Это любовь

До поздней ночи я никак не засыпала, но всё же сделала это в конце концов. Признаться, я даже не спала нормально в тот раз, видя какие-то очень странные сны.

Проснулась я задолго до будильника. Вожатый по-прежнему молчал, но я точно знала, что он обязательно прокомментирует мой «презент» ему. Я только и делала, что сидела на телефоне, наблюдая за тем, как на моей работе появляются новые просмотры – его просмотры.

Даже подскочив ранним утром, я всё-таки умудрилась выйти из дома позже положенного. И вуаля: я опаздываю на пару по органике. В школе мне бы за такое голову открутили. Но как выразилась моя подруга и одноклассница по совместительству: «Универ тебя испортил!». Что за глупости?! Я сама себя испортила!

В наушниках играет какая-то песня – я тот ещё лизтоман. Не слишком-то торопясь, направляюсь к указанной лаборатории, не взирая на то, что уже прошло не меньше двадцати минут с начала пары. Мои мысли сейчас далеко.

Пускай на данном этапе я стыжусь признаваться себе в этом, но я, непременно, рассчитываю на нечто большее, чем просто общение с этим парнем после того, что провернула вчера перед сном.

Останавливаюсь у нужной аудитории и с толикой волнения отворяю дверь, хотя мой здоровый похуизм всё-таки берёт верх над всеми переживаниями касательно учёбы.

– Здравствуйте, можно?

Группа давно привыкла к тому, что я постоянно опаздываю, однако, мне всё же удаётся завладеть их вниманием, заглянув в лабораторию.

Первое, что я помню – это нефритовый взгляд лукавых глаз, и страх быть униженной перед всеми тем, кого так боялась.

– Можно. – Снисходительно, но в то же время не задаваясь, отвечает преподаватель. Гора с плеч спадает, и я спокойно направляюсь к вакантному месту рядом со своей подругой.

«Снова ты» – проносится в мыслях прежде, чем я успеваю зайти.

Я не расстроена и не рада. Но всё-таки, немного зная тебя, с уверенностью могу сказать – ты-то уж точно не хуже того кретина с первого курса.

Стоит нестерпимая жара. Послеполуденное солнце ярко палит через окна лаборатории. Лето закончится ещё не скоро.

Ты показываешь группе цветные реакции и требуешь добровольца выйти к тебе. Сверчки. Неудивительно, ведь ты же сам их запугал.

Как говорил Кобейн: «Никто не умрёт девственником. Жизнь поимеет всех». Поэтому я, вообще не думая, поднимаюсь со стула, вызываясь тебе помочь. Мы, вроде как, уже знакомы, пускай и не близко.

Хоть я и тут: готова вооружиться реактивами, химической посудой и тряпками в то время, как моя душа уже давно летает где-то под облаками, поэтому разливать с тобой концентраты сильнейших кислот по пробиркам – самое подходящее для меня занятие в данный момент времени.

Мои руки начинают слегка дрожать, стоит тебе лишь поднести ёмкость с кислотой к пробирке, ведь прежде я работала только с их разбавленными растворами.

– Да не бойся ты! – успокаивающе говорит твой глубокий голос.

Ха, чувак, неплохая попытка усыпить бдительность! Но может, предоставишь мне самой решать: бояться тебя или нет?

Выполнив свою часть, возвращаюсь на место, продолжая нервно проверять гаджет – до сих пор молчок.

Отсидев на твоей паре, делаю вывод, что со студентами ты общаешься куда лучше, нежели со школьниками. Так что всё действительно не так уж и плохо.

Однако после занятия я всё-таки ставлю группу в известность, что немного знаю тебя уже где-то около трёх лет, конечно же, не скрывая всех тех твоих поступков, которыми ты умудрился произвести на меня неизгладимое впечатление.

Предупреждён – значит, вооружён.

– Мне кажется, он жёсткий, но не из злых побуждений. – Говорю в заключение. Ведь всегда стараюсь относиться к людям без предвзятости, не делая исключение для тебя, что впоследствии выходит не без труда.

Выйдя из университета, встречаю однокурсницу, и мы решаем посидеть в парке – ближе к вечеру жара спадает, дует лёгкий ветерок. А я всё ещё мучительно жду ответа. Отвлекаюсь от своих мыслей, пока мы болтаем, и наслаждаемся астрономическим летом, пускай уже середина сентября. Не сводя глаз с гаджета, где-то спустя час, наконец замечаю: он печатает! Сердце ёкает, и всё тело начинает сотрясать дрожь. Я быстро прощаюсь и убегаю прочь из парка. Забавно, но вспоминая об этом случае в сквере, на ум сразу же приходит песня «WhiteQueen».

Проходит, наверное, вечность, и мне кажется, будто я уже на другом конце немаленького города, когда наконец-то приходит сообщение от него. Восемь минут – не так уж и много, но только не для того, кто ждёт.

Ему понравилось. Особенно некоторые моменты, которыми я натолкнула его на воспоминания о событиях, в которых сама не участвовала. «Красиво пишешь, и мысли интересные проскакивают» – бальзама на душу ароматнее я ещё никогда не получала.

Я довольна. Солнце склоняется к горизонту, и вот, я на кухне с видом на яблоневые сады готовлю ужин, не сдерживая счастливой улыбки. Этот день был прекрасен. Я знаю, это только начало, и так странно, что оно приходится именно на осень, когда, казалось бы, сама природа противоречит этому.

Творческий мастер-класс в одном из театров. Вместе с разношёрстной толпой от мала до велика хожу по хореографическому залу, выполняя упражнения по актёрскому мастерству. Совсем скоро каждый из нас выступит на сцене с автобиографическим монологом. Режиссёр, открытый и добрый мужчина средних лет, говорит утверждение: если мы с ним согласны, то уходим направо от него, если же нет, то налево.

– Я верю в любовь!.. – заявляет он.

Все, не мешкая, становятся по его правую руку. Мужчина несколько секунд молча смотрит на нас.

– Мне сейчас заплакать захотелось. – Помедлив, произносит он. – Сколько работаю с группами, никогда такого не было, чтобы все верили! – его угольные глаза искрятся восхищением и робкой улыбкой.

И правда, если люди ещё верят в любовь, значит, всё не так безнадёжно, как кажется при первом взгляде на современное общество.

Неделю спустя мы снова делаем пробирочные работы. Ты активно общаешься с нами в процессе. Я ловлю себя на мысли, что мне нравится звучание твоего бархатистого голоса с некими нотками властности.       Добавляешь в пробирку с фуксинсернистой кислотой несколько капель альдегида, после чего сразу же подносишь её к своему белоснежному халату, демонстрируя нам розовое окрашивание.

– Мы в студенчестве при помощи этой реакции вычисляли, кто у нас вечерами занимается любовью на партах. – Несколько шокируешь нас такой информацией.

– А как? – интересуется кто-то.

– Смазывали продуктом столы и смотрели на следующий день, кто придёт в перчатках и шарфе… Фуксин при попадании на кожу долго не отмывается.

Ладно.

И чего ты в преподах, вообще, забыл? С твоей фантазией только работать сценаристом на каком-нибудь порно-сайте. Хотя, я не очень-то удивляюсь после истории ещё со школы, якобы приключившейся с тобой на ЕГЭ по биологии. Когда в задании с картинкой тебе попался плохо пропечатанный половой член. И ты, конечно же, обратился к организаторше с просьбой заменить этот листок КИМа.

– Но ты же мальчик – разберёшься! – заявила не очень-то разумная тётенька.

На что ты дал искромётный ответ:

– Но я как-то не привык смотреть на него в разрезе!

Переходишь к следующему опыту с галогенами и с показательной грустью вздыхаешь, беря бром – каждый химик знает, что данное вещество вызывает эректильную дисфункцию.

Весь твой пошлый юмор вертится только вокруг одного, и Зигмунд Фрейд, определённо тобой заинтересовался бы!

Мои отношения с семьёй портятся. Причина довольно банальна – я выросла, но они продолжают видеть во мне ребёнка, требуя беспрекословного подчинения себе во всём. Мне говорят, что моё творчество не нужно никому, особенно им.

– Это отнюдь не главное в твоей жизни. И вообще, ты пишешь какую-то хуйню.

Как и всегда, стараюсь пропустить токсичные заявления мимо ушей. Но у всего есть предел, и я чувствую, как медленно, но надламываюсь.

«Не обращайте внимание на пересуды. Люди склонны толковать дурно всё, что слышат, не задумываясь над тем, к каким пагубным последствиям это может привести. Лучше внимать голосу собственного сердца и подчиняться естественному ходу событий. Не нужно волноваться раньше времени и обижаться понапрасну.»

© Мурасаки Сикибу «Повесть о Гэндзи»

Мы с подругой сидим у неё на балконе, глядя на огни ночного города. Я рыдаю в голос. Потому что устала от полного отсутствия какой-либо поддержки со стороны родителей. Устала от того, что они совсем не верят в меня. Устала от того, что они даже не интересуются моей жизнью. А ещё я совершенно не понимаю, что именно испытываю к вожатому, которого с пугающей частотой встречаю то на улице, то в универе. И который либо очень тупо ведёт себя, либо просто куда-то сливается. Ни то я вижу в нём отца, ни то старшего брата, которого у меня никогда не было.