Онтологически человек: Битва деревьев

Мерлин присел обратно на подлокотник и поболтал ногой:

– Я составлю список кандидатов для ордена. За последние полтора года мы много с кем сталкивались на местах, я думаю, костяк из человек этак пятидесяти наберется.

Джиневра кивнула:

– Как будет готов – сразу же давай мне. Я пока займусь вопросом, как это покрасивее оформить – геральдика, устав, девизы, церемонии, все такое.

Мерлин кивнул:

– Договорились.

Дану встала на сидении, Мерлин подал ей руку, она спрыгнула на пол, вытянула босую ногу, стерла рисунок мелом, размыкая кольцо, шагнула сквозь него и исчезла, потянув Мерлина за собой. Он небрежно отсалютовал на прощание и пропал – только фалды пиджака мелькнули в воздухе.

К таким фокусам все-таки было нелегко привыкнуть. Джиневра некоторое время смотрела на пустое место, потом передернула печами и тряхнула головой:

– С глаз долой – из сердца вон, – решительно заявила она и пересела к Артуру на колени. – Какие у нас дальнейшие планы?

– Хватит дел на сегодня, – сказал Артур.

Он точно знал, что хочет сделать. Взять Джиневру, пойти прогуляться и сосчитать, сколько шагов от дворца до пристани.

Узкая набережная была пуста. Вода в Камелоте не замерзала на зиму. Снег, выпавший утром, уже успел стаять. Нимуэ и Мирддин медленно шли вдоль канала, разглядывая лодки с причудливыми именами – «Дженни», «Везунчик», «Зверь рыкающая».

– Погоди-ка, – вдруг сказал Мирддин и коснулся окутывавшего Нимуэ заклинания. – Вот так.

Нимуэ вгляделась в изменения – он немного переделал скрывавшую ее «вуаль».

– Это немного другая версия, – пояснил он. – Сквозь нее можно общаться с людьми. Они будут смотреть на тебя и считать, что ты тоже человек. Обычный, – Мирддин довольно ухмыльнулся.

– А зачем? – спросила Нимуэ.

– Ну, например… – Мирддин в несколько шагов оказался рядом с лоточницей, ослепительно ей улыбнулся, выудил из кармана горсть мелочи, выпалил «Один, пожалуйста!» и вернулся обратно.

– Вот! – он гордо продемонстрировал ей кулек крохотных красных яблочек. – Можно взаимодействовать с людьми и при этом минимизировать эффект наблюдателя!

Нимуэ посмотрела на Мирддина. Его светлое пальто с двумя рядами пуговиц, шляпа и длинный синий шарф были такие же, как она видела на улицах, но сверху все равно было накинуто заклинание.

– Ты же старался обходиться без магии, – сказала она и взяла ранетку из кулька.

Мирддин чуть смутился:

– «Вуаль» позволяет не следить за языком. Я могу и без нее, но это утомительней.

– Понятно, – кивнула Нимуэ.

Они пошли дальше. Было странно идти с Мирддином бок о бок и не видеть его лица. У себя на озере она могла смотреть на него со всех сторон одновременно – туманом, деревьями, птицами, травами. В человеческом облике обзор был ограничен. Она очень хорошо представляла его выражение – как он, прищурившись, смотрит куда-то вперед и улыбается, уткнувшись носом в шарф. Но представлять и видеть – это разные вещи. Нимуэ подумала, что жизнь в телах требует от людей больше доверия.

Впрочем, идти между ним и рекой, чуть касаясь плечом руки, было хорошо. Их шаги, их дыхание, тихие вздохи воды в канале, чуть заметно поднимающие и опускающие лодки, сливались в единый ритм.

Мирддин тронул ее за локоть.

– Почти пришли. Я хочу показать тебе одно место. Думаю, тебе понравится, – он подвел ее к барже, выкрашенной в зеленый цвет, и показал на название.

«Слова на воде». Нимуэ засмеялась.

У входа в лодку в раскладном кресле сидел человек в толстом рыболовском свитере, с трехцветной кошкой на коленях, и читал какой-то томик, отставив его в сторону на вытянутой руке. Рядом на лотке были разложены книги в пестрых обложках и возвышался картонный щит с надписью «Глинтвейн». Пластинка в проигрывателе рассыпала какой-то фокстрот, щедро пересыпая его шипением.

– Привет, Док! – весело сказал Мирддин.

Они обменялись рукопожатием.

– Есть что-нибудь новенькое? – спросил Мирддин.

Док блеснул глазами.

– Новенькое – нет. А вот старенькое…

Он аккуратно снял с себя кошку («Тихо, Присцилла!») и скрылся в недрах лодки.

Мирддин обернулся к Нимуэ и сделал знак следовать за ним.

У самого входа возвышалось потертое красное кожаное кресло. В дыре на подлокотнике виднелась набивка – желтая и ноздреватая, как губка. Вдоль стен теснились шкафы с книгами и стоял тонкий, чуть слышный запах отсыревшей бумаги. На полу лежал лоскутный коврик. В углу стояла чугунная печка, и рядом с ней на табуретке – начищенный до блеска медный чайник. Из чайника торчали астры. Вдоль борта тянулось окно, и сквозь него было видно, как по каналу плавают пестрые сердитые утки.

Нимуэ села за узкий стол без ножек – столешница просто поднималась вбок от стены – обняла колени и прислонилась спиной к стенке шкафа. Лодка чуть покачивалась. Было неожиданно уютно. Все поверхности были заставлены книжицами в потертых пестрых обложках.

Мирддин и Док перебирали что-то на полках, перебрасываясь репликами:

– Давненько тебя видно не было. Что, все там же пыль глотаешь?

– А куда я денусь?

Док хмыкнул:

– Смотри, пошлют тебя куда-нибудь. В чисто поле. Сличать карты с местностью и проверять правдивость описаний. Королевская служба – она такая.

– Да уж представляю!.. – Мирддину происходящее явно доставляло огромное удовольствие. – Сумрак… внезапное незадокументированное болото неизвестного радиуса… а ты стоишь столбом посередине и лихорадочно пытаешься понять смысл всего сущего, а в особенности – как ты сюда попал и что происходит. Из кочек торчит клочковатая трава, белеют кости твоих предшественников и романтически звенит комарье на пределе слуха.

Док фыркнул:

– Ты это прям как по опыту описываешь.

– Нну… – Мирддин почесал бровь, – потом меня поцеловала прекрасная дева и я проснулся. – Он выпрямился и подмигнул Нимуэ поверх доковской головы. Нимуэ прикусила палец, чтоб не рассмеяться вслух. – С тех пор, – подытожил он торжественным тоном, – я старательно смотрю в лицо действительности.

Док обернулся и посмотрел на Нимуэ поверх очков. Она совсем забыла, что человек может ее заметить.

– Ага, – пробормотал он, видимо, удовлетворившись осмотром. – Глинта вам сделать?

– Давай, – кивнул Мирддин. Он втиснулся за стол напротив Нимуэ и продемонстрировал ей добычу – ветхий пожелтевший атлас с кругами от кружек на обложке. – Видишь? Тут продают подержанные книги. Те, что кто-то один раз прочитал, и больше не хочет. Не выкидывать же их? Понимаешь, у людей не как у нас. Они не берут информацию прямо из Аннуина. И коммов или синтезаторов у них нет. Чтобы прочитать книгу, нужно, чтобы кто-то ее сначала сделал. Руками. – Он погладил атлас, как кошку. – Это будто держать в руках чье-то материализованное время. Часы чьей-то жизни.