Маска киборга

…Зеленый экран. Тонкая рябь. И вот наконец на старой записи проступили очертания стола и людей, занявших места вокруг него. Последние нечеткости изображения пропали, и Мартин смог внимательно всмотреться в лица людей. Одни только мужчины, видно, бизнес такого масштаба – не женское дело или, возможно, не женское дело – убивать. Так или иначе, десять мужчин за этим столом, видимо, собрались для серьезного обсуждения.

Знакомое лицо мэра, на этот раз без налета добродушия, чуждая этому лицу улыбка не касается тонких губ.

– Мы собрались здесь, чтобы решить одну важную проблему. – Под его тяжелым взглядом из-за стола поднимается маленький толстенький человечек.

– Алекс Норман, личный помощник мэра, – короткая сводка от Ларри прозвучала в голове Мартина, не прерывая видеоряд.

– Вам известно, что Стоун отказывается вносить деньги в наш фонд. Он отвечает на наши просьбы в крайне непреклонной и грубой форме.

– Я хочу добавить к этим замечаниям, – из-за стола приподнимается Сэм Риверс. Он выглядит куда моложе, чем его запомнил Мартин. А ведь прошло каких-то пять или семь лет. Риверс сам убивает себя, грызет изнутри, обманывает. А это самое страшное, когда человек лжет самому себе, запутываясь и теряясь в этой липкой паутине.

– Я хочу добавить, что Крис Стоун – уникальный врач, его отец – известнейший ученый. Это люди, требующие особенного…

Он не успел договорить. Норман, не дождавшись завершения речи, продолжал:

– Мы посоветовали ему быть посговорчивее, но он не понимает. Для него мы просто не существуем. Он открыто бросает нам вызов!

– Возможно, стоит сделать исключение… – Риверс снова попытался взять нить обсуждения в свои руки, но все, кажется, было уже решено.

Мэр заговорил, глядя прямо на Риверса:

– Вопрос не в его деньгах, вопрос в системе! Если один отказывается подчиняться, то об этом быстро узнают остальные! Этот одиночка сразу становится героем, мучеником, предводителем. Сегодня только он будет одной рукой лечить калек, а другой раздавать милостыню, завтра же за ним последуют другие. Мы не можем упускать контроль, мы не можем потерять все из-за одной слабости.

– Тем более что он ставит под угрозу информационную безопасность нашего бизнеса. Вся информация по нашему финансовому фонду теперь может оказаться в прессе. Стоун знает ходы, знает наши слабые места, – высказался прокурор, сидящий рядом с мэром.

– Предлагаю обратиться к уголовным элементам. Это самое простое и действенное решение такого рода проблем. Так было всегда. – Малыш Норман ухмыльнулся, потирая пухлые ладошки. – Как говорится, нет человека – нет проблемы…

Крупный мужчина в белоснежной рубашке, сидящий дальше всех, положив руки на стол, будто отгородившись от присутствующих, спокойно кивает:

– Завалить его – дело двух минут. – На его шее блеснула золотая цепь, кулаки непроизвольно сжались и в тусклом свете стали видны татуировки на запястьях и фалангах пальцев.

– Нет, – мэр слегка повысил голос, и все взгляды тут же снова обратились к нему. – Это не должно быть незаметно и быстро. Это должна быть громкая расправа. Мы избавимся от Стоуна так, чтобы наше предупреждение было слышно всем. Они хорошенько подумают в следующий раз, перед тем как идти против мэра этого города. Сэм, да, да, Сэм Риверс, это дело будет поручено вам.

Риверс побледнел и несколько минут не знал, что ответить, беспомощно глядя на жесткое лицо мэра.

– Но, но… почему я? – выдавливает он чуть слышно. – Крис Стоун вылечил мою дочь. Я обязан ему. Я не могу…

Впервые за все время разговора лицо мэра тронуло подобие улыбки:

– О, вы не можете отказать нам, Сэм, а все остальное вы можете. И сделаете это сегодня же. И так, чтобы нам не пришлось сомневаться в вашей преданности. Ваши сегодняшние попытки защитить этого доктора поселили в нас сомнение. Избавьте нас, Сэм, и от Стоуна, и от этих напрасных сомнений.

Видео зарябило и прервалось, растянув последнюю фразу мэра:

– Сомне-ени-ий…

Диск выдвинулся из отверстия дисковода, и Мартин вложил его в пластиковый футляр.

– Осталось слегка подлатать меня, и можно отправляться на встречу с нашим подающим надежды кандидатом в мэры…

– Не беспокойся, мой мальчик, я все сделаю, – сухая рука профессора легла на его плечо, и сдерживаемый вздох вырвался из горла Мартина.

– Спасибо, ты всегда рядом.

Мартин постоянно отключался, будто падая в темную бездонную яму, он уходил в размышления. Он думал об отце, о людях за столом в темном зале, думал о лице того солдата, на которого не хватило смертельных пуль, о трясущемся мужчине в шляпе, прижатом к стене, о всех тех, чьих лиц он не запоминал, стреляя, нанося удары, уничтожая, как неживые предметы…

Он открывал глаза и видел, что профессор за компьютером вводит новые указания для миниатюрных роботов-работников, что заново перебирали его побитое в драках тело. Он отвык чувствовать боль и не замечал, когда его руку отнимали от предплечья и заменяли на новую, более прочную и гибкую конструкцию. Голографическое изображение скелета Мартина перед глазами профессора поворачивалось, демонстрируя все меньше сломанных костей, все больше новых деталей. Демонтированные конечности сначала были беззаботно оставлены на полу в углу лаборатории, но внезапно разжавшаяся кисть до смерти напугала Мелани, проходившую мимо с чаем для профессора. Профессор едва заметно усмехнулся, но ввел новую команду – немедленную переплавку отработанных деталей.

– Ты станешь еще более неуязвимым, – бормотал профессор, увлеченно набирая новую комбинацию на клавиатуре компьютера.

И Мартин становился таким. Уже спустя сутки на его теле не осталось следов недавней стрельбы. Он с интересом следил за неприкрытыми кожей суставами руки, сжимая и разжимая кулак.

– Я чувствую столько скрытой силы в этом простом движении, дед. Ты ведь действительно сделал мое тело еще совершеннее. Тебе говорили, что ты гений? – Мартин с улыбкой взглянул на профессора.

– Нет, в основном упрекали, что я слишком часто предаюсь несбыточным мечтам.

– Ты мечтатель, это верно. Но разве твои мечты не сбываются?

– Да, Мартин, не все, но многие мои мечты исполнились. Ты должен запомнить, что первым шагом к открытию является именно мечта. Через наши мечты творец указывает нам путь к совершенству!

– Я запомню это…

– Хорошо, мой мальчик, а сейчас тебе нужно поспать. Я подготовил для тебя сонную капсулу, как я ее называю. Я подключу тебя к нескольким аппаратам, которые снимут напряжение с твоего нового тела. Я надеюсь, так тебе будет легче сосредоточиться на сне и ты сможешь по-настоящему отдохнуть…

– Спасибо. Сон – это, кажется, как раз одно из самых несбыточных моих мечтаний.

Мартин погрузился в сон. Лежа в белой капсуле с множеством проводов, подключенных к его рукам, ногам, сердцу, височным и затылочной долям мозга, он будто бы парил в невесомости. Но освобождающего, беспробудного, здорового сна ему так и не удалось достичь. Он чувствовал себя отдохнувшим физически, но в голове его царило беспокойство.

Профессор взглянул на румянец, выступивший на скулах его внука, от его глаз не скрылось и подрагивание ресниц.

– Ну что ж, видимо, это все, – он аккуратно нажал кнопку на пульте, и крышка капсулы отъехала. Мартин повернул голову и открыл глаза. Ничего не говоря, он смотрел на профессора, будто бы не готовый к тому, что с этого момента ему нужно продолжить свою жизнь.

– Как ты, Мартин? – профессор сверял последние данные по физическому состоянию пациента.

– Я все время думаю, дедушка, – голос Мартина звучал отрешенно.

– О чем?

– Возможно, я не прав. Столько человеческих жертв ради того, чтобы уничтожить десяток ублюдков…

– Но ты понимаешь, что зло должно быть наказано…

– Да, я понимаю. И стоит мне вспомнить запись, которую дал мне Риверс, я забываю все, кроме этого утверждения. Но разве не о милосердии говорит твой Бог? Разве не к нему призывает?

– Милосердие возможно по отношению к тем, кто искренне раскаялся.

– Но почему мне так плохо? Почему я чувствую огромный груз на плечах? – Мартин бессильно опустил голову.

– Потому что хороший человек никогда не хочет войны, Мартин. Не хочешь ее и ты, и это правильно. Но ты выбрал этот путь, взвалив на свои плечи груз мщения, и только ты можешь решить, когда пора остановиться. Я бы никогда не стал принуждать тебя к жестокости, я создавал тебя таким не для убийств, а для защиты. Ты выбрал этот непростой, страшный путь, и я поддержу тебя на нем, что бы ни случилось.