотенные сговариваются о сигналах. Мужей степных беспокоит единство строя в чаще. «Не порубить бы сгоряча своих», – часто слышится у костров. «Если по ночи биться будем? Жуны тоже красные. Как быть тогда?» Так появляется на красных лицах белая полоса, по лбу и до шеи. К утру армия Нети – вся ликом красная и с белой полосой.

Тогда у костров, с подачи сотенных степных маков, повязали на шеи белую ткань праздничным узлом на кадыках. Со спины и с расстояния сразу видно своего. По той же задумке у многих северных степные клевцы и бронзу сменили на мечи и доспехи Чжоу.

– Вы зачем это в Чжоу принарядились? На шеях что белое намотано? Горло заболело? Что, и у всех сразу?

На удивлённые вопросы любопытствующих жунов северные бросают задиристо:

– Похваляемся бранными подвигами пред вами, неучами, – кричит кто-то, с кичливым видом выпятив грудь.

– Талисман белый от Чжоу, с приветом, на удачу, – шутливо, с игривым подмигиванием вторит ему другой.

– У вас таких нет, а и не скоро-то будут, – нагловато и поплёвывая наземь подначивает третий.

– Император лично просил здоровье беречь, – улыбается дева, поглаживая манерно косы.

Верхом язвительных насмешек северных стал нарочито гордый ответ тысячного Гнура:

– Чжоу мы скушали. Вот косточки вам.

Жуны молча глотали поддёвки. Простоватые и добродушные шутки степных союзники-жуны сочли необидным и дозволительным бахвальством. Принялись доставать уже свои трофеи, добытые в сражении с Чжоу. Уговорились на ночном привале обменяться рассказами о подвигах. С тем и подошли к лесу.

Войдя в еловый лес, Нети замедлил ход колонн. Обоз заметно удалился по узкой дороге. Заслышав лай собак, воители, не сговариваясь и не ожидая приказаний, обнажили оружие. И оттого рёв трубы не стал неожиданностью для северных. Прокричав: «Верховный!» – Нети сжал лямки щита левой рукой, правой – рукоять клевца. Побежал к обозу. Ему навстречу неслись разъярённые жуны. Начищенное оружие сверкает в их руках. Засада обнаружилась слишком быстро.

Те же, кто укрылся за елями, не поспевают развернуть атаку. Сбивчиво принимают удар. Отряды северных, словно два крыла птицы, разворачиваются вдоль узкой дороги. Три тысячи ушли налево, в ельник, смяли затаившихся восточных жунов. Ещё две тысячи уходят со жрецом вправо.

Шедшие же с вождём в голове колонн полторы тысячи степных с размаху, наскоком ударяют в спины предателей. Словно бурная горная река меж узких берегов, что встречает преграду из поваленных деревьев, отряды с неистовым вождём Нети раскидывают в стороны врага. Число не спасает волков и рысей. На каждого из северных воителей приходится по трое ошарашенных врагов. Походные колонны волков и рысей не успевают построиться боевым порядком. Лютая рубка завязывается за обозом. Дерутся предатели неважно. Рубаки северных раскалывают первые ряды. Безумные крики мужей поднимают в небо птиц. Лес испуганно взирает на сражение. Телеги северных неспешно удаляются всё дальше от брани по дороге, пока совсем не скрываются за поворотом.