Танаис. Путь домой

– Имена наши не хочешь узнать, кузнец? – Мер живо обернулся. Усталость взяла верх и над здоровяком – лицо угрюмо обвисло. Молча выжидающе посмотрел.

– Очень даже хотелось узнать имена. Но ведь не скажете? – Мер поднял глаза к звёздному небу. С лёгкой обидой в голосе звёздам послал слова: – Смеялись надо мной всю дорогу. Камешками кидались. Прозвища обидные придумывали. «Бычком», слышал, прозывали. Или как там ещё… – Но Меру не дали припомнить очередную девичью забаву.

– Бау имя моё. – Кареглазая протянула кинжал рукоятью к Меру. Воитель обернулся, принял дар обеими руками. Достал из ножен, поцеловал клинок. Приложил дар к тому месту, где сердце, потом ко лбу. Дар исчез в походной суме.

– Ки, добрая. – Голубоглазая протянула лук, в бересте оклеенный. – Имена получил? Доволен? – Мер, приняв суровый вид, торжественно проделал с луком то же, что и с первым даром. Вот только в полном горите Мера места для лука не нашлось. Без долгих раздумий он ответным даром передал Ки свой лук, в полосках кожи, и две стрелы в довесок. Бау получила кинжал.

– Сам делал? Оленя на рукояти – тоже сам? – Бау попыталась улыбнуться, но улыбка вышла болезненной.

– Да, старался. Уж извиняй, если простоват вышел. Мастерство наработаю. При Вэне им сражался. – Мэр ожидал насмешки, но девушки восхищёнными глазами изучали дары. Ки подняла голову и неожиданно сказала такие слова, от которых ноги здоровяка подкосились. Немалых размеров воитель чуть не рухнул наземь.

– Ритуалы соблюдёшь или по-глупому свататься к нам будешь?

Муж, уже сидя, дико вращал глазами, утратив дар речи. Придя же в себя, поднялся с земли. Провёл растопыренной пятернёй по бородке. Откашлялся:

– Как полагается, так и пожалую к вам обеим. – Мер и не думал шутить, но слова его вызвали улыбку. Разговор интересного свойства разбудил других воительниц. С десяток свидетелей присели, приподнялись со шкур, наблюдая за участниками беседы.

– Ну так-то должно по весне справлять. Или ранним летом? – поддержала Бау слабым голосом подругу.

– Дождусь весны, уже совсем скоро. А потребуется – и лета дождусь! – Мер поправлял ремень, затем стряхнул уж совсем запоздало грязь брани со штанов.

– Жених, мы ещё и в поход на горы собираемся пойти. Да, моя подруга? – промолвила Ки, Бау кивнула одобрительно. Девы как бы настойчиво вели Мера к какому-то туманному соглашению.

– Тоже туда, мои девы, путь держу. Совместно идти, оно, конечно, будет легче?.. – Кузнец отличался понятливостью. Снял шлем. Пригладил волосы в косе.

– Лечить нас будешь? – Ки посмотрела на израненную Бау, вернулась взглядом к Меру. – Раны серьёзные у нас.

– Право, вот о заботе и говорить не стоит! Само собой, положено обеспокоиться о раненых. Как в лесу вас обеих выискал, так и буду впредь оберегать. Не принято же хворых бросать! – Муж говорил так твёрдо, словно клялся, да и был к тому же рад новым хлопотам. – Девы, уложения отцов не нарушу. Терпения у мастеровых вдосталь.

– Так что ты там про дружбу говаривал? – Бау вспомнила то, что её более всего волновало. Открыла глаза, морщась от боли.

– Дар Богов, чувство-то желанное. – Мер приложил правую руку к тому месту, где сердце. – Когда даётся Богами, ценить надобно. Оберегать. Щедрость-то громадная.

Правые руки поднялись – клятвы Мера приняты. А вот веки, напротив, опустились – командиру сотни дали понять, что разговор окончен. Муж, поклонившись, отошёл к ближайшему высокому костру.

Извилистой вереницей посреди дороги высились огни, согревавшие спящих. Тысяча костров тихо распевала песни победы. Танцевало пламя под потрескивание веток. Наверное, в ту ночь не было среди уставших воителей более счастливого человека, чем Мер, уснувший среди степных маков.

Глава 6. Суд Нети

– Так, так, так… – Утро для вождя северных началось с нежданных подарков.

– Кто это? – Нети покинул повозку Таргетая с первыми лучами солнца. Потянулся. Перед его глазами стояли привязанные к шестам, вкопанным в землю, четверо мужчин. У их ног лежало оружие. – Ну двоих, положим, знаю. А вот кто ещё двое? – вопросы вождь шутливо адресовал двум десяткам мужей и дев, окруживших повозку Таргетая.

– Не признаются, мой вождь. – Жрец Бел, смерив коротким презрительным взглядом пленных, первым по старшинству ответил Нети. Подошёл к пленникам. Указал оскорбительно левой рукой на золотые гривны. – Упорствуют, мой Нети. Молчат из-за гордыни.

Нети широко улыбнулся, показав белые зубы. Посмотрел на старших командиров. Насмешливые лица добрых северных обращены к пленённым вождям жунов.

– Ты думаешь, гордыня, почтенный Бел? Ой нет, мой жрец! Гордые враги нынче в лесу лежат. Тут иное дельце: от страха бойцы языки проглотили. Ну, это поправим. Пощекочем – заговорят… Да что там заговорят – соловьями запоют! – Угроза, высказанная шутливым тоном, вызвала смех командиров. Хохот добрых поутру, да такой громкий, заразительный, заставил степных податься толпами к повозке Таргетая. Воители, забросив чёрствую еду, побежали смотреть на врагов.

– Чем щекотать будем? – Бел, прищурив глаза, разглядывал молчаливых пленников. Вождь и тут нашёлся в ответе:

– Достопочтимый, ты огоньком по ним пройдись. Надо же узнать, как их величать. Заодно от блох их избавишь…

Новая волна смеха накрыла тихий лес.

– А и вправду, вождь, у них вши. – Жрец, брезгливо поморщившись, отошёл на шаг от шестов. – Вон, бегают. Прямо кишит в волосах народец многоногий.

– Нас ждали-дожидались, не мылись… – Нети, как видно, надумал распугать живность в ельнике. Хохот воителей, казалось, раскачал деревья. – Прямо грешно таких дожидальцев не уважить огоньком. – Сразу три пары заботливых рук протянули вождю факелы.

Завидев пламя, Ан с тихим отчаянием простонал:

– Боги-хранители, спасите…

Нети принял, благодарно кивнув, два факела. Всем телом резко обернулся на звук голоса. Лицо Нети исказилось ненавистью. Зубы сжались до скрежета. Воинство замолчало. В тишине было слышно трепетание факела.

– Уже и до Богов, никак, добрался, поганец? – Факел в правой руке поднялся над головой Нети. Ан закрыл глаза. Съёжился. – Гнусный трус-долгожитель, твоё племя мертво. Ведаешь о том? Никто из твоих людей не покинул этого… – Нети поднял глаза к небу. Благодарным тоном внёс пояснение: – …великого, чистого, заботливого леса. Да охранят Боги зелёных великанов! Духи леса, чту вас! – Резкий переход от ненависти к благодарности не остался незамеченным. Добрые подняли взгляды к небу. Их примеру последовали и другие воители. Жалобное обращение пленных к Богам пресеклось. Факел в левой руке Нети медленно нацелился прямо в лицо Ана. Вождь северных не собирался более шутить.

– Мы вожди жунов! – глухой голос остановил факел вождя. Нети с удивлением оглядел говорившего: плотного сложения муж с заплетённой в косичку бородой, густые брови, нависшие мхом над глубоко посаженными чёрными глазами. На щеке шрам до носа.

– Ух ты! Заговорил! Думал, немой. – Вождь северных надменно засмеялся. Факелы в руках заплясали. Вновь быстрый переход от гнева к веселью замечен и поддержан воинством. Два факела вплотную приблизились к пленному. От жара лицо его скривилось, покрылось складками.

– Требую уважения! Я Син, вождь восточн…

Нети от таких речей поднял брови, округлил глаза и открыл рот. Окружение вождя, переведя взгляд на опешившего Нети, прикрыло лица руками и засмеялось. Воинство, что попроще, обошлось без прикрытия лиц – загоготало сразу. Дождавшись окончания веселья степняков, вождь принял торжественный вид:

– Уважим. Как не уважить аж целого вождя! – Нашёл взглядом жреца: – Бел, плётку сыщи. Пройдись по его бокам… с положенными рангу приличиями. – Уже в спину жрецу отправил: – Потом бороду его дочиста обрей – мешает мужу складно говорить.

Нети сделал шаг к отдельно стоящему пленному, потупившему взгляд в землю. Муж высокий, широкоплечий, с могучими руками, в бою не пострадал, чем и вызвал интерес вождя северных. Нети обошёл кругом жердь с пленным. Пригнулся и оглядел руки молчаливого мужа.

– Как добыли этого… верзилу? – Вождь северных выглядывал из-за широкого плеча пленного. Инанна, стерев улыбку с лица, подняла к небу правую руку:

– Добыла я. В честном бою. Догнала, лишила оружия, повалила… – Хлопки сотен рук поприветствовали храбрость девы. В который раз за едва начавшееся утро Нети округлил от удивления глаза. Вышел. Оглядел пленного. Переложил факел из левой руки в правую. Левой вынул кинжал. Им же поддел золотую гривну на шее мужа. Повернул лицо к командиру степных маков:

– Инанна, гордость наша, возьми гривну как дар за отвагу.

Гул одобрения пролетел среди тесных рядов воинства. Инанна поклонилась вождю. На носках лёгкой походкой охотника подошла к верзиле. Сняла гривну. Высоко над головой подняла награду.

– У-у-у-у! – громом разнёсся над лесом боевой клич. Щёки Инанны покрылись счастливым румянцем.

– Раздеть их донага. Всё, что на них было: доспехи, оружие, их добро – снесите в дар достопочтимому Таргетаю. Умойте пленных, сбрейте волосы. Блох вытравите в мешке дымом. В полдень будем судить… – командовал Нети. Исполнять простые приказы вождя нашлось в достатке добровольцев. – И пошлите за вождём Хваром. Без него судить нельзя… – Вождь уже намеревался отдать «дознавательные факелы», как вдруг приметил Мера. Сотник, помощник тысячного в отряде степных маков, преклонил колени перед Нети.

– У меня уже брови болят. Так много удивлялись брови – того и гляди осыплются напрочь… – Хохот, схожий с шумом камнепада, обрушил последнюю листву с колючих кустов. – Что с тобой приключилось, почтенный Мер?

Жрец Бел, который к тому времени явился с десятком разнообразных плетей, встал по правую руку от вождя.

– Дозволь, достопочтимый вождь, испросить разрешения на сватовство…

Старшие командиры ладонями зажимали рты, дабы смехом не разгневать сотника. Но всё же нашлись те, кто подавился смехом.