Звезда астронавта. Голубая планета. Книга 1

– Вы скажете, что это утопия? – Астронавт упрямо сдвинул брови, – Но посмотрим, что получится.

Отложил в сторону бортовой журнал, куда записывал не только наблюдения, но и мысли: по сути, был его дневником. Небо полыхало оранжевым заревом, сливаясь с апельсиновыми песками так, что линии горизонта не было. Вверху оно переходило в нежно-розовый цвет, затем сиреневый, зеленоватый и, наконец, голубой над головой Алекса, который занял место в бортовой обсерватории и припал к огромному экрану. И вот, сначала показался краешек светила, а потом, как в замедленной съемке, оно выплыло ниоткуда (потому, что не было линии горизонта) открывая себя, как тайну ? еще, еще чуть-чуть – как будто дразнило нетерпеливого зрителя – и наконец, показалось во всей красе, в нестерпимом блеске света и тепла. Ни на что не похоже, и все-таки Александр вспомнил, подобное уже происходило с ним давно, во сне, или в прошлой жизни, он видел это, когда его, теперешнего, еще не было. Один на один молился господу, и никто не слышал его тайных просьб, только Бог. Алекс слышал Господа, как если бы тот был в нем.

Александр Франклин был смертным, земным мужчиной с грехами и слабостями, но не был худшим, а просто в какой-то момент захотел, пусть небольшой, но власти. Иногда Алекс поддавался искушениям, но, если бы не грех честолюбия, то и не открыл бы Голубую Планету. Он, готовый навсегда оттолкнуться ногами от Земли, готовый на все, что может случиться. Даже на полное забвение.

Алекс наблюдал утро Неи под музыку французского композитора Ле Круса «Симфония Рассвета», написанную столетие назад и покорившую сердца людей. Мелодия души словно была продиктована природой: вот птицы радуются скорому приближению рассвета и кличут солнце явиться над горизонтом, а остальная природа замерла в молчании, ожидая восхождения Светила и победы над Мраком Ночи. И солнце встает, озаряя Землю, даря тепло и жизнь сущему. Оживают деревья и травы. Ручей играет и радостно несет сверкающие струи в речку, в озеро, а море волнуется, принимая в объятия воды рек: с новым днем начинается жизнь.

Ничего подобного не создавал человеческий гений. Считалось, что все написано композиторами прошлого ещё до двадцатого века, а дальше идут уже вариации созданных шедевров. Но французский мастер будто вышел за рамки семи нот, преодолев тяготение традиций и законов музыкального творчества. «Симфония рассвета», «Симфония ночи», «Мелодия воды», «Рождение Галактик», «Путь планет» – и это еще не весь список произведений мастера звуков, которому словно Господь напевал на ухо мелодии ни с чем не сравнимые по красоте и силе.

Потом, с полчаса астронавт сидел в тишине, находясь во власти увиденного и услышанного. Наконец, пришел в себя. Необходимо составить географическую карту Неи, но это, конечно, дело не одного дня. Надо продолжать полеты, возможно, удастся найти следы пребывания разумных существ. Хорошо оборудовать несколько баз, с которых планомерно вести поиски, чтобы не возвращаться всякий раз в пустыню. Алекс приготовил чашку кофе, зачерпнув из ручья: живая вода в несколько крат усиливала аромат напитка, и поселенец блаженно щурил глаза, вкушая маленькими глоточками божественный нектар.

Спустя час вертолет летел над пустыней, и, казалось, не будет ей конца. Солнце приближалось к зениту, день был ясным и жарким. Два больших чудища (одно такое накануне подлетало к кораблю) гуляли по пескам, не обращая внимания на вертолет. Александр не стал их тревожить: пускай себе ходят, пока его не трогают. Сегодня решил двигаться вглубь зеленой зоны и пройти на малой высоте пятьсот километров. В распоряжении целый день. Может быть, найдет следы цивилизации: должны быть разумные существа. Еще стоит присмотреться к местности и выбрать площадку для первой базы – со временем только в случае крайней нужды он станет навещать корабль.

Подлетая к краю пустыни, астронавт снизился и убавил скорость лёта. Тем не менее, лес под ним мелькал быстро, и он чертыхнулся – вот она, современная техника, основанная на больших скоростях: на вертолете можно зависнуть над объектом, но двигаться очень медленно невозможно, так как на Земле малых скоростей уже нет. Конечно, есть видеокамеры, на которые можно все снять, но хорошо наблюдать живым глазом. Впереди блеснула водная гладь, и деревья стали реже. Большая река задумчиво несла прозрачные воды: стоило двинуться вдоль русла.

Вдруг что-то насторожило путешественника: предчувствие или движение… он что-то видел, но не мог понять – что. Пилот развернул вертолет и двинулся обратно, внимательно осматривая местность: широкая, хорошо протоптанная тропа вела из леса к берегу реки.

Водопой. Он записал координаты места, чтобы завтра вернуться, замаскировать вертолет и, укрывшись, понаблюдать, кто сюда ходит. Исследователь шёл вдоль берега, изучая окрестности. Жарко. Стадо животных, коричневых, в серую полоску, на коротких ногах, с жировыми складками на шее, мирно паслось невдалеке от воды. Звери не испугались вертолета, лишь глянули вверх и продолжили трапезу. Видно, приняли его за безобидную птицу или гигантскую стрекозу.

Вскоре Алекс наткнулся на заброшенное поселение: разрушенные палатки из высушенных огромных листьев бордового цвета, всюду разбросанная кухонная утварь свидетельствовали о том, что жители бежали. Александр Франклин посадил вертолет и, закинув на плечо автомат, осторожно вошел в деревню. Обнаружил несколько долбленых деревянных мисок, две ложки, три глиняных кружки, обвязанных разноцветными листьями и котел из красного металла, похожего на медь. На кострищах, где готовили еду, давно остывшие угли и зола. Еще удалось найти несколько отпечатков ног, обутых в мягкую обувь типа мокасин. И множество следов зверей.

Собрав бесценные находки, путешественник поднял вертолет. Дело шло к вечеру, надо двигаться обратно, не спеша, присматривая место для первого лагеря. Он решил разбить первый лагерь-базу, неподалеку от реки, километрах в двадцати от брошенного поселка, чтобы, соблюдая меры предосторожности, выяснить причины бегства туземцев. Переезд и устройство лагеря астронавт наметил на завтра, а сегодня нужно привести в порядок мысли, отдохнуть и просмотреть ночные видеозаписи. На горизонте копились темные тучи, стремительно сгущаясь над лесом, обещая проливной дождь. Вертолет удалялся от них в сторону пустыни.

4

Стая падальщиков, кружила над границей пустыни и леса. Внизу несколько хищников терзали добычу, и стервятники нетерпеливо ожидали очереди. Более голодные или наглые пытались, пикируя на жертву, на лету отхватить кусок побольше. Иногда удавалось. Планета жила своей жизнью – и в ней не было ничего нового – выживали сильные и наглые. Алекс усмехнулся; он пока не собирался вмешиваться в чью-либо судьбу, оставаясь наблюдателем. Когда найдет разумную жизнь – поступит по обстоятельствам. Два змейгорыныча (как он их окрестил) катили по пустыне большое яйцо.

Космический корабль странно и одиноко высился среди бескрайних песков чужой земли, как будто она была необитаемой. Жаркий ветер подхватывал песчинки, носил по воздуху, образуя завихрения, которые легко и мягко раскручивались и снова мчались, куда-то направляясь, чтобы вдруг споткнуться и упасть горстью песка, ненадежной и почти невидной. Но пустыня жила: иногда появлялись холмики, которые вдруг исчезали: некто следил за пришельцем, не высовывая носа из убежища. Пустынный зверек миролюбиво подсматривал за чужеземцем.

Посадив вертолет на «столешницу» яруса, Алекс прошел в лабораторию: не мешает обследовать предметы, найденные в поселке, брошенном разумными существами. Два часа провел Александр Франклин в лаборатории, но металла, из которого был сделан котел, на земле не существовало. Похоже, таблицу Менделеева здесь можно пополнить. Голова астронавта была переполнена мыслями и впечатлениями. Он глянул в зеркало – интересный мужчина средних лет хмурил брови, напряженно сжав губы, попытка беззаботно улыбнуться, не увенчалась успехом.

– Хорош! – сказал мужчина, и несколько раз повторил слово с разными интонациями. – На сегодня хватит. Беру выходной.

Алекс прошел в комнату отдыха, взял из бара бутылку коньяка, плитку шоколада, и удобно устроившись в кресле, включил монитор с видеозаписью популярных рок исполнителей.

– Ну, будь здоров, астронавт.

Крепкий напиток обжег горло, и теплом разлился по жилам. После третьей рюмки воспоминания нахлынули на космического путешественника, захотелось услышать живой человеческий голос: он вспомнил родителей, давно погибших в горной лавине, сестру Мэделин, друга юности Мака, с которым они встречались все реже и реже, ведь у каждого были свои заботы, и их не уменьшалось с годами. У Мака была большая семья – куча детей и любимая жена, а Алекс остался холостяком и не страдал по этому поводу, хотя Мак с женой постоянно пытались ему кого-нибудь сосватать.

Что бы он сейчас делал, поддайся уговорам друга. А так – свободен от обязанностей, которые накладывает на человека семья. После четвертой рюмки уже пытался стряхнуть воспоминания, вызвавшие наружу чувство одиночества, слезами лившееся из глаз. Он не хотел быть слабым и, включив музыку громче, даже начал подпевать артистам, но вскоре замолчал и, налив еще рюмку, убрал бутылку – хватит. Сонливость охватила Алекса – сказались усталость и избыток впечатлений. Он был трезв и, наконец, расслаблен. Дремота перебирала в голове слова, складывала из них фразы. Астронавт стряхнул сон, взял ручку и записал:

МОЯ ЗВЕЗДА
Среди неведомых миров
Одна звезда – она моя.
Меж нами миллиарды лет,
Но ждет меня моя звезда.
Я на земле всего лишь гость;
Душа моя на той звезде,
На той, что знает обо мне.
Я путы рву и к ней стремлюсь,
Но я на Землю не вернусь,
Ведь на Земле я только гость.
Пройдя Галактику насквозь,
Средь миллионов мертвых звезд
Я наконец-то отыскал
Ее, что так меня ждала,
Ее, что так меня звала.
И, бросив все, я к ней летел,
Крылом, касаясь звездных тел.
Презрев друзей, презрев врагов.
И, одиночества оков
Не убоялся в той мечте,
В той беспредельной высоте,
Что рассказать не хватит слов,
Но есть там Бог, и есть Любовь.
(Александр Франклин 6)

Александр любил стихи, но критически подходил к собственным сочинениям. Астронавт глубоко вздохнул.

Теперь надо бы просмотреть ночные видеозаписи: устроился удобнее, сосредоточившись на видео.

Кадры мелькали на экране как монотонная картина песчаного безмолвия. Наконец, пески зашевелились, и маленькие пушистые сурикаты вылезли наружу – шерстка оранжевая, с коричневыми поперечными полосками; точно полосатые апельсинчики. Они смешно поводили остренькими носиками, не решаясь сделать хоть один шажок в сторону космического корабля. Вдруг, насторожились, замерли и в одно мгновение спрятались в песчаных норках.

Камера выхватила из темноты крылатого великана, размах крыльев которого поражал воображение. Птица? Голова гиганта покрыта красной чешуей, вместо клюва длинная морда, отдаленно напоминающая собачью: он открывал черную пасть, оголяя огромные зеленоватые зубы, и вываливал фиолетовый длинный язык. Перепончатые крылья, словно крылья огромной летучей мыши, толстые чешуйчатые ноги с костлявыми пальцами, сплющенными на концах. Крылатый пес, как окрестил его астронавт, лихо подлетел к кораблю и, прилепившись к вертикальной гладкой поверхности, принялся лизать металл. Видно это занятие доставляло ему огромное удовольствие. Минут семь громко урчал, закрывая глаза от блаженства. Затем оттолкнулся ногами, с легким «уханьем» взлетел и, как огромная туча, скрылся в темноте. И опять картины песчаного безмолвия. Потом рассвет.

5

Утро путешественник провел в сборах – складывал необходимые вещи для переезда на базу, откуда продолжит исследования. В грузовой самолет легко поместились: мини-вездеход, сборный домик с надувной мебелью, инструменты, портативная электростанция, посуда, набор продуктов, видеокамера, бинокль, оружие (автомат, огнемет, винчестер, браунинг, два кинжала) и набор боеприпасов.

Место для лагеря, присмотренное накануне, с одной стороны было защищено обрывом, с другой – небольшим кустарником, который камуфлировал базу, но не мешал астронавту видеть непрошеных гостей. Две других стороны надо было оградить от вторжений. Именно для этой цели Алекс припас крепкую металлическую сетку, быстро установить которую не составляло труда. Что касается воздуха – яркие прожектора ослепят кого угодно, и все же не мешала бы сигнализация, вой сирен, способный разбудить даже мертвого.

Не покладая рук, астронавт начал работу по переселению и обустройству: к вечеру база приняла вид жилого лагеря. Помимо домика, он планировал построить подземный бункер, где должен располагаться склад материалов и инструмента, навес для техники и два хозблока. Для этого нужны бревна. Невдалеке рос прекрасный лес, и вездеход был под рукой.

Через неделю лагерь был готов к проживанию, и Алекс провел ночь на новом месте. Привыкший ко всяким неожиданностям, он умел спать как зверь – крепко, но чутко. Однако ночь прошла без происшествий.

Утром нанес визит к заброшенному поселению, в надежде, что новые следы помогут узнать причину бегства жителей, и подскажут, куда те ушли. Последнее казалось лёгким: широкая тропа вела вдоль реки, изредка виляя в сторону леса, но, не уходя вглубь, видимо поклажи было много, а продвижение по лесу тяжелое. Но он не стал преследовать, решив тщательно осмотреть пустой поселок. Следы ног были меньше его собственных и имели четыре тонких длинных пальца с маленьким мизинцем и круглую плоскую пятку. Несколько следов оставлены ногами, обутыми в мягкую обувь, возможно сшитую из шкур животных.

Полуразрушенные палатки окружали большую площадку, над которой высился навес, опиравшийся на бревна, с крышей из листьев, материала плотного, красивого и непромокаемого. Пол устлан сухой травой и мягким мхом. Рядом столб с перекладинами, венчаемый помостом. Вероятно, сторожевой пост. Под навесом явно хранили что-то очень ценное, может, идола. Далее внимательно осмотрел кострище: небольшой осколок кости и коренной зуб мелкого зверя – находка говорила о том, что мясо было в рационе местных жителей. Внимательно осмотрев территорию, окружавшую деревню, Алексу удалось обнаружить забросанную ветвями яму, куда сбрасывали отходы. Это было сверх интересно: порыться в отбросах людей, которых еще не видел. Тряпье, сделанное из волокон растения, свидетельствовало, что не шкуры в моде у местного населения или, по крайней мере, не только шкуры. Кости животных, осколки посуды и зеркало – самое настоящее!

Такие ценные находки извлек исследователь из кучи гниющих очисток и фекалий, и, предварительно отмыв их в реке, завернул в пакет и положил в багажник вездехода. Закончив, достал из кабины бутылку воды и, присев возле заднего колеса, жадно глотнул, перебив дыхание. Вдруг, почувствовав нежелательное присутствие, резко повернул голову влево: метрах в семидесяти сидел, опираясь на хвост, Змей Горыныч, и пристально смотрел на него, сильно раздувая ноздри и дергая губами, открывавшими редкие оранжевые зубы. Франклин медленно достал из-за пояса браунинг и щелкнул предохранителем. Животное дернулось в сторону и побежало, оставляя за собой клубы пыли. Разогнавшись, змей взлетел и, словно тяжелый бомбардировщик, понес по воздуху жирную тушу.

– Тьфу, ты, черт безрогий! – усмехнулся Алекс, убирая «пушку».

Он занял место в вездеходе, развернул машину и двинулся обратно, в сторону базы, решая, когда нанесет визит к первым разумным (он не сомневался в этом) существам. Визит, громко сказано, для начала незаметно приблизиться и понаблюдать, чтобы не нарваться на неприятности.

– Поспешность хороша только при ловле блох, – сказал вслух астронавт. Он обожал поговорки.

Десяток розовых, с фиолетовыми головами животных, направлялось к водопою – травоядные по пути обрывали ветви кустарников. Величиной с крупную собаку, горбоносые, с треугольной холкой, короткими задними ногами, животные слегка приседали при ходьбе: несколько детенышей резвились, бегая друг за другом, толкаясь и визжа. Взрослые же особи взглядывали друг на друга и издавали звуки типа «квари, квари».