Но что было для меня самым ужасающим откровением: никто, понимаете, АБСОЛЮТНО НИКТО из тех, кто тайно разрушает жизни и семьи своих жертв, не относится к этому серьезно!!!
Просто поигрались: как скандал закатить – минус пол-семьи… Просто «чем это она лучше меня?..» – минус матка соперницы; «хочу этот бизнес!..» – минус возможность достатка и сила рода потерпевшего, или минус жизни его детей… И все – в стиле «поиграться».
Как такое стало возможно?
Как-то стало. Как это произошло – есть только отрывки древних манускриптов да откровения некоторых философов. Сейчас я могу сказать, что произошло заражение нашего Мира чужеродной энергией. Некое нападение извне, пробившее сознание людей и распространившееся по всем уровням реальности. Когда и кто это сделал – подробности стерты, а времена перепутаны.
Иммунитет Мира частично справился с заразой, поэтому мы не зомби и даже развиваемся. Но жизнь Мира – это как жизнь больного ребенка: здоровье его его хорошенько разрушено, силы нет, и периодически лихорадит с бредовыми фантазиями. Отсюда и такие коллапсы. При болезни светлый поток восстанавливается не сразу, течение реальности нарушается. Бредовые мысли бывают крайне страшны.
Однако Мир борется с болезнью. У него появляется все больше сил и позитивных мыслей, а еще жажда жизни.
Каждый из нас – уплотненное воплощение его мысли. Именно теперь опять, как в стародавние времена, появилось много людей с неординарными возможностями. Я одна из многих.
Вы, кто читаете эти тексты, – тоже часть процесса восстановления. Каждый из нас отвечает собственной волей и свободой за свои решения, соответственно, каждый может пройти свой Путь максимально правильно. Это как соблюдать чистоту своей жизни, жилья и места, где стоит дом, – с максимальной ответственностью.
А я, в свою очередь, буду рассказывать о техниках, которые освоила с того момента, как наставники начали заниматься мной и моим восстановлением. Но важнее техник правильное мировоззрение, которое складывается из текущих постоянных решений и действий.
Вразумительная попытка
Ко мне обратилась девушка двадцати пяти лет, у которой не ладились личные отношения. Вернее, их просто не было.
Симпатичная и веселая. Пожалуй, из странностей, которые можно было бы с очень большой натяжкой заметить, было выражение ее глаз. Вернее ощущение, что иногда в ее глазах зажигался очень и очень странный черно-коричневый блеск, превращая ее лицо из кукольно-миленького в точено-холодное.
В такие моменты появлялось ощущение, что рядом с ней небезопасно. Что-то неуловимо менялось в ее внешности, длилось доли секунды и исчезало; а ее мягкая и приветливая манера общаться сводила странные ощущения на нет. «Показалось», – выравнивалось к ней чувство, но послевкусие оставалось…
* * *
Мы назначили время сеанса. Я предполагала дать ей тесты, чтобы посмотреть, где в ее стереотипах отношений есть подмены понятий. Поэтому, когда она пришла, я дала ей было простые инструкции по тестам и уже протянула папку. Она доверчиво потянулась за листами, но я замерла: лицо ее выражало то же доброжелательное спокойствие, но глаза! Они из голубых превратились в темные, глубокие и колючие. Ее голос и поведение на фоне этих глаз рождали неуправляемое чувство опасности.
– Если я немного почитаю, что есть в твоем подсознании? – спросила я, внутренне содрогаясь от ее слишком близкого присутствия, присутствия в моем кабинете. Сознание само автоматически проанализировало, чем можно защититься и заперта ли дверь кабинета. «Прекрати! – сказала я сама себе. – Успокойся, перед тобой ребенок…» И, удивляясь столь активной собственной реакции, отложила тесты в сторону.
– Да, – коротко сказала она, – куда мне сесть?
Я поставила два стула, один напротив другого, почти посередине комнаты.
– Это твой трон, – указала на один, – это мой, – села на другой. Ее доброжелательность и принятие ситуации немного сглаживали мою тревогу, но чувство опасности все равно нарастало. Было ощущение чего-то близкого и острого, но очень скрытого.
– Знакомое ощущение, словно такое уже было, – задумчиво сказала она, устраиваясь на стуле, – стул двигать нельзя?
Я ей такого не говорила. Но она была права, двигать нельзя.
Между тем ее глаза стали совсем темно-карими. Опасность…
– Ну, начнем…
Я знала, что нужно включить точки под челюстью, и «открыть коробку управления системой». Я протянула руку и коснулась точек.
* * *
Не знаю, может, я на секунду отвернулась, пока удивлялась открывающемуся во мне знанию, еще бы – целая методология, с моментальными пояснениями – потрясающее сопровождение практики! Только методы эти мне не знакомы.
Но когда я вновь заглянула в ее лицо, я словно бы не увидела его, ничего, кроме черноты глаз.
– Отойди от меня! – сказал мужской голос из ее рта.
Я отшатнулась:
– Кто ты?
– Отойди от меня, ты делаешь мне больно, – голос более сиплый, и сразу девичий: – Марина, что это? Что со мной? – глаза голубые…
Я сделала шаг вперед и опять коснулась ее подбородка.
– Отойди!!! – взревел мужской голос. На меня опять смотрели чернющие глаза, кроме которых ничего не было, потому что они поглощали все внимание.
– Кто ты?
– Не твое дело! Отойди!
– Выходи, – сказала я и опять коснулась ее подбородка. Сквозь мои пальцы прошел поток тепла и энергии.
Девушка резко встала со стула, так, словно приготовилась ударить меня, но не решилась.
Я представила, что энергия моих рук сливается в единое кольцо вокруг черно-коричневого потока, что вибрирует сейчас в ней, – ее вскинутые для удара руки суетливо задвигались, пытаясь снять с лица нечто невидимое.
– Не души! Не души меня-а-а!!! – вдруг очень громко взвыло ее тело. «Не души…» – я автоматически посмотрела на двери кабинета: интересно, если кто-то сейчас это услышит, что подумают? И усилила воображаемую петлю.
Девушка рухнула на пол. Однако там ее тело собралось в упор на руки и колени и с какой-то неимоверной скоростью переместилось от меня в угол:
– Не души!!! – шипело тело, неестественно выворачивая шею. Я испугалась, что она свернет себе голову, и бросилась к ней. Однако по методике я должна была одновременно сжечь существо – «этот тип существ не выводится в миры, из-за низкого развития и колоссальной разрушительности», – продолжался в моей голове обучающий фильм, – и поймать девушку, чтобы она не причинила себе вреда.
Тело на всей скорости устремилось головой в стену. Поймала ее перед самым ударом. У нее начались судороги: «Не души, не души, не души…» – глаза то голубые, то черные.
– Посмотри на меня!!! – я кричала шепотом – возня, наверное, была слышна в коридоре. – Посмотри на меня, я с тобой!!! Оттолкни его, вытолкни его, слышишь!!!
Вспышка ее конвульсий чуть не лишила меня глаза. Я зафиксировала ее за плечи. Конвульсии стали ослабевать:
– Услышь меня. – Я вновь подключалась к ее сознанию, ища ее личный поток – этот поток жизненно-важно восстановить.
– Я тебя слышу, – ответил девичий голос, ко мне повернулось испуганное лицо с голубыми глазами:
– Я слышу… Я тебя чувствую… – и заплакала.
* * *
Еще несколько минут мы обе приходили в себя. Оказалось, существо полностью заблокировало, но не отключило ее сознание. Все, что с ней происходило, она видела, находилась запертой в собственном теле, словно в футляре.
Странный черно-коричневый блеск в глазах пропал. Никогда больше ее глаза не становились черными после того случая. Руки у меня тряслись еще пару часов. Я все-таки дала ей тесты.