Из бизнес-шпилек в кеды фриланса. Путь к себе

Из бизнес-шпилек в кеды фриланса. Путь к себе
Марина Генцарь-Осипова

Что сохранить? Бизнес, куда вкладывала все свои силы и средства 10 лет. Или будущего ребёнка, который с вероятностью 90% родится с синдромом Дауна. Прочитав книгу, вы узнаете, какой выбор предпочла автор, и куда привело её судьбоносное решение.Глава за главой вы рассмотрите разноцветные лоскутки её жизни, что долгое время лежали в корзинке отдельными отрезами. Пока наконец не собрались в уютное книжное полотно. Позвольте укутать вас одеялом историй и обнять сердцем сквозь времена и расстояния.

Из бизнес-шпилек в кеды фриланса

Путь к себе

Марина Генцарь-Осипова

Редактор и автор предисловия Полина Пудовкина

Корректор Екатерина Федорова

Фотограф Оля Иная

Дизайнер обложки Вера Филатова

© Марина Генцарь-Осипова, 2019

© Полина Пудовкина, редактор, 2019

© Оля Иная, фотографии, 2019

© Вера Филатова, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-0050-4495-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие. П. Пудовкина

«Они не знают, какой воин скрывается за образом мамы трех девочек», – сообщит нам муж автора в последней главе книги. К тому моменту мы уже ни на толику не будем сомневаться в его словах.

Перед нами – хроника пути воина, который совместно предстоит пройти от строчки к строчке, от события к событию. Сражаться за любовь, за бизнес, за жизни своих детей и за себя истинную. Сыграть несколько партий со смертью и виртуозно обыграть. Но все же в один момент она придет забрать того, кто казался таким родным, и скажет: «Мое». А заодно прихватит кусочек тебя. И на месте оторванной плоти придется нарастить крылья.

Несколько раз дорогу нам перегородит камень. Налево пойдешь – беду найдешь, направо пойдешь – все потеряешь, прямо пойдешь – себя обретешь. Только камень предательски умолчит, что, какое б ни выбрала направление, все перечисленное и еще тележка сюрпризов ожидают на пути. Большинство женщин так или иначе стояли перед этими дилеммами: мой это мужчина или нет, рожать или не рисковать, начать все сначала или сохранить семью, посвятить себя детям или спасать свое детище – бизнес? Поэтому эта история очень женская и, нежно взяв за руку каждую читательницу, проводит туда, где хранятся ее личные свитки с ответами. Любой можно развернуть и, заново перечитав, вспомнить и переоценить: а туда ли я свернула? К каким последствиям это привело? Могла ли я тогда вообще поступить иначе? И вот это уже совсем не нежная история. Процесс переосмысления может стать очень болезненным. Но автор ни в коем случае не принудит нас к нему, проводив лишь до двери хранилища. А там уж самой решать – остановиться или войти.

Эта книга создавалась на борту самолетов, в вагонах поездов, на палубах судов. Зарисовывалась в странах Европы и Азии. Чтобы пройти и записать свой путь, автору даже пришлось соприкоснуться с потусторонним миром, пережив клиническую смерть.

И вот девочка Марина из первых глав, та самая, что росла в частном секторе маленького городка и мечтала о подмостках столичных театров, уже стоит за кулисами и с трепетом ждет, когда мы откроем занавес – перелистнем страницу. Чтобы она могла сыграть для нас свою главную роль. Себя.

    Полина Пудовкина

Введение

– Мэм, останьтесь одна, без переводчика. Мне нужно сообщить вам нечто важное.

– Но мой английский не настолько хорош…

– Вы всё поймёте.

Экспедиция ушла дальше – вглубь каменных коридоров древнего храма Ангкор Ват. В просторном колонном зале задержались только мы с мужем. Старый буддийский монах, обратившийся к нам, внимательно прищуривался. То ли от слабого зрения. То ли разглядывал так одному ему видимые и ведомые скрижали наших судеб.

Словно по чьему-то тайному сигналу в зал вбежала стайка обезьян. Они облепили мужа как дети и потащили играть. Так и не дав толком рассмотреть настенные узоры, что висели здесь уже тысячу лет.

Я уселась в позу лотоса прямо на холодный каменный пол и осторожно взяла из морщинистых рук монаха толстую стопку выцветших табличек. От старости они готовы были вот-вот рассыпаться в моих ладонях. Но допустить этого было ни в коем случае нельзя – каждая сквозь времена несла важное послание. Старый провидец жестом показал, что таблички нужно положить на голову: «Внутренне сосредоточься на том, что тяготит твое сердце больше всего».

Внутренне? Мне казалось, что мысли кричат оглушительно громко, раздаваясь эхом в колонном зале. А ветер подхватывает и разносит их по всем коридорам древнего храма. И я улетала куда-то вместе с ними вдаль. Пока наконец монах не изрек свое пророчество.

– Мэм умирает.

Длинная костяная игла вонзилась в стопку табличек и, кажется, пронзила насквозь мое сердце.

– Но это только кажется, – старик, не дав опомниться, тут же схватил мою руку в свои сухие ладони. – Просто сейчас мэм – гусеница. Кокон становится все плотней и тесней. Но скоро гусеница превратится в бабочку, у мэм появятся крылья, и она сможет летать.

– Когда? Когда это произойдет? – еле выдавила я слова, онемев от ужаса перед пророчеством.

– В 33 года, – монах уже откуда-то взял и начал завязывать мне на запястье красные нити. – Ждать осталось недолго. Мэм очень счастливый человек! Не каждому дано переродиться дважды за одно жизненное путешествие.

– Какое уж тут счастье. Если бы вы только знали, как мне тошно и пусто.

– Все мы боимся жизни или смерти. Но куда сложнее оставаться в ловушке между ними, – завязав последнюю, третью нить, старик прошептал, как будто в зале был кто-то, кроме нас двоих. – Вас с ним невозможно разлучить. Вы лишь на время пошли разными дорогами, но обязательно встретитесь вновь.

Пламя очага отражалось в глазах старца, исполняя древний таинственный танец и донося до самого сердца слова, сказанные на прощанье: «Мэм и сама это знает, как и многое другое. Но ещё боится доверять своим внутренним ответам».

Откуда он узнал, что произошло? И мой возраст? Как он вообще оказался здесь, в полуразрушенном древнем кхмерском храме? Один посреди джунглей.

Мысли толпились в голове, пока мы плелись обратно, ища экспедицию. А к горлу подступали иные, сакральные вопросы, которые не успела, не решилась озвучить монаху.

– Давай вернемся. Мне очень нужно! – по моему умоляющему взгляду и дрожащему голосу муж моментально все понял.

Мы мигом принеслись обратно. Но монаха уже не было. Древний колонный зал был абсолютно пуст и мертв. Исчезли даже обезьяны.

Я осторожно взглянула на Сережу.

– Нет, тебе не показалось, – он тепло прижал меня к себе, мы долго стояли так, обнявшись и сохраняя молчание. Каждый о своем.

– Пора догонять остальных, уже темнеет.

Гнаться. Догонять. Отныне именно этого мне хотелось меньше всего.

Часть 1.

Рожденная в СССР

Глава 1. Поздравляю. У вас будет… урод

– Поймите же, у вас родится урод! Вы что, правда, этого хотите? – врач смотрела на меня поверх очков, победоносно, чуть ли не с ухмылкой. Как будто привела сокрушительный довод в решающем споре.