Оценить:
 Рейтинг: 4.6

Электрик

Жанр
Год написания книги
2011
1 2 3 >>
На страницу:
1 из 3
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Электрик
Марина и Сергей Дяченко

«Храп в купе стих только под утро. Пока Лена и Нина пили чай в пыльной щели между дерматиновыми полками, попутчик спал тихо, как младенец, и казался вполне довольным жизнью.

В половине восьмого утра Лена и Нина вышли на асфальтовую ленту перрона, растрескавшегося и мокрого. Одинокий носильщик попытался навязать свои услуги, а когда это не удалось, просто пошел следом, и железная телега его грохотала, будто катафалк. Сумерки растворились, обнажив далекий лес, здание вокзальчика и площадку с желтым автобусом; на боку автобуса краснела большая, наполовину ободранная наклейка: “Загоровск – город живого дерева!”»

Марина и Сергей Дяченко

Электрик

Храп в купе стих только под утро. Пока Лена и Нина пили чай в пыльной щели между дерматиновыми полками, попутчик спал тихо, как младенец, и казался вполне довольным жизнью.

В половине восьмого утра Лена и Нина вышли на асфальтовую ленту перрона, растрескавшегося и мокрого. Одинокий носильщик попытался навязать свои услуги, а когда это не удалось, просто пошел следом, и железная телега его грохотала, будто катафалк. Сумерки растворились, обнажив далекий лес, здание вокзальчика и площадку с желтым автобусом; на боку автобуса краснела большая, наполовину ободранная наклейка: «Загоровск – город живого дерева!»

– Спят же с ним какие-то бабы, – бормотала Лена себе под нос. – Храпит, и храпит, и хрюкает… Вот же блин, за всю ночь даже не задремала, башка раскалывается…

Нина молча протянула ей таблетку баралгина, вторую, поморщившись, проглотила сама.

Желтый автобус шел из пункта А в пункт Б почти час. Выгрузив чемодан на автовокзале, Лена с прищуром огляделась:

– Здравствуй, город Задрипанск!

Двое-трое прохожих обернулись на эти ее слова, обменялись взглядами и пошли дальше.

Лена ненавидела все командировки, кроме заграничных. В город Загоровск она отказывалась ехать категорически. Еще вчера.

– Зато здесь легко дышится, – осторожно заметила Нина.

Ответом был взгляд, означавший: «Я презираю твой фальшивый оптимизм».

Лена переживала личный крах: до вчерашнего дня она была уверена, что связь с шефом дает ей особые права и возвышает над презренным бытом; вчера за два часа до поезда шеф объяснил ей, кто она такая и чего стоит: «Не поедешь, куда посылает фирма, – пойдешь, куда пошлю я». Шеф был зол и говорил громче, чем требовалось, поэтому не было человека в офисе, который не знал бы точного содержания их с Леной беседы.

Молча, волоча за собой чемоданы на колесиках, они прошли к городской гостинице. В холле их встретил густой запах маленького заведения, побывавшего на своем веку и советской гостиницей, и рабочим общежитием, и приличным отелем для так называемого среднего класса. До сих пор еще гостиница пыталась держать марку: большой букет гладиолусов помещался на столе посреди холла, слежавшийся запах сигаретного дыма был сдобрен неплохими духами, и вместо ключей с тяжеленными стальными грушами Лена и Нина получили на руки пластиковые карты. Администратор, тощая девчонка, улыбалась немножко через силу.

Все так же молча они вселились в номер, двухкомнатный полулюкс, и тут произошел инцидент. Лена обнаружила в ванной оборванное, как флаг на баррикаде, не очень белое полотенце, и пришла в ярость.

– За такие бабки… Это что, четыре звезды?!

Матерясь, как обезумевший филолог, Лена скатилась по витой лестнице на первый этаж. Бля, бля, бля, радостно повторяло эхо. Выйдя на площадку с затейливыми коваными перилами, Нина в лестничном пролете смогла видеть всю сцену: Лена налетела на молодую администраторшу, потрясая рваным полотенцем, не слушая сбивчивых оправданий, требуя немедленно пригласить старшего менеджера, директора, мэра, костеря на чем свет стоит тупых коров, которые зажрались, прилипли задом к вонючим креслам, и прочее в таком роде. Нина отлично понимала, что, крича на бледную беззащитную администраторшу, Лена избывает горечь вчерашнего объяснения с шефом, крах иллюзий, неудавшуюся жизнь, бессонную ночь в купе; в конце концов Лена швырнула полотенцем в расстроенное лицо девушки за стойкой и, отдуваясь, вернулась в номер.

– Полегчало? – сухо осведомилась Нина.

– Они у меня, суки, к вечеру и окна помоют, и ковролин в комнате перестелют, – Лена вытащила из сумки пластиковую бутылку с водой. – Ну-ка, идем, пока я в деловой форме, когда там рабочий день начинается в их конторе?

– В десять.

– В десять! Ты посмотри, сибариты хреновы, дрыхнут допоздна… Пошли!

Администраторша тихо рыдала, прикрываясь телефонной трубкой; Лена прошествовала мимо с высоко поднятой головой. Нина замедлила шаг, пытаясь придумать что-нибудь успокаивающее и примиряющее, но так ничего и не придумала; на дне сумки у нее лежал шоколад «Вдохновение» с орехами, призванный скрашивать суровые будни командировочной. Нина молча положила шоколад на стойку и вслед за Леной вышла на улицу.

Лена уже зафрахтовала пыльную «Копейку», дежурившую, очевидно, возле гостиницы.

– На фабрику? – с готовностью спросил водитель.

– Да, – Лена уселась впереди, Нина забралась на заднее сиденье.

– Командировочные?

Лена пробормотала неразборчивую фразу, означавшую, что у нее нет охоты болтать.

Городок Загоровск, при всей своей провинциальности, был зелен и мил. На заднем сидении у водителя валялась видавшая виды карта; Нина из любопытства развернула ее. Да, крохотный городишко, окруженный лесами с одной стороны и полями с другой, с единственным крупным предприятием – деревообрабатывающей фабрикой «Брусок». Хорошая фабрика; единственная проблема – нет нормальной железнодорожной ветки. Говорят, два года назад собрались уже строить, но вот – не судьба…

А в остальном – город как город: банк, большая электрическая подстанция, школы, почтовые отделения, больница, театр и концертный зал. Супермаркет в центре, гордо поименованный Моллом. Авторемонтные мастерские, колледж гостиничного хозяйства, турфирма «Горизонт»…

Машина остановилась на светофоре. Вдоль аккуратного бульвара сидели старушки, три очень похожие друг на друга круглые небольшие бабушки. В ногах у каждой стояло пластиковое ведро, в каждом ведре горкой высились одинаковые красные яблоки. Старушки сидели, не заботясь о покупателях, беседуя, греясь на утреннем солнце – вроде и не базар, а клуб или городской пляж…

Взвизгнув тормозами, у тротуара остановилась серебристая машина Мицубиси. Молодой человек, по виду – зажиточный клерк, выпрыгнул с водительского сидения, прижимая к груди пригоршню бумажных денег. Нина нащупала в дверце машины ручку, опускающую стекло, и принялась бешено ее вертеть.

– Это вам, – молодой человек стоял к Нине спиной, шумела улица, но слова его были отлично слышны. – Это вам, и вам, и вам… На здоровье.

И, будто чего-то боясь, он снова нырнул в машину. Едва переключился светофор, Мицубиси сорвался с места и скоро исчез впереди.

«Копейка» тронулась. Нина успела увидеть старушек, по-прежнему восседавших рядком, с деньгами с морщинистых руках: купюры, насколько смогла заметить Нина, не были мелкими. Старушки смотрели вслед Мицубиси.

– Эй, – Нина потрогала Лену за плечо, – ты видела?

– А? – Лена завозилась на сиденье. – Уже приехали?

– Нет, но тут была такая сцена…

– Отстань, я сплю…

Машина вырулила на местную окружную дорогу, и сразу сделалось пыльно. Здоровенные тягачи, платформы, груженные бревнами, шли медленно, в то время как навстречу тянулись фуры, покрытые брезентом, и ни о каком обгоне на узенькой дороге не могло идти речи. Нина, чихая, подняла стекло; еще через пятнадцать минут машина остановилась у проходной фабрики «Брусок». Справа и слева от двери с вертушкой помещались гигантские рекламные щиты: «Наша фабрика – гордость Загоровска» (стилизация под детский рисунок) и «Михаил Лемышев – мэр всех загоровчан» (огромное фото мужчины лет пятидесяти, улыбающегося только нижней частью лица).

– Приехали, – сказал водитель.

* * *

– Значит, вот это будет Тор, а это Фрея…

Директор фабрики, собственноручно явившийся на встречу, произвел на обеих неописуемое впечатление. Не то чтобы он был особенно красив, или молод, – лет ему было под сорок, а внешность легко вписывалась в среднестатистические параметры, – но Егор Денисович блестел, или даже блистал, от кончиков начищенных ботинок до густейших волос на макушке. Блестели озорные глаза; блестел значок на лацкане пиджака. Этот человек не вписывался в представление о провинции: он был столичный до последней складки на дорогих штанах. Его манера говорить, улыбаться, предлагать даме кресло не могла не заставить двух незамужних женщин затрепетать ноздрями, ловя исходящий от директора запах Givenchy.

Отодвинув «на потом» собственно деловые вопросы, Егор Денисович начал с вопросов художественных. Он, оказывается, внимательно изучил эскизы Нины, полученные по электронной почте (а Нина-то думала, что отсылает их только для проформы!). Идея коллекционных шахмат из натурального дерева показалась ему чрезвычайно интересной:

– У нас, знаете, основная часть потока – простые и стандартные вещи, мы на них получаем основную прибыль, но душа-то хочет чего-то эдакого! Вот почему мы с таким удовольствием рассмотрели предложение вашей фирмы.

– Вот пакет документов, – Лена извлекла пачку бумаг из портфеля, но Егор Денисович остановил ее движением брови:

– Да, да, это мы сделаем, это чуть позже… Верочка, где там наш кофе?
1 2 3 >>
На страницу:
1 из 3