Голос 1

Голос 1
Мари Усевич

Для каждого из нас однажды наступает переломный момент, когда собственные принципы и табу перестают иметь значение и вес. И после озарения мы уже не мы. Нас тянет в неизвестность, которая может оказаться как пропастью, так и раем, а некоторые даже способны почувствовать душу, которая начинает болеть за разбитое сердце или, наоборот, ликовать от его находки за своей грудиной. Боль как отрезвляет, так и делает нас жестче, нередко легко причиняя боль окружающим. Единственное, что может нас спасти и излечить – любовь, которую не каждый способен найти среди миллиардов, а отыскав – удержать, не повредив крыльев любви, на которых парит тот, на кого направлены стрелы Купидона. А что же делать, если влюбленными являются Пламя и Мотылек? Соединение погубит их, а потеря – сделает несчастными, но таковы законы Вселенной, которая часто развлекается, обрекая любящие сердца на страдания.

Мари Усевич

Голос 1

Глава 1

Виктория нервно разбирала дорожную сумку. Руки начинали дрожать, как у алкоголика, когда ее мысли вновь принадлежали родителям. Вот и сейчас ее взгляд упал на блистер с таблетками, который она не заметила, когда выкладывала в доме родителей купленные для отца лекарства.

– Эй, ты уснула?

Кристина замахала ладонью перед глазами соседки по комнате, принуждая ее отмереть.

– Нет, – сухо ответила Виктория, не разделяя веселья подруги. Эти две девушки, как разные галактики, странным образом находили общий язык. В последнее же время парадоксы начинали встречаться чаще. – Просто я в очередной раз убедилась, что просить родителей добавить недостающую сумму на учебу не стану.

Взгляд Кристины был, мягко сказать, недоуменный. Действительно, а чего можно ожидать от избалованной богатой девчонки, которая сейчас разделяла соседство по комнате только из–за того, что захотела доказать своим родителям свою мнимую самостоятельность?

– Что? Это всего лишь какая–то несчастная тысяча! – фыркнула та, не подумав. – Не молчи! Ты как переступила порог – так ни слова не сказала! Неважно отдохнула? А у меня вот выходные прошли тихо, без каких–либо происшествий. А так хочется романтики в последние дни лета…

Кристина томно закатила глаза, вероятно, предвкушая скорый приезд Джона, а Виктория все еще была погружена в себя, потому как своя собственная непроходимая наивность иногда бесила до нельзя.

– Да все получилось так, как умный человек сразу бы предположил, зная все тонкости своих семейных обстоятельств.

– А ты что, считаешь себя дурой?

– Да! – невесело воскликнула Виктория, надеясь, что сказанное не нуждается в переводе. – Да, черт возьми, я надеялась! Мне не хватает буквально пары тысячи долларов! Радует, что оплату пока не требуют в Евро. На днях нужно внести необходимую сумму на счет института, а я стою, смотрю на обезболивающие капсулы для папы в моем рюкзаке и понимаю, что вместо недели безделья перед учебой свободно могла пойти подработать, а не тупо надеяться на людей, которым уже давно пора помогать самой!

– Шшш… – успокаивающе произнесла Кристина, сочувствующе дотронувшись до плеча девушки. До соседки стал понемногу доходить масштаб терзаний подруги. – Отцу нужно продолжить дорогостоящее лечение?

– Не просто продолжить… Ему оно необходимо пожизненно…

Кристина боялась произносить некоторые мысли вслух, например такие, что после двух перенесенных инфарктов вряд ли пожилой человек может отделаться одним курсом лечения, поэтому и делала легкомысленный вид. Услышанное от Виктории заставило ее сердце вновь болезненно сжаться. Кристина понимала больше, чем могло показаться со стороны. Все–таки глупая наивность никогда не умрет раньше, чем бьется сострадающее сердце.

– Зря ты так, – осуждающе покосилась она на Викторию. – Если есть возможность побыть с родными – хватайся двумя руками! Твой отец болен, и даже мне, недалекой, понятно, что третьего ему…

Виктория не позволила Кристине договорить, резко с силой закрыв ладонью ее рот.

– Молчи! Не произноси… – с горечью согласилась она. Кристина, конечно, иногда убивала бестактностью, но все–таки она права.

– Ну, тогда и нечего заниматься самобичеванием, – высвободившись, фыркнула Кристина. – Время для оплаты нашего протирания джинсов в универе еще есть. Нужно только решить, где в короткий срок достать деньги. Вот я, например, тоже в таком же положении…

Виктория округлила глаза и на миг отвлеклась от своих невеселых раздумий.

– То есть? Тебе же родители дали и на учебу, и на съем квартиры, и на необходимые траты… Деньги можно протрынькать за неделю только если каждый день посещать салоны красоты с проживанием в элитном отеле! Или ты летала куда–то на несколько дней? Ложь, что скучно провела выходные? Ты же говорила, что Джон не приезжал?

Кристина довольно прикрыла глаза, набрала в легкие побольше воздуха и радостно взвизгнула, оглушая до звона в ушах даже самых глухих соседей:

– Я купила машину! – Девушка подпрыгнула на месте и юлой закрутилась по комнате. – Если бы ты знала, чего мне стоило дождаться твоего приезда, а не выпалить это по телефону!.. – Она медленно остановилась и, пошатываясь от головокружения, подошла к Виктории. – Ну, ведь я же знала, куда ты поехала… Твоего уединения с родителями ничто не должно было нарушить.

– Так покажи!

Виктория на мгновенье отвлеклась от колких мыслей, пронзающих ее трепетное сердце.

– Обязательно! – вновь радостно пискнула Кристина, поправляя копну белокурых волос. – Я планирую, что мы сегодня ее протестируем вместе! Или разок прокатимся, а вечером давай оденем на себя все самое лучшее сразу и подадимся в паб это отметить? Там много из нашего универа тусит. А знаешь, какой там процент отдыхающих выпускников? Закачаешься! – Девушка всем видом показывала, что в ее голове еще долгое время будет гулять сквозняк, но были некоторые весомые причины для ее поступательного взросления. – Лично меня интересуют именно старшекурсники, потому что моя эрогенная зона в отношении противоположного пола – мозг! Это уже состоявшиеся мужчины, а не банальные отмороженные первокурсники, у которых на уме всевозможные развлечения. Одна моя приятельница обещала показать и поименно назвать тех, кого нужно обходить десятой дорогой.

Да, знания явно будут не лишними. Виктория нахмурилась:

– А что с ними не так, уточнила?

– Извращенцы, – уверенно выпалила девушка, будто знала это по собственному опыту. – Любители БДСМ сессий в лучшем случае.

Девчонки молча ужаснулись с широко раскрытыми глазами, и негласно приняли решение закрыть неприятную тему.

– Ясно, – протянула Виктория. – Ты планируешь продолжать посещать клубы, даже будучи в статусе примерной девушки Джона?

– А почему нет? – удивилась та, не понимая логики подруги. – Это ж только танцульки.

– Серьезно? Только танцы в клубе для извращенцев? Ну ты же в отношениях! Спроси у своего парня: нравится ли ему твоя затея? Не пойму: зачем тебе нужен подобный отдых до рассвета, который и отдыхом–то назвать нельзя? Лично я – пас.

– Да не горячись! – Кристина снисходительно посмотрела на соседку по комнате. – Тебе необходимо влиться в коллектив. Я в прошлом году прошла тернистую тропу первокурсницы, поэтому говорю без ложной скромности, что тебе повезло иметь в наставниках именно меня!

– Трудно не согласиться, – буркнула Виктория с долей безысходности. – Непременно вольюсь, если стану этой самой первокурсницей. Вся проблема в оплате, забыла?

Кристина плюхнулась на кровать лицом в подушку и промычала:

– Мы в одной лодке. – Потом подняла голову и хитро прищурилась. – Как думаешь, мне дадут кредит?

Виктория потупила взгляд:

– Неработающей? Не знаю. Вообще–то неплохая мысль, но…

Девчонки почти минуту думали о кредитовании, но с разных сторон, ведь они в разном положении. Первой тишину нарушила Кристина.

– Да, тебе проще. Ты до последнего работала. С поручительством мой дядюшка поможет, а вот мне… Ух… Меня родители пришьют за машину раньше первой сданной сессии…

– Ты правда можешь это сделать для меня?

Виктория не верила в женскую дружбу. Она не могла сообразить о причинах состоятельной ветреной девчонки вести дружбу с ней, у которой дырки в карманах и багаж семейных проблем, а не вагон желания прожигать жизнь в самый интересный период жизни – студенчества.

– Ты серьезно? – повторилась Виктория, не веря тому, что услышала, потому как во много черпала тонкости межличностных отношений из стихов своей любимой поэтессы. И в одном из ее стихотворений понятия женской дружбы не существовало вовсе. Разрывы шаблонов всегда сопровождались неприятными ощущениями в груди, если они затрагивали важную эмоциональную сторону романтичной души Виктории – любви и дружбы.

Когда у меня появится дочка,

Советами мучить ее я не стану.

Одно лишь скажу – женской дружбы нет, точка.