Тень от козырного туза

Тень от козырного туза
Марина Владимировна Болдова

Семейный детектив
Неужели для того, чтобы простить, нужно потерять? И чтобы очнуться от «спячки» в никому не нужном браке, получить привет с того света? А чтобы разобраться с новыми, вялотекущими отношениями с мужчиной, тот должен уйти из жизни?

Два убийства за один день – бывшей подруги-предательницы и так и не ставшего близким друга. Прощальный подарок подруги, старые письма, странная записка, оставленная преступником на видном месте, – возможно, все это поможет раскрыть преступление?

А вдруг – оба? Даже если они на первый взгляд никак не связаны между собой.

Марина Болдова

Тень от козырного туза

© Болдова М., 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Глава 1

– Паша, что происходит? Ты вчера вечером был какой-то дерганый, с утра куда-то рванул, не предупредив. Я проснулась – тебя нет. А сейчас смотришь мимо и мыслями где-то далеко. Ты зачем меня вчера из дома чуть не в полночь выдернул? Чтобы помолчать вместе? – выговаривала Рита Павлу, но тот ничего не отвечал, только метался по комнате, складывая в пластиковую папку исписанные от руки листы и заполненные бланки.

Было немного обидно, тем более что накануне вечером ее очень напугал этот поздний звонок. Ничего не объясняя, Павел попросил эту ночь провести с ним. Конечно, Риту поначалу такая просьба слегка напрягла, потому что отношения у них все еще не пойми какие. Для нее он друг, а она ему кто? Чужая жена – и только? И что означает это «провести вместе»? Переспать, что ли? А если она не готова вот так… скоро! Знакомы они чуть больше месяца, и, если Павел и пытается за ней ухаживать, то очень неумело. Или неохотно. Или ему пока не до нее. Потому что проблем у него куча. Начиная с приличного денежного долга, о котором Паша рассказал чуть ли не в первый день знакомства. Риту тогда его признание даже шокировало: она было подумала, что тот готов просить у нее помощи. Заметил, наверное, что не бедствует. Но Павел тут же закрыл тему, заговорив о своей дочери. Оказалось, что тут проблема посерьезнее долга будет. Бывшая жена, никогда ранее не претендовавшая на то, чтобы воспитывать Злату, вдруг подала в суд на пересмотр места проживания девочки. Почему вдруг стала настаивать, чтобы дочь отдали ей? Нору, по словам Павла, ребенок всегда только раздражал. С чего вдруг такая любовь проснулась?

«Может быть, он просто нервничает перед судом? Да, так и есть. А я пристаю с глупыми вопросами. Ну, не дура ли?» – мысленно упрекнула себя Рита и направилась к выходу.

– Ритуля, прости. Ты что-то спрашивала? – услышала она и остановилась.

– Неважно. Ты завтракал?

– Нет, утром не успел. Сделай что-нибудь, перехвачу по-быстрому. И кофе. Я пока в душ. Наверное, лучше костюм надеть, как считаешь? С галстуком? Не в джинсах же идти.

– Да какая разница, Паш, судье все равно, во что ты одет. Ты, главное, дергаться перестань. А зачем так рано едешь? Суд же только в два.

– Посижу там, соберусь с мыслями, – коротко бросил Павел, застегнул папку и бросил ее на стол.

«Почему он позволил Норе на эту ночь забрать девочку к себе? Вдруг мать настроит ее против отца? Хотя вряд ли у нее получится за такой срок. Златка отца обожает, а мать для нее – приходящая крайне редко родственница. И к тому же, Паша абсолютно уверен, что выиграет суд. Или не так уж и уверен?» – подумала Рита. Сама она интуитивно опасалась, что есть в неожиданном желании Норы жить с дочерью какой-то подвох. Но в чем он? Еще денег потребовала, а бывший муж не дал? Как-то раз Павел поделился, что после подачи заявления на развод Злату из городской квартиры Норы сразу перевез к себе в поселок Березняки. И нехотя признался, что пришлось заплатить бывшей жене. Получилось, вроде как выкупил дочь. Рита тогда пришла в ужас, но ничего не сказала.

Она часто отмалчивалась, потому что давно поняла, что ее мнение его интересует мало.

Паша в костюме выглядел нелепо, словно жених на ненужной ему свадьбе. Рита подозревала, что достал он из гардероба именно те брюки и пиджак, в которых ходил в ЗАГС.

– Что? Как дурак, да? – с тоской в голосе спросил он.

– Тебе самому проще будет в свободной одежде, Паш, – осторожно заметила Рита.

Павел тут же удалился. Вернулся в джинсах, футболке и легкой ветровке.

– Поесть не успею, прости, – он схватил бутерброд, надкусил и положил обратно на тарелку. – Все, провожай.

«Куда его несет так рано? Ехать час, ну полтора, если пробка на въезде в город. А сейчас одиннадцати нет», – вновь подумала Рита, выходя за ним в прихожую.

– Позвони после суда, Паша, не забудь. Удачи.

Он кивнул. И вдруг остановился, словно что-то забыл. Посмотрел на Риту долгим взглядом, но ничего не сказал.

– Точно все в порядке, Паш? – уже с тревогой спросила она.

– Почти, Рит. Я почти все решил! Потом расскажу, – улыбнулся он и шагнул за порог. Дверь закрылась за ним с громким щелчком, очень похожим на звук выстрела.

«А утром, когда он уходил, я за закрытой дверью спальни даже не услышала щелчка замка. Так крепко спала, а очнулась от какого-то красочного сна, словно кто толкнул. Вспомнила лишь, будто бы стояла у окна в незнакомой комнате не одна. Ощущала мужскую руку на плече и сладостное спокойствие, какого никогда не испытывала в реальности. Ни с мужем, ни с Павлом. Потом долго лежала с открытыми глазами, приходя в себя. Окликнула Пашу, а ответом была тишина», – задумалась Рита, набрасывая на петлю дверную цепочку.

После минутного замешательства она вернулась в комнату и приблизилась к приоткрытому окну, из которого тянуло прохладной свежестью. Поежившись от охватившего озноба, Рита плотнее запахнула махровый халат. Хотя начало сентября и выдалось теплым, но все же ветра гуляли северные, напоминая о том, что лето закончилось.

Верхушки берез в роще с третьего этажа дома казались тронутыми золотой поталью, солнце скупыми лучами пробивалось сквозь гонимые ветром облака, придавая мгновенный блеск пожелтевшим листьям. Рита залюбовалась этой красотой и чуть не пропустила момент, когда Павел махнул на прощанье рукой и открыл дверцу старой синей «Шкоды».

Машина отъехала, бабульки на лавке перед подъездом дружно проводили ее взглядами.

Рита в несколько глотков выпила приготовленный для Павла кофе, тарелку с яичницей накрыла пленкой и убрала в холодильник. «Что он там решил? Насчет долга? Нашел полмиллиона? Смешно… Еще на днях жаловался, что придется удаленную работу менять на офисную: обещают платить больше и стабильно. То есть тогда денег не было, а сейчас есть?» – с сомнением размышляла она. Риту насторожило, что обычно флегматичный Павел сегодня выглядел сильно возбужденным, даже нервным. И она долго не могла поймать его ускользающий взгляд. Таким она его видела, пожалуй, впервые за их недолгое знакомство.

«У меня еще уйма времени, успею здесь убраться и съездить домой переодеться. Как раз к концу заседания приеду в город. А там созвонимся», – решила Рита. Но вновь неприятно кольнуло: вчера Павел в ответ на ее предложение сразу после суда пойти со Златой в детское кафе равнодушно пожал плечами. Эту тему она больше не затрагивала.

Недавно они обсуждали, кто будет заниматься девочкой, если он будет работать не дома, а в строительной компании. Злату нужно будет забирать из детского сада, потому что офис в центре города, и рабочий день у Павла будет ненормированный. Получалось, что кроме Риты, за девочкой присмотреть некому. Отец Павла умер, с матерью отношения были не из лучших, да и жила она с новым мужем в далеком Иркутске. Других родственников, как сообщил ей друг еще на первом свидании, у них со Златкой нет. Вообще нет.

Зато у Риты полный комплект: бабуля с дедом, папа, мама, брат и сестра. И кузенов целый рой – дети родного брата мамы. Она так и говорит: «к нам летит рой кузенов», когда те с домочадцами и живностью на месяц-другой из усадьбы, построенной на «дальневосточном гектаре», переселяются в крошечную родительскую квартирку в Анапе. А родителей Маргарита забирает к себе – в не так давно отстроенный мужем дом.

Дом, который она не любит. И мужа не любит, и его любовниц, секретарш, бухгалтера Наталью, а более всего – первую жену Ростиславу. За одно только то, что они все врут. И Артем врет в унисон то с одной, то с другой, то с третьей. Совещание, командировка, выезд на объект, деловой ужин. Муж даже не пытается скрывать от нее половые связи на стороне. «Ну, зая, не выдумывай, не было ничего. А если б было, то… я все равно люблю только тебя», – смеется он, когда Рита с легкостью уличает его во лжи.

Уличала. А теперь у нее есть Павел с его проблемами…

* * *

Уборка квартиры заняла неожиданно много времени: Рита решила отмыть и пыльные после лета окна. Она почти закончила, когда мобильный залился неожиданной мелодией, а не обычным звонком, какой был установлен почти на все входящие вызовы. Сразу вспомнилось, что эта прекрасная музыкальная композиция оркестра Эннио Морриконе когда-то была настроена ею на звонки подруги Дины, теперь совсем не подруги, а наоборот. По какой-то случайности Рита не заблокировала ее номер. Она не убрала и фото, и теперь Динка смотрела на нее с любительского снимка школьных лет – белозубая улыбка, весело прищуренные глаза и темная челка, падающая на брови. Красотка! Яркая, в отличие от самой Риты – блеклой блондинки с такими же блеклыми голубыми глазами.

Поколебавшись, Рита все же приняла вызов.

– Слушаю, – с легким придыханием произнесла она и прокашлялась – от волнения перехватило горло.

Голос, ответивший ей, был мужским. Представившись следователем Арбатовым, собеседник настоятельно попросил ее как можно скорее подъехать по адресу… Дины Маратовны Тобеевой-Скрипак.

Сообщив следователю, что находится за городом и сможет приехать только часам к трем, Рита приняла душ, оделась и сложила в льняную сумку-шоппер всякую мелочевку, которую привезла с собой, но не захотела оставлять в квартире Павла – крем, щетку для волос, косметику и домашние тапочки. Ключи от машины лежали в кармане плаща, мобильный она, боясь пропустить звонок Павла (вдруг что-то да случилось), держала в руке. Дверь Рита просто захлопнула: ключей от этой квартиры у нее не было.

На лавке у подъезда никто уже не сидел, но в окне первого этажа она, обернувшись, заметила лицо пожилой женщины. Улыбнувшись и кивнув, Рита щелкнула брелоком сигнализации. Ее красный «Рено» приветливо мигнул фарами.

Маргарита хорошо помнила этот двор в историческом центре города, «сталинку» с полукруглыми балконами и подъезд номер три под металлическим козырьком, который подпирался двумя колоннами. И этаж, второй, и расположение квартиры – с лестницы направо. А вот номер на двери вспомнить не смогла. Словно кто стер ластиком с фигурной металлической пластины, которая встала в памяти. Рита прикинула, пока шла от машины – по четыре квартиры на этаже, этажей четыре, значит – сороковая.

Как раз у сороковой стоял полицейский в форме. Рядом с ним спортивного сложения молодой мужчина что-то строго выговаривал собеседнику по мобильному. Он остановил ее жестом, загородив для надежности подход к двери квартиры, и с этого момента не спускал с Риты глаз. Она так и замерла на предпоследней ступеньке лестницы, держась за перила. От нехорошего предчувствия Рита вдруг ощутила слабость. Испуг, видимо, отразился на лице, потому что мужчина, посмотрев на нее с тревогой, резко оборвал разговор.

– Простите, – он убрал телефон в карман куртки. – Следователь следственного управления капитан юстиции Арбатов Денис Иванович. Это я вам звонил. Вы – Маргарита Николаевна Стрельцова?