Быть наркоманом. Внутри безумия

Я будто открыл дверь в другое измерение, намного более объемное и живое, чем то, в котором я находился каждый день. Мои фантазии переплелись с видениями и обрели до того четкую форму, что я уже не мог отличить, где была реальность, а где – порожденный веществом вымысел.

После того, как я пришел в себя и отправился домой, меня страшно мутило, рвало на каждом шагу, болела голова, а во рту держался гадкий химический привкус. Но в целом я был доволен. Компания клея мне очень понравилась.

***

Так до двенадцати лет я изредка нюхачил. Попробовал даже побаловаться бензином из дедушкиного гаража. Но бензин меня не взял. Не вызвал особенно сильных ощущений, да и отходил я от него потом долго.

А затем у меня появились более интересные увлечения.

Мне уже исполнилось двенадцать, когда я узнал, что детей далеко не аисты или пчелки приносили.

Знание я это приобрел благодаря просмотру кассет дома у Димона. Особых кассет, засунутых в коробки из-под старых фильмов. Естественно, их от нас прятали, а если мы находили – родители строго-настрого запрещали прикасаться к ним. И мы давали клятвы, что никогда не прикоснемся.

Но как только мы оставались без присмотра, клятвы быстро забывались.

Развивался я достаточно быстро, и с сообразительностью у меня не было проблем. Поэтому, пока мои друзья тупо таращились в экран, не понимая, что на нем происходило, я сидел и упивался приятным чувством, обуревавшим любого мужчину при просмотре порнографии. В штанах у меня было тесно и жарко, хотелось унять этот жар и в то же время хотелось продолжать наслаждаться им.

Я просто места себе не находил, ерзая в кресле!

А через год я наконец-то отважился познать прелести мастурбации.

Когда это случилось, ничего особенного я не делал. Я был один дома, что являлось большой редкостью для нашего жилища: бабушка уехала на рынок, мама была на работе, дедушка чинил машину в гараже. По телеку шел не особо интересный для меня фильм про Джеймса Бонда и я пытался в него вникнуть, валяясь на диване.

Стал вникать я только тогда, когда в фильме возникла эротическая сцена. Вроде бы ничего особенного в ней не было, в сравнении с той же порнографией, еще и съемки велись с голой спины актрисы. Но по неизвестной причине меня эта сцена здорово завела.

Воображение сорвалось с поводка, и я сразу представил себя на месте Джеймса Бонда. Представил, что бы я делал, если бы оказался в компании голой красотки.

От мечтаний я решился перейти к активным действиям, призвав на помощь собственную руку.

Конечно же, я очень смущался. Стеснялся самого себя, того, что делал – все происходящее казалось мне таким неправильным, грязным, извращенным.

Но в итоге соблазн доставить себе удовольствие оказался сильнее стыда, и я попытался успокоиться – в конце концов, я был один, никто бы меня не застукал.

Я продолжил.

Ух, и какое же я потом испытал блаженство, просто с ума можно было сойти! Так замечательно я еще никогда себя не чувствовал! Надо было давно додуматься до этого. Ведь никакой обычный просмотр порнофильмов не сравнился бы с дрочкой, это я мог гарантировать!

Стоило ли говорить, что до пика я дошел очень быстро? А уж когда дошел – изо всех сил сжал зубы, чтобы не закричать. Меня тряхнуло, будто я сидел на электрическом стуле, глаза сами собой широко распахнулись. Внутри отпустило пружину – и волна экстаза накрыла с головой. Хватая ртом воздух, я дрейфовал на этой волне, дрожа всем телом, забыв обо всем.

ГЛАВА 3

Однажды Димон стащил у своего отца сигареты и предложил нам всем попробовать.

Дело было после школы. Нашей стандартной компанией, включая Славика, мы отправились на старый, заброшенный цементный завод – любимое место всех подростков, ну еще бомжей, алкашей и наркоманов.

Заныкавшись у полуразрушенной стены «цементухи» – так мы называли этот завод, – мы прикурили сигареты. Я сделал мощную тягу и закашлялся – едкий, вонючий дым защекотал легкие, ударил в нос, заставляя поморщиться. Но неприятные ощущения меня не остановили. Я ведь хотел стать крутым, значит, я должен был научиться курить, как рок-звезды ну или те парни из моих любимых боевиков. Так что я сделал еще одну затяжку, за ней – еще одну, призывая себя игнорировать вонь и горечь сигаретного дыма.

А еще накануне я как раз начитался Ирвина Уэлша с его романом «На Игле», в котором герои не только курили, но и крепко сидели на веществах. Не шибко презентабельное для подростка чтиво, его было трудно достать. Но оно того стоило, вот правда. После его прочтения я мысленно погрузился в мир наркотиков и беспорядочного секса, долго отходил от этой книги. Потом прочитал еще парочку других на эту тему, в основном, довольно дрянных детективчиков про братву, порошок, воров в законе. Посмотрел «Криминальное Чтиво». И так проникся этой ушедшей эпохой конца двадцатого века: расцветом бандитизма и беспробудного героинового кайфа, сексуальной раскрепощенности, богатства и прочего в том же духе!

Правда, пока я утопал в фантазиях о наркотиках и криминале, моего родственника, однажды уже открывшего мне дверь в мир иллюзорного балдежа, родители все-таки прижучили с клеем. Отдубасили его конкретно, надо сказать, и потом всю дорогу смотрели на него, как на кусок говна. Да еще и мне больше не разрешали с ним общаться.

Я этого совсем не понял. Как и в целом не понимал, почему отношение к наркоманам было таким негативным. Почему их называли отбросами общества, кончеными, потерянными людьми? Мне-то ведь после моих книжек казалось, что употребление веществ – прерогатива очень крутых, богатых людей, ну или творческих личностей, гениев… Вон, Джимми Моррисон сидел на героине, и выдавал такие классные хиты! Или тот же Траволта из «Криминального Чтива» – очень ведь круто смотрелся в кадре, гоняя дурь по вене!

Накурившись, мы с друзьями пошли болтаться вдоль руин цементухи. Встретили ребят постарше. Их было трое, плюс одна девчонка. Мы перезнакомились, поболтали о том, о сем. Ребята оказались приятными, и мы обменялись номерами телефонов.

Наши новые приятели уважали русский рок, у них был маленький портативный проигрыватель. Они врубили свой музон, и меня под ним неплохо так раскачало.

А еще у них было пиво, которое пошло по рукам сразу же, как только наши задницы нашли свое пристанище на поваленном дереве. И если мои дружки поначалу побоялись притрагиваться к алкоголю, то я с видом победителя присосался к сиське пенного, сделал пару внушительных таких глотков. Чуть не поперхнулся, ей-богу.

И вот оно – ко мне вернулось то самое состояние легкости, когда-то испытанное мной в детстве! Снова я был свободен от внутреннего напряга, снова мне было приятно и хорошо!

Пошла болтовня о всяком разном. О дрочке, о сексе, о тупых учителях и долбанной школе. О родителях, смысле жизни.

Я сидел, внимал чужим голосам, курил, и просто радовался. Время от времени переглядывался с единственной девчонкой в нашей компании. Ее, к слову, звали Лиза, и странное дело, она была одного со мной возраста. Хотя и выглядела старше.

И тут вдруг, словно обухом по голове, меня ударила мысль об отце. Каким же ничтожеством он всегда был и каким наивным был я, восхищаясь им! Я до сих пор хорошо помнил нашу последнюю встречу. Помнил то, как он бил меня в детстве, обзывал маменькиным сынком, «в*блядком» и «подп*здышем». Как не пришел на мой выпускной в детском саду и на мою первую линейку в школе.

Мой отец был просто конченым алкашом, моральным уродом. А я считал его каким-то Суперменом, подумать только!

И сейчас я собирался нажраться в точности, как он! Ну что за ирония.

На мгновение я крепко зажмурился. Призвал себя немедленно успокоиться. Сказал себе, что нажираться я не стану, просто попробую, что же это такое – быть пьяным. Попробую в первый и последний раз.

Потом я дал себе клятву, что буду продолжать хорошо учиться, найду офигенную девушку. Я стану великим музыкантом – тем более я уже успел по-настоящему полюбить фортепьяно – запишу кучу своих пластинок. Я буду курить самые дорогие сигареты и больше в жизни к алкоголю не притронусь. Я буду лучшим из лучших! И тогда отцу станет больно от того, что он бросил нас с мамой, но уже ничего нельзя будет вернуть.

«Но хватит тревожных мыслей! – Сказал я себе. – Надо приходить в себя, ведь мне хотелось отдохнуть, а не грузиться проблемами.»

Я от души хлебнул еще пива, чтобы вернуть назад чувство расслабленности и перестать пускать сопли. Сигареты, от которых я раньше кривился, сейчас заходили как по маслу, мне даже начинал нравиться терпкий запах табака. От пива закружилась голова, но это было такое приятное головокружение!

Через короткое время после черт знает какого по счету глотка мне стало дико хорошо. А потом заиграла песня «Рок-н-ролл это я» и я почувствовал прилив энергии, вскочил с поваленного дерева, на котором мы все сидели, раскинул руки и стал пританцовывать. В одной ладони у меня была зажата бутылка, в другой – сигарета. Я отлично себя чувствовал, просто на сто баллов! Жизнь была не так уж и плоха!

– «Я люблю слушать современный рок-н-ролл.

Он снова в моде, он бесспорно хорош!

Но, кажется, мне, он много потеряет без таких ребят.

Ведь мы его дети, рок-н-ролл это я!…» – Горланил я.

Потом пошли более драйвовые темы, и у меня совсем крышу сорвало. Я бесился, прыгал, бегал туда-сюда, хохотал. Мы с друзьями и с нашими новыми приятелями ржали во всю глотку, обливали друг друга пивом. С новой девчонкой я, на потеху всем остальным, даже поцеловался. И ей, и мне это понравилось.

Только Славик сидел тихо, зыркая на всех своими глазенками. Я не без удовольствия плеснул ему в лицо пива. Я рассчитывал, что сейчас он подорвется и попытается мне навалять, развеселится, раскочегарится. Ан нет. Он как сидел истукан истуканом, так и продолжил сидеть, только капли с лица вытер.

А, впрочем, да и пошел он! Не хочет веселиться – не надо!

Вскоре пиво закончилось, и наши старшие друзья отправились за добавкой. Я к тому времени уже на ногах не стоял, но когда в моих руках оказалась очередная бутылка, разулыбался и стал послушно лакать.

Разумеется, в итоге я нажрался, как свинья.