Привратник

– Это Амулет Прорицателя, – продолжало отражение, – мой амулет, Легиар. Вчера его тронула ржавчина. Я не хотел верить. Сегодня ржавое пятно растет так быстро, как говорит об этом Завещание Первого Прорицателя, когда предупреждает о явлении Третьей силы. Той самой, в которую ты никогда не верил. Мой долг был предупредить тебя, Ларт, – и я предупредил. Теперь прощай – я должен выяснить, что и откуда нам угрожает. Желаю удачи – она нам понадобится. Прощай.

Отражение дрогнуло и растеклось, растаяло. В зеркале была только комната и Ларт – я благоразумно отошел.

Мой хозяин приблизился к зеркалу, внимательно на себя посмотрел, извлек из кармана гребешок и тщательно расчесался.

– Ах, ты… – пробормотал он в замешательстве. – Клянусь канарейкой… Дрянь, не верю…

Выскользнув из его руки, костяной гребешок раскололся на мозаичном полу.

* * *

Когда-то Руал Ильмарранен умел летать.

Теперь он с трудом мог в это поверить – так тянула его земля.

Земля издевалась над ним, плясала под ногами, как утлая палуба в шторм; земля не желала подчиняться и не желала отпускать. Дорога то и дело ускользала из-под прохудившихся подошв, подсовывая вместо себя гнилые ямы, рытвины и пни. Руал был близок к отчаянию.

Сгущалась ночь.

Незаметно подкрался и обступил Ильмарранена со всех сторон низкорослый, больной лесок.

Руал окончательно сбился с дороги.

– Очень глупо, Марран, – сказал он сам себе запекшимися губами. – Глупее исхода не придумал бы и мельник Хант!

Тут под его ногой подломился с треском трухлявый сук, и Ильмарранен рухнул в груду истлевших прошлогодних листьев.

…До чего теплым был золотой песок на речном берегу, под обрывом! В песке этом ползали, обуянные азартом, двое подростков, а между ними – на утрамбованном пятачке – разворачивалось муравьиное сражение. Черными муравьями командовала Ящерица, а юный Марран – рыжими.

Полководцы припадали к земле, подхватывались на ноги, лазали на четвереньках, отдавая неслышные уху приказы покорным и бесстрашным «солдатам». Некоторое время казалось, что силы равны, потом рыжая армия Руала вдруг беспорядочно отступила, чтобы в следующую секунду блестящим маневром смять фланг черной армии, прорвать линию фронта и броситься на растерявшуюся Ящерицу.

– А-а-а! Прекрати!

Муравьи уже взбирались по ее голым загорелым рукам. Она прыгала, вертелась волчком, стряхивая обезумевших насекомых. Черная армия распалась, потеряла управление, перестала существовать.

Марран сидел на пятках, утопив колени в песке, и улыбался той особенной победной улыбкой, без которой не завершалась обычно ни одна из его выходок.

– Ну, что ты теперь скажешь? Что тебе мешало выиграть на этот раз?

С ее языка готова была сорваться отповедь – и вдруг она нахмурилась, ей почудился кто-то наверху, далеко, над обрывом.

– Руал… По-моему, там Легиар… Может, нам лучше уйти?

Он сощурился:

– С чего бы это?

– Мы ведь на его территории… Может, он не любит, чтобы чужие приходили и колдовали у него под носом?

Марран потянулся, бросил насмешливо:

– Ты мне зубы не заговаривай! Сдаешься, не хочешь больше играть – так и скажи… Мне тоже надоело колдовать вполсилы… Ты же с тремя десятками муравьев справиться не можешь!

Девушка вспыхнула:

– Зато ты хвастаешься в полную силу и даже сверх всяких сил! Целуйся с муравьями своими!

Он смешно сморщил нос и протянул:

– Ну, целоваться я хочу с тобо-ой…

Следующие три минуты они возились, как щенки, на недавнем поле боя, хохотали и набивали полные рты горячего песка.

– И почему ты такой задавака, Марран, – говорила Ящерица, когда они лежали рядом, сморенные зноем. – Будто бы все можешь…

– А я все могу! – Мальчишка подпрыгнул, будто подброшенный пружиной. – Вот пожелай чего-нибудь!

– Муравьиную пирамиду, – сонно бормотала девушка, – и чтобы вокруг нее был хоровод, а сверху один муравей махал белым флажком…

– Всего-то?!

Ящерица вскочила, вскрикнув, потому что все муравьи округи за две минуты собрались на месте, где только что покоился ее локоть.

Рыжие, красные, черные, забыв о насущных делах, выполняли поспешно прихоть маленького мага. Девушка смотрела, полуоткрыв рот:

– Эй, Марран… Я пошутила вообще-то…

А муравьиный хоровод уже кружился, а пирамида все росла и росла, а Руал Ильмарранен, красный от напряжения, пританцовывал вокруг, шевелил губами, водил пальцами и приседал:

– Ну, флажок! Давай же!

Флажок не получался.

Ящерица уже презрительно скривила губы, когда на вершину пирамиды выбрался-таки изрядно помятый рыжий муравей с лепестком маргаритки наперевес. Марран подскочил с победным воплем.

– Да, это достойно, малыш, – сказали у него за спиной.

Ильмарранен обернулся – перед ним стоял человек, о котором он много слышал и которого впервые видел так близко – великий маг Ларт Легиар.

Ящерица побледнела под слоем загара и резко дернула Руала за рукав. Тот, не глядя, высвободил руку.

– И чей же ты такой, мальчик? – спросил Легиар мягко.

– Ничей, – настороженно отозвался Марран. – Свой. А что?

– Ничего, – пожал плечами маг. – Просто хотелось бы знать, кто твой учитель.

– Никто…