Из Жизни Стюардессы

Трудностей в этой уникальной профессии много: по меньшей мере, столько же, насколько мало это могут представить себе и познать большинство людей, которые смотрят на стюардесс издалека.

И все-таки, несмотря ни на что, любая стюардесса, когда не летает, начинает хандрить и тосковать.

При каждом рейсе головы их пополняются изумительными картинками, и даже самый утомительный полет всегда обогащает.

Японские суси, песок Мальдивов, нью-йоркские небоскребы, аргентинская ночная жизнь, бразильское веселье, небо Лондона и парижские ароматы встают на горизонте, оживают и дарят неповторимые ощущения, пусть при ограниченности времени и пространства, пусть валит с ног усталость из-за перемены часовых поясов, пусть все больше приходится торопиться, так как времени в распоряжении мало.

Закаты, когда на них смотришь сверху, над облаками, впечатляют, как никогда.

На борту самолета случается и может случиться всякое: многих пассажиров сразу заметно по манере держать себя и по несравнимому стилю, другие менее элегантны, глядя на третьих, умиляешься.

Может случиться, что кто-то сильно напряжен или занервничает и утратит самообладание: многим нужна психологическая поддержка, так как они боятся закрытых пространств или летать на самолете. Например, редко, но бывают случаи, когда кто-то выпьет лишнего и может разбуяниться. В общем, разных случаев очень много.

Ведь в самолете даже самое пустяковое дело или происшествие может превратиться в нечто такое, что потребует предельного внимания.

Тем, кто почувствовал себя плохо, надо немедленно оказать помощь, зачастую случаи, когда требуется медицинская помощь, разрешаются очень успешно.

И практически в каждом рейсе непременно возникают трогательные ситуации, пронизанные глубокой гуманностью и солидарностью.

Как распознать стюардессу?

-Посмотрите, что за предметы есть у нее дома: вы не понимаете, что это, зачем они нужны, откуда взялись?

– Посмотрите на расставленные фотографии: пейзажи как будто с другого края света?

– Поспрашивайте ее, пробовала ли она когда-нибудь жареную курицу на уличных прилавках в Бангкоке, бывала ли в лучших французских ресторанах и ела ли room-service[3 - Еда и напитки, которые подаются в номер (англ.).] перед зеркалом в шикарной гостинице.

– Обратите внимание в какие часы она ест или спит: не придерживается привычных расписаний?

– Взгляните на нее во время обеда: часто ест, стоя на ногах, но вожделеет хоть где-то присесть на минуту?

– Загляните в холодильник: она рядом с бутылками с водой положила пластмассовые стаканчики?

– Спросите, где она купила надетое сегодня платье: вам тоже придется лететь на самолете, чтобы купить такое же?

– Она не может обойтись без тех расклешенных джинсов, которые видела в Лондоне на Оксфорд-стрит, знает, когда состоится распродажа в Gap в Нью-Йорке, покупает фирменные платья от Гуччи в магазинах в Майами, сумки от Луи Виттон на распродаже в Токио, сердцевину пальмы для салата в Аргентине, сок асаи, сырный хлеб и тапиоку в Бразилии?

– Высвечивает пряди волос в своей любимой парикмахерской в Сан-Паулу или, на худой конец, в Милане?

– Считает, что кремы в Тель-Авиве или биологически чистые шампуни, которые она покупает в Торонто, самые лучшие?

– Взгляните на нее повнимательнее: она сбрасывает с ног туфли на высоком каблуке, как только сможет? (Загляните под стол или когда она едет в машине.)

– Гляньте в шкафчике для обуви: стоят в ряд лодочки все одного цвета?

– Она слишком непринужденно разговаривает о местах, куда вы можете долететь лишь воображением, и побывать во всех этих местах вам не хватило бы жизни?

– Спросите у нее, какое из всех мест, в которых она побывала, ее притягивает и манит больше всего: первым в списке стоит диван у себя дома?

– Спросите, что она думает о новостях как культурных, так и политических, а, главным образом, скандальных: она всегда в курсе последних событий?

– Пошарьте, что лежит у нее в сумке: там можно откопать самые разнообразные предметы на все случаи жизни? (Лезвие, книгу, косметику, маленький фонарик, зонтик, навигатор, фотоаппарат, портативный компьютер, запасные чулки, зубную щетку.)

– У нее уйма телефонных номеров и адресов коллег и знакомых, но она не помнит, где, в каком году и как она с ними познакомилась или встречалась?

– Каждый раз, как только учует запах дыма, проверяет откуда им тянет и оглядывается в поисках висящего как можно ближе огнетушителя?

– С первого взгляда распознает характер и социальную принадлежность каждого человека и выстраивает хорошие отношения со всеми от самого молодого до самого старого?

– Не теряется, если кому-то надо помочь в затруднительной ситуации?

– Умеет искусно общаться в любой обстановке, хотя любит побыть в одиночестве?

– Ни чуточки не ощущает той внезапной тошноты, которая подступает к горлу, как только самолет начинает взлетать?

– Полюбопытствуйте у нее в спальне: у нее всегда готов чемодан на случай, если придется вылетать внезапно, в маленький чемоданчик она умеет вталкивать все необходимое, что может понадобиться на неделю, и не приходит в замешательство, если час назад ей неожиданно сказали, что надо лететь из Рима в Каракас?

Если на все вопросы вы ответили да, не сомневайтесь: речь идет о «КРЫЛАТОЙ ЖЕНЩИНЕ».

Счастливого полета!

Какими мы были

Я возвращаюсь в мой край, на Сицилию, по меньшей мере, дважды в год, на праздники и на лето, если позволяют отпуск и летная смена.

Летать на самолете стало для меня привычкой, такая у меня работа.

Прошло уже много лет, но каждый раз, когда я возвращаюсь, вместе с насыщенным запахом померанца, которым веет над апельсиновыми рощами, и дующим из Африки сирокко безмолвно подступают воспоминания о детстве.

Сегодня четверг, июль: тридцать шесть градусов жары – обычное дело.

Летом наш край жарок, ярок и залит солнцем: все как будто замедляет ход, и трудно поддерживать деятельный ритм жизни из-за такой температуры, которая мне все же нравится, хотя бывает иногда слишком удушливой.

Солнечные лучи обдают теплом все не покрытые одеждой части тела, проникают до костей, зачастую придают сил, а порой расслабляют до умопомрачения, и я засыпаю.

Традиционный в наших местах «послеобеденный отдых» прерывает дневные труды.

Я вслушиваюсь в монотонное, почти гипнотизирующее хлопанье лопастей вентилятора, стоящего на старинном сундуке; его дуновение отгоняет горячий и душный воздух послеобеденной поры, который нисходит на землю с голубого безоблачного неба.

К вечеру температура немного понижается, и благодатный ветерок смягчает вечернюю жару.

Я остановилась дома у своих родителей, и любая вещица, на которой задерживается мой взгляд, возрождает в уме пережитые сценки и уже далекие воспоминания.

Выхватываю взглядом шелковую юбку кремового цвета с тонкой вышивкой нитками чуть посветлее, юбка висит в шифоньере в стиле Людовика XVI, который моя мать выбрала больше сорока лет назад и поставила у себя в спальне, и с тех пор там шифоньер и стоит, не поддается времени; а вот я стала совершенно другой с той поры, когда забиралась под одеяло на этой огромной кровати и слушала сказки, которые мать рассказывала мне перед сном, я стала другой даже с тех пор, когда много лет спустя украдкой примеряла самые красивые мамины бусы и смотрелась в проем большой позолоченной рамки, которая стояла посреди комнаты, я танцевала в одиночку безыскусно и свободно, как «бесстыжая девка», сказал бы мой отец, если бы увидел меня.

Я помню, что в то время у меня была комбинация такого же цвета, как у мамы; я любила надевать ее и ощущать легкость и свежесть, которая исходила от нее в самые влажные дни.

Правилами моего воспитания комбинацию разрешалось носить только дома, и надевать ее надо было, тщательно закрыв балконные ставни, чтобы не допустить бестактных взглядов с улицы, так как балкон выходил на большой двор.