Зеркало

–Ребята, как вы?

«Да нормально, – легко подскочил на ноги Артем. Эмка – отличный амортизатор».

Сама Эмма встала на колени, немного покачалась и поднялась с помощью тети Вали презлющая.

–Ты… придурок…

–Э..э.. тетя Валь, попридержи сестренку. Такой злой я ее с детства не видел, когда часть ее конфет сьел, нет, когда куклу сломал.

Хотел сказать: «Любимой кукле голову оторвал?»

–Ээээ, Эмка, не надо, ну прости, прости. Как ты солнышко?

Тем временем баханье в районе сваленного забора стало затихать. Сразу, как только чей-то истеричный голос крикнул, перекрывая женоподобные звуки: «Ироды, стойте, мужика задавили!»

Тут уж отпустили чужие грудки и взялись за дело. Откинули забор, освободили лежащего. Однако, человек продолжал оставаться недвижимый. Все сразу затихло.

«Надо бы подойти посмотреть», – предложил прежний голос.

Но тут кто-то крикнул: «Разойдись!»

Хозяин протолкнулся вперед и со всего маху вылил на недвижимое тело ведро воды.

Игнат, ты бы того…

Но тут подгребенный дернулся, фыркнул, откашлялся, погреб пальцами по песочку и резко сел.

«Живой!» – всколыхнуло ветерок…

К Эмме рефлексы вернулись полностью. Она привычным захватом вцепилась в футболку Артема и железным голосом приказала: «Домой!»

По дороге назад к дому выяснилось, что и шорты брат с сестрой тоже перепутали. Когда прежде они пытались махнуться одежкой, то быстро выясняли, что их пропорции неизменны. Верхняя половина Артема, как он говорил – «Косая сажень в плечах» превосходит объемом узенькие плечи Эммы, ее интеллигентский бюст вещи Артема также не фиксирует.

С нижней частью тел родственников соотношение также сохранялось.

Эммин все еще напряженно работающий мозг зафиксировал странное движение одновременно с… утерей нижней части гардероба. Теперь она поняла, что подтягивала шорты автоматически, а теперь расслабилась, а они, не будь не соизмерными дураками, тут же и упали.

«Когда это я успела так похудеть, ожидала под раздачу наоборот лишних пару кило», – радостно подумала Эмма, одновременно фиксируя внимание на походке брата.

Так выворачивают ноги, когда перехваченному телу не позволяют свободно двигаться. Обтянутая футболка дополнением кричала о принадлежности выбора и сгоняла к трагическим мыслям «не может быть!».

«И шорты перепутали, – догадалась наконец Эмма – а я уж про себя обрадовалась, про Тёму напряглась…»

–Артем, ступай медленней. Двигаешься, как прости господи…

Дальше неразборчиво, чтобы подтянувшаяся тетя Валя не услышала.

* * *

Эмма сидела за барной стойкой ножку на ножку и старалась не делиться откровенностью, что скучает. Народ в кои вели выбрался в город. Все-таки больше семидесяти километров. И народу весело.

Кроме пассивной Эммы, все остальные держались в тонусе. Алка с Надеждой уже обзавелись ими интересующимися партнерами по выпивке и танцам. Пип с откровенным выражением лица «поперло!» успешно налаживал контакт с симпатичной блондинкой у стойки.

Надо бы его предупредить, что у таких ярких, хорошо упакованных девушек отношения с парнями нередко профессиональные. Ладно, сейчас с табурета слезу… нет, лучше СМС. Коротко. Спроси у нее: «Сколько?»

Ну, вот, развалила пару. Пусть бы Пип сам разобрался. Еще б немного с радостными глазами посидел.

Так, а мой-то где?

Опять? Ты еще в мужской туалет за ним попрись… опять… когда-нибудь для меня зарастет эта сестринская тропа… Контрольные десять минут еще не прошли. Не много ль ты времени отвела – у всех разные вечные вопросы. Почему, собственно, десять? Да за десять минут в прежние куражные времена я бы… Ладно, жду.

Ритка вовсе отбилась от компании в другой конец зала. Тоже активна, с горящими глазами… может перестанет на Тёме жениться. В ее этой более эффективной пробе понятно, кто там мужик…

Эмма решила, что такой игнор всеобщей радости не вежлив и сползла с табурета, решив хотя бы показать движение, в отличие от сидения, не столь откровенно кричащее: «До чего ж мне у вас скучно!». Да и Тему все равно пора отыскивать и возможно оттаскивать.

Эмма прошлась до дальнего угла, где сквозило меньше и куда почти не долетали нервно-больные всполохи вращающегося шара…Артем ценит уют.

В самом углу вдали от всех внимательно и тщательно целовались, ба, знакомые лица. Нели и Вадим.

Эмма прошлась по трем тщательно занавешенным окнам с широкими простенками, поглядела на танцующих и уперлась в стену с входной дверью и очень удивилась, увидев и здесь спину Нели точно в такой же целующейся диспозиции. Оглядываясь назад Эмма прошла входную дверь, напомнив себе, что она не праздно шатающаяся особа, а озабоченная сестра, ищущая брата в не в вполне надежном для пребывания месте. И снова, отойдя от входной двери примерно на половину, увидела по прежнему вкусно целующихся Нели и Вадима и в этот раз твердо сказала себе: «Не может быть!»

К четвертому углу она шла уже быстрой походной, прочищая себе дорогу движениями из прежней жизни. И натолкнулась на Артема.

–О, привет! Это оказывается, моя собственная сестра людей с ног сшибет.

–Где ты ходишь?

–Я не хожу, а пытаюсь сбежать от этой целующейся парочки.

–Что?!

Ну, Нелька со своим. Достали. Стоят двойными перекрытиями, куда не двинешь. Какие-то ненормальные. И чего, спрашивается, поперлись на дискотеку. Дома больше укромных местечек, где никто толкать не станет.

–Ты серьезно?

–Ну да.

–Ладно, показывайся, пожалуйста, не пропадай, я у стойки.

Эмма, прежде, чем вернуться к месту посиделки, все же дошла до последнего четвертого угла и уже не удивилась, снова встретив там сплющенные полупрофили: Вадимов на этот раз отчетливей.

Для себя Эмма объяснила это массовое явление так: «Местами были не они».

За барной стойкой люди сидеть или любят или нет. Не всем подходит высокий стул да еще если без спинки и не все имеют выдающе красивые ножки.

… Хорошо хоть сижу спокойно, никто не бомбит: «Девушка… плюс привязанная глупость».

Настроения нет, да и не мой это мир.