На грани доверия. Книга третья.

А на поклонах, когда актёры вышли уже в современной одежде, были такие бурные овации, что, казалось, сцена утонула в том восторженном зрительском фейерверке, который обрушился на актёров. Особенно кричали «Браво!» актрисе. И именно ей предназначались корзины и букеты цветов. Она смущённо улыбалась и прижимала их к себе. Мира прочитала в программке, что эту потрясающе талантливую девочку звали Алиной[10 - Исполнительница роли Лики – ведущая актриса МТЦ «Вишнёвый сад» Алина Мазненкова.].

Дмитрий и Мира вышли из здания театра, переглянулись.

– Давай вызову такси? – предложил он, снял очки. – Доедем в тепле и комфорте.

– А давай, – согласилась Мира.

Сели на заднее сиденье такси.

– Ну, говори, что тебе понравилось в этой истории? О чём ты размышляла, пока смотрела спектакль? – спросил он. – Кстати, а ты в курсе, что эту пьесу по всему миру ставили более трёх тысяч раз?

– Теперь в курсе, – засмеялась Мира, придвинулась к нему ближе, – я думала о Лике, и актрисе, которая сумела воплотить этот образ на сцене. Понимаешь, Дим, Лика – всеобъемлющий, всепрощающий образ настоящей женщины. Она как мать, жалеет менее умного и менее удачливого сына. А свою судьбу ставит на последнее место, в этом её особая сила, значимость.

– Поразительно, как ты умеешь рассуждать, – удивился Данилевский. – Продолжай, пожалуйста.

– Меня удивили её пантомимные движения, казалось бы, под не совсем подходящую музыку – так я решила сначала, но потом поняла, сколь искренни и уместны баллады Дианы Арбениной. Под эту музыку и в движениях Лики видна вся сложность, выразительность и глубина её натуры, но главное – её удивительное прекраснодушие.

В тот холодный декабрьский вечер трое – Лика, Марат, Леонидик, пусть учась на своих ошибках, но всё же сумели разобраться в себе. Они и выжили в ту страшную войну, наверное, для того, чтобы научиться быть людьми. И их общая живая боль, отчаяние, безысходность и, конечно же, любовь, наполнили каждого из них верою, что даже за день до смерти не поздно начать жизнь сначала. Что нельзя быть суровым и бессердечным к тому, кого любишь. Надо поторопиться сказать все слова, которые рвут сердце. Чтобы не было слишком поздно…

– Как же я люблю тебя, Мира, моя Мира, – воскликнул Данилевский после того, как внимательно выслушал её рассуждения, – ты удивительная девушка, уникальная. С тобой бесконечно интересно и познавательно. Моё сокровище, – он поцеловал её. – Какой сегодня вечер, он, кроме превосходного спектакля, подарил мне возможность узнать ещё одну твою грань.

Глава 74

– Квартиру твоего дяди – Фертовского Владимира Григорьевича – ограбили, – Турчанинов вернулся в кресло, – растягивая слова, сообщил он, – прошлой ночью.

– Что?! – Зорин даже вскочил. – Но как же так? Кто?

– Сядь, выслушай меня, – приказным тоном произнёс следователь. – Их было двое, они незаконно проникли в квартиру, отключили сигнализацию, сняли блокировку с тайника. Сам сейф открыли, правда, отмычкой.

– А что украли? – ошарашенный Вадим сел в кресло.

– Сабельный гарнитур, оценочная стоимость которого составляет около полумиллиона долларов.

– Я никогда о нём не слышал, – Вадим покачал головой. – И этот гарнитур дядя держал в доме?

– Да, и воры знали об этом. Они предусмотрели всё, кроме того, что один из них оставит свои пальчики, думаю, случайно – на двери. Смазанные, но нам всё же удалось определить их обладателя.

– И кто же он?

– Бик Игорь Петрович, вор-рецидивист, имеющий несколько судимостей.

– Бик? – переспросил Зорин.

– Да-да, тот самый, справку которого ты нашёл на улице.

– Пф-ф-ф, – шумно выдохнул Вадим. – Ты что, подозреваешь меня в ограблении собственного дяди?

– Я этого не говорил, – он придвинулся к Зорину, посмотрел прямо в глаза, – но согласись, странное совпадение: ты находишь справку Бика, и буквально через несколько дней грабят твоего родного дядю.

– Слушай, ну если бы я принимал участие в этом ограблении, разве стал бы я звонить тебе и спрашивать про Бика? Где логика? – Вадим по-настоящему занервничал, хотя и не был виноват.

– Логика запутывания следов – тоже логика, – гнул свое следователь, – давай вспоминай, где ты нашёл эту чёртову справку? Конкретно место и время.

– Да не помню я точно, – поморщился Вадим, пытаясь в голове придумать хоть какое-то разумное объяснение, – на улице.

– На какой? В каком конкретно месте? В какое время?

– На соседней, вечером, – брякнул Зорин.

– И ты просто так подобрал? Принеси мне её сейчас.

Вадим поднялся с кресла, принёс справку из коридора, она лежала в кармане его старой куртки. Турчанинов внимательно прочёл, посмотрел на фотографию. Покрутил бумажку в руках.

– Ощущение, что она улицу не знала, – выдал он.

– Жень, что ты хочешь сказать? Что я лгу? – стал заводиться Вадим.

– Ты сам сказал про ложь, – Турчанинов ухмыльнулся.

– Я понимаю, всё это ваши ментовские методы и умение раскалывать преступников, но я точно не совершал никакого преступления, – Зорин вдруг почувствовал – всё, что он пытается сказать, звучит неубедительно, как оправдание, но верит ли ему Турча. – Ты меня арестуешь?

– Зачем мне тебя арестовывать? – искренне удивился следователь. – Я могу тебя задержать, но я и этого делать не стану. Но имей в виду, что мне придётся вызывать тебя на допросы и, может быть, не раз.

– Не надо допросов, я всё расскажу, – в дверях появилась Вика. Следователь и Зорин, раскрыв рты, уставились на неё. – Это я нашла справку, Вадик меня прикрывает, – она прошла в гостиную, села на краешек дивана.

– Так, – протянул следователь, – внимательно слушаю вас, Виктория.

– Вика… – Вадим попытался встрять, но она сделала знак ему молчать.

– Это было 23 числа, я возвращалась домой со встречи, – начала Виктория, – мы посидели в кафе с Надеждой – моей подругой, кстати, супругой Николая Фертовского. – Турчанинов кивнул. Виктория продолжила. – Мы были немножко навеселе, поэтому естественно, взяли такси. Сначала отвезли Надю, но я вылезла из машины возле её дома.

– Зачем? – задал вопрос следователь.

– Мы были в весёлом расположении духа, смеялись, и я шутливо сказала, что обязана Надю проводить до дома, иначе на неё может напасть маньяк.

– Вика, что за чушь? – удивился Вадим, покачал головой.

– Продолжайте, пожалуйста, – не обращая на него внимания, сказал Турчанинов.

– Я попросила таксиста подождать меня, но этот урод уехал. Поэтому я осталась одна в переулке. А там было темно.

– И? – Вадим напрягся.

– На меня напал мужик в тёмном плаще, – Вика сжалась в комок. Воспоминания нахлынули с новой силой. Как-то надо собраться и выдать хотя бы полуправду. Иначе рухнет вся их жизнь с Зориным.

– Что он хотел? – задал вопрос в лоб следователь.

– Он потребовал денег, – поспешно выдала Виктория.