Сердце Черной Пустоши. Книга 1

– Да, леди? – спросил смуглый черноволосый парень, едва ли старше меня.

– Скажите, пожалуйста, где у вас кухня?

– Камбуз, миледи, – поправили меня. – Кухня на корабле – это камбуз. Прямо по коридору и налево первая дверь.

– Благодарю, – проговорила я, вновь приседая.

О том, что кухня, которая, камбуз, впереди, догадалась бы, даже если б не спросила дорогу. Стоило пройти по коридору немного вперед, как ноздри защекотал запах жареного лука, тушеных овощей и свежего хлеба.

Прислушиваясь к гвалту, что раздается из-за широкой дубовой двери, я прибавила шаг. Наконец, решившись, робко постучала.

Мне ожидаемо не ответили, и я, переступив с ноги на ногу, толкнула створку. Камбуз обрушился на меня запахами съестного, лязганьем ножей, черпаков, кастрюль и переругиванием поваров в белых колпаках.

– Я не посмотрю, что во дворцах готовить привыкли! Дышло вам в глотку, а не мускатный орех! Ишь, моду взяли! Магнакариды и без орехов хороши! – восклицал, потрясая внушительным черпаком, детина с красным лицом и красными, налитыми кровью глазами.

– Вагвар! Мегзавец! Дуболом! – отвечали ему, почти одновременно, двое: тонкий и толстый, в идеально белых накрахмаленных колпаках и халатах.

В отличие от первого, оба говорят на смеси южного и восточного наречий с характерной заменой «р» на «г», что встречается только в Лаудании и Висерте.

– Соус бешамель немыслим без мускатного ореха! – возопил тонкий человек, яростно сверкая глазами на краснолицего. – Не сметь пгятать от нас пгодукты!

– Тем более, мы их найти и пегепгятать! – мстительно подтвердил толстый приземистый человек, явно наслаждаясь произведенным эффектом.

Краснолицый запыхтел и принялся раздавать подзатыльники поварятам в колпаках, которые задвигались по камбузу с удвоенной скоростью.

Я ахнула, зажав рот ладонью, наблюдая столь жестокую расправу над бедными мальчишками. Но те ничуть не обиделись. Поварята даже приседать успевают до того, как ручища кока соприкасается с их затылками.

– Чем я так прогневил морского дьявола?! – прорычал краснолицый, споро орудуя огромным ножом. – Если мне, главному коку, на старости лет подсунули этих неженок, которые даже бешамель без мускатного ореха приготовить не могут?!

– Бешамель без мускатного огеха все гавно что бгачная ночь без невесты! – ответили ему, и поварята захихикали, а кок схватился за голову.

– Если бы не мы, чем бы ты, мужлан, когмил столь высокопоставленную леди? – спросил толстый человечек, помешивая что-то ароматное в большой кастрюле.

– Да разве я не нашелся бы, чем мою леди накормить?! – патетично прорычал краснолицый. – Сами видели, леди наша тростиночка, ручки-веточки, непонятно, в чем душа держится! Ей бы румянца, да килограмм десять прибавить. Вот было бы куда ни шло! А с вашими энтими изысками, девчонка, поди, оголодала совсем!

– Вот мы и пгиставлены этому судну, чтобы к концу плавания Чегный пгинц узнал свою невесту! – заявил толстенький.

– Чтобы не встгетил с когабля румяную упитанную кгестьянку вместо изысканной леди! – добавил тоненький.

– Я вам покажу, кгестьянку! – взревел кок.

– Ну, Черный принц меня не видел, поэтому узнал бы любую, – сообщила я, выходя из тени.

На миг камбуз замер. Даже котлы перестали булькать, а сковородки шипеть, но через секунду звуки и движения вернулись, сопровождаемые щедрыми подзатыльниками и командами от главного кока.

Расправа над поварятами не помешала ему широко улыбнуться, как самой желанной гостье, словно это не он только что обсуждал мои размеры и аппетит. Он представился первым, назвавшись Морским Быком, вслед за ним, морщась и кривясь, назвались повара, нанятые лично для меня.

– Висьен, – назвался тонкий.

– Люсьен, – сообщил свое имя толстый. – К вашим услугам, миледи.

– Прошу извинить, что подслушала окончание вашей дружеской и невероятно увлекательной беседы, – произнесла я. – Но правильно ли я поняла: на всю команду готовит один кок, в то время, как у меня два личных повара?

Камбуз сотрясся от громогласного хохота. Смеялся кок, ему вторили трое или четверо поварят, точное количество сосчитать никак не удавалось.

– Во-от! Слышали, убогие? Даже леди озадачена такой несправедливостью! Правильно я вас прищучил!

Он потряс черпаком, как флагом, чем вызвал кислые выражения лиц уроженцев юго-восточных провинций.

– Никто нас не пгищучил, уважаемый, – ответил ему тонкий. – Мы сами вызвались помогать.

– Вызвались они, как же! – проревел Морской Бык, яростно сверкая глазами. – Леди, вон, и то сама в непонимании!

– Сами-то вы не спгавляетесь, – сообщил толстый и довольно шмыгнул носом.

Прежде, чем ссора вспыхнет по новой, я пролепетала:

– Вообще-то я не за этим…

Камбуз снова замер. Стало так тихо, что все отчетливо услышали, как у меня на плече сглотнул дракончик.

– Я просто не могла дождаться ужина, – сообщила я, решив не уточнять, что ни завтрака, ни обеда так и не получила. – Скажите, найдется ли у вас что-нибудь… К чаю?

– Бедное дитя!! – проорал Морской Бык и угрожающе лязгнул ножом о черпак.

Я сама не поняла, как оказалась за столом. На коленях появилась салфетка, а передо мной начали возникать приборы. Количество блюд росло быстрее, чем грибы после дождя.

Юго-восточные повара, словно наперегонки с коком и поварятами принялись заставлять стол мисками, плошками, тарелками и даже кастрюлями. В глазах зарябило от разнообразия блюд и запахов, а Диларион не растерялся и с удовольствием нырнул в угощения, довольно рыча.

Чувствуя, как краснею под пристальным вниманием поваров, я осторожно подцепила кусок белого мяса с блюда, что оказалось ближе всех.

Мне тут же подвинули желтоватый соус. Обмакнув кусок в пиалу, я, наконец, отдала должное стараниям поваров.

– М-м, до чего же вкусно, – пробормотала я и, не прожевав, как следует, отрезала еще кусок.

– А я что говорил?! – пробасил Морской Бык. – А вы все – бешамель, бешамель! Магнакариды, они и с лимонным соком идут так, что аж за ушами трещит! А, леди?! А что мясо ядовитое, так для того и уксуса не жалеем! Нет, леди, вы не бледнейте, пожалуйста. Они ядовитые только сырые, а приготовленные очень даже полезные!

Я захлопала ресницами и закашлялась. Мне тут же постучали по спине, отчего я с трудом сохранила равновесие, едва не тюкнувшись носом в угощение.

– М– магнакариды? – переспросила я. – Это эти… Страшные… Мамочки!

– А как же, леди? – удивился Морской Бык, и даже Висьен с Люсьеном озадаченно заморгали. – Магнакариды это ж самый жир! То есть самое изысканное блюдо! К королевскому столу регулярно поставляемое! Что ж нам, пренебрегать таким подарком судьбы? Вон рагу с ними, с демонами, а вона жареные в сухарях, а вон…

Я успела прийти в себя и промямлила:

– А нет ли… Просто куска хлеба?

Морской Бык обменялся непонимающим взглядом с поварами и даже с поварятами. Затем мне пододвинули блюдо с нарезанным хлебом и сыром. Я с наслаждением впилась зубами в ароматную мякоть, думая, что может, когда-нибудь смогу оценить морской деликатес по достоинству, но не сейчас.