Седьмая девочка на седьмой веточке

– До свидания, Костя! И будьте аккуратнее! – Нина удивленно посмотрела на него, но визитку взяла.

Глава 7

– Привет, Танюш! Как дела? Слушай, мне так много надо тебе рассказать! – Нине натерпелось поделиться новостями с подругой.

– Нин, знала бы ты, скольким я хочу с тобой поделиться! – В голосе подруги звучало непривычное отчаяние.

– Давай через пятнадцать минут, в нашей кафешке, идет? Сможешь сбежать с работы? – Придерживая телефон плечом, Нина открывала машину.

– Ой, Нин, мне, похоже, сейчас только и остается, что бежать! И чем быстрее и дальше, тем лучше! – Тяжелый вздох вырвался из груди Татьяны.

– Тань, что-то серьезное? – Нина настороженно вслушивалась в речь Татьяны, и не узнавала эти пессимистические нотки.

– Давай не по телефону, я сейчас подъеду, и все расскажу, идет?

Подруги сидели в маленьком кафе, за столиком у окна. Каждый раз, приходя сюда, они вспоминали, как бегали сюда, будучи еще студентками психфака, когда прогуливали лекции по невероятно нужной для психологов дисциплине – математические основы квантовой механики. Никто с курса не то что не понимал, эти основы, и, как люди гуманитарного склада ума, многие из них не всегда могли точно вспомнить столбики примеров из таблицы умножения, которые шли после цифры пять. Поэтому, освоить математические, а так же любые другие основы квантовой механики не представлялось возможным, но посидеть в приятно пахнущей корицей и свежесваренным кофе месте, вся группа будущих психологов всегда была «за!». Невероятно трудная дисциплина закончилась экзаменом, на котором, красноносому, и всегда благожелательно настроенному преподавателю, кандидату каких-то межпланетарных наук, торжественно вручили бутылку коньяка, и к обоюдному облегчению расстались, довольные друг другом.

…Когда девушки закончили обмениваться новостями, повисла пауза, нарушить которую решила Нина.

– Тань, слушай, поехали со мной вместе в эту усадьбу, а? Честно, мне одной не по себе туда ехать. А ты спокойно поразмыслишь над своей ситуацией, и вообще, обе эти твои истории с деньгами какие-то странные, тебе не кажется? – Нина старалась корректно промолчать о муже подруги, которого всегда считала мелким гадёнышом и прихлебалой, но ей, разумеется, лишний раз об этом не говорила.

– Да знаю я, что все это как-то подозрительно.. Сама уже сто раз об этом думала. Ужас какой-то – Толик, со своими «благими намерениями», да и подстава с этим моим долгом… Может, ты и права Нин, взять да уехать, а там будь что будет! Разберусь на свежую голову, кто ж меня так подставил. – Вздохнула Татьяна, и принялась допивать кофе.

– Вот и решили! Значит, завтра с утра выезжаем. Сегодня спокойно соберемся, Толику, и свекрови своей можешь сказать, что в командировку отправляешься, я думаю, они не удивятся, машину можешь оставить в гараже у моих родителей, а утром я за тобой заеду. – Нине очень захотелось отвлечь подругу от грустных мыслей, и еще, она поймала себя на том, что испытывает чувство неловкости, что на нее свалилось наследство, а на Татьяну куча неприятностей, как не уговаривала она себя не умчаться этим противным чувством неловкости, ничего поделать с этим не могла.

– Нин, я тут со своими проблемами, и даже не сказала, что очень рада, что ты получила такой неожиданный подарок. Слушай, это прямо приключение какое-то, правда? Усадьба, завещание, шкатулка.. – проговорила Татьяна, словно подслушав мысли подруги, и в ее глазах зажегся, так привычный Нине огонек азарта.– Всё-таки, цыганка права была, на счет изменений. Я не удивлюсь, если мы с тобой, два психолога, переквалифицируемся в охотников за привидениями! – И Татьяна хитро подмигнула подруге.

Нина ходила из комнаты в комнату, и гора вещей, которую она намеревалась взять с собой, казалось, росла в геометрической прогрессии.

– Так, еще раз пройдемся по списку, Семен Семенович! – Нина внимательно посмотрела на кота, и принялась диктовать ему список. – Теплые вещи, обувь, чайник электрический, посуда, постельное бельё, сумка-холодильник, швабры-тряпки.. – Кот громко чихнул. – Правильно, Сёма, я забыла про аптечку, какой ты у меня умница!

Продолжая сборы, Нина наткнулась взглядом на пакет в коридоре, и тут же вспомнила, что в нем лежит.

– Как же я могла про неё забыть.. – Бормотала Нина, идя по коридору.

В руках девушки оказалась диковинная шкатулка, переданная нотариусом. Нина ощутила легкое тепло, исходившее от камня.

– Ну, что, дорогая моя, сегодня в кабинете, этого странного Алексея Сергеевича, ты не захотела открываться! Что же мне с тобой делать? – Кот с жалостью уставился на Нину, весь его вид, словно говорил: «Господи, бедная моя, докатилась! С коробочками разговаривает! Я-то ей, хоть иногда мяукну.. А что может этот кусок камня?», и чтобы хоть как-то приободрить хозяйку, стал тереться пушистой башкой о ее руку.

– Должна же она открыться, для седьмой девочки, на седьмой веточке.. – Нина без всякого труда подняла крышечку шкатулки. – Вот это дааа! Семен, посмотри, какая красота!

Внутри лежал ключ, длинный, сантиметров пятнадцать, не меньше. «Бородка» ключа была выполнена в виде грозди винограда, казалось, прикоснись к ней, и она тотчас рассыплется по комнате. «Головка» ключа – виноградный лист, со всеми прожилками, и даже маленькой дырочкой, которую проделала, какая-нибудь голодная букашка, а «шейкой» ключа была тугая виноградная лоза, витиевато соединяющая его «бородку» и «головку». Нина смотрела на ключ, и не могла налюбоваться, холодный металл, удивительным образом в её руках издавал ровное тепло, и еще что-то неуловимо-таинственное исходило от него, как-будь-то ключ доверился Нине, и собирался открыть еще немало тайн. Вдоволь налюбовавшись ключом, девушка аккуратно положила его в шкатулку, интуитивно догадываясь, что лучше лишний раз его никому не показывать, и по возможности держать его около себя. Разложив все по чемоданам, и еще раз мысленно пройдясь по списку необходимого, Нина внимательно посмотрела на кота, мысленно прикидывая, как бы сообщить неожиданную для него новость.

– Семёнчик, знаешь, похоже, тебе придется отправиться со мной в усадьбу. Не переживая, я думаю, что тебе очень даже всё понравится! Деревья, птички, мышки.. – Кот одарил Нину самым презрительным взглядом, давая понять, что мышам, пусть она сама радуется, а он, привык к отварной курице и говядине. – Ладно, не расстраивайся, мы ведь ненадолго.. И обещаю, что захвачу твои любимые куриные грудки!

…Встав пораньше, Нина привела себя в порядок, наспех выпила кофе, и, подхватив сумки, и переноску с котом спустилась к машине. Солнечное утро придавало настроения, а радость от того, что не придется начинать день со встречи с бывшим директором, прямо-таки наполняли её энергией. Подруга ждала её недалеко от своего дома, как они и условились, дабы не вызывать лишни подозрений у её родственников. Татьяна была одета в красный спортивный костюм, который подчеркивал её фигуру, волосы стянуты в конский хвост, а отсутствие макияжа делало ее удивительным образом лет на пять моложе. Встретив Нину, подруга задорно рассмеялась:

– Да мы просто, как из инкубатора! – На Нине красовался точно такой же костюм, отсутствие макияжа, и прическа а-ля конский хвост. – Я вспомнила сегодня про этот костюм, мы же вместе их покупали, кажется, была акция, купи один – получи второй в подарок. Помнишь, нам еще не хотели давать твоего размера?

– Да! Продавец еще странная была, «вы – говорит – рукавчики подверните, и штанишки закатайте, и нормально будет, а то, что по ширине велик, так это даже лучше – на вырост». – Вспоминая историю, подруги укладывали вещи в багажник.

– Ну, всё, кажется, влезло! Осталось заехать в магазин за продуктами, и можно отправляться в путь! – Нина захлопнула дверцу багажника.

Глава 8

– Нин, ты только посмотри, какая красота, какая громадина! Три этажа, эркеры, балкончики, галереи! Ты как барыня, только крепостных не хватает! – Подходя к дому, и находя по старым следам тропинку, Татьяна не переставала восхищаться усадьбой. – Мне кажется, даже штукатурка белого цвета, и то сохранилась. А окна? Они все целые, арочные рамы, посмотри, как новые! Заяц, ты чего молчишь, обалдела от красоты?

Не торопясь с ответом, Нина прислушивалась к себе, и своим ощущениям. Ей как будто всё уже здесь было знакомо, даже запах. Чуть сладковатый и влажный, состоящий из букетов леса, именно этого леса, можно различить аромат лесных орехов, грибов, листвы, чуть прелой, горьковатой, осенних желтых цветов, таких терпких, и стойких к переменчивой осенней погоде, запах теплой коры деревьев, и ветра, который больше нигде не гуляет, кроме этого леса, потому что здесь его дом. Нина смотрела на окна, и видела, чуть заметную дымку на втором этаже дома, она перемещалась окна к окну, как будто плыла. Невидимая сильная рука, перехватила дыхание Нины. Усилием воли, Нина заставила себя отвернуться от окон, понимая, что вскоре должно что-то произойти, но вот, что именно?..

– Тань, давай сначала дверь откроем, а потом вещи перетащим.. Ой! Семена Семеновича надо выпустить! – Спешно подхватившись, Нина вернулась к машине, и достала переноску. – Ну, что мой хороший, вот ты и на месте, осматривай владения, и очень тебя прошу, постарайся не потеряться!

Кот ловко выпрыгнул на лужайку, с удовольствием потянулся, и, зажмурившись от солнышка, кажется, впал в кошачью нирвану. Но как только Нина направилась к дому, он тотчас последовал за ней, не отступая ни на шаг.

Нина прекрасно знала, для чего нужен ключ, находящийся в шкатулке, и ни минуты не раздумывая достала его, в очередной раз, залюбовавшись красотой и оригинальностью исполнения. Но подходя ближе к двери сердце Нины часто-часто забилось, дыхание перехватывало, а ключ, кажется, стал раскалённым и нестерпимо жёг руку. Послышался странный шепот, сначала неразборчивый, глухой, доносящийся, как из-под земли, затем все более отчетливый, Нина стала различать отдельные слова: «Двери закройтесь… Никого не будет.. Никто не откроет.. Заперто дитя..». Она понимала, что это и есть проклятье женщины, пришедшей ночью на порог барского дома, голова кружилась, подступала тошнота, страх начел медленно сковывать все тело. Заклятье действовало на пороге дома, мешая открыть дверь, как будто, несколько невидимых рук мешали ей вставить ключ в скважину, слова подруги Нина различить не могла, будь-то находилась с ней в разных мирах. Вдруг, стало немного легче, чужие руки, сковавшие движения ослабели, Нина перевела взгляд вниз и в плотном тумане, который её окутывал, увидела Семена. Шерсть топорщилась в разные стороны, глаза не мигая смотрели сквозь Нину, спина изогнулась, тельце животного напряглось, готовое в любую секунду броситься на защиту хозяйки. Доли мгновения хватило Нине, чтобы вставить ключ в замочную скважину, и повернуть его. Механизм неожиданно легко поддался, последнее, что запомнила Нина, перед тем, как упасть в обморок, огромную лесенку, на которой стояла девочка..

..Дождь хлестал в лицо, противный, холодный, зонт не помогал от него защититься, Нина старалась увернуться, но струи били прямо в лицо, щеки чувствовали боль, то ли от дождя, то ли от напряжения. В голове крутились нестройным хороводом мысли о том, зачем она в такую погоду, вообще, вышла на улицу? Откуда-то издалека Нина услышала голос подруги, и почувствовала весьма ощутимые удары по щекам:

– Заяц, очнись! Очнись, ну, пожалуйста!

– Все, все, перестань! А то ходить мне с синей физиономией, как у моих бывших подопечных.. – Нина открыла глаза, и попыталась сесть, но отчего-то пол и потолок стали очень быстро меняться местами, и Нина решила еще немного полежать на полу, посчитав, что потолку и полу будет от этого спокойнее. – Что произошло?

– Ой, Нин, это жуть какая-то! Ты подошла к двери, хотела открыть дверь, но тут тебя как затрясло, ты бормотать что-то начала, я тебе говорю, а ты как будто не слышишь, руки-ноги дрожат, и ключ в скважину вставить не можешь! Потом к тебе Семенчик подбежал, весь, как шапка меховая распушился, трется о твои ноги, смотрю, ты ключик вставила, открыла дверь, и тут же в обморок упала, я к тебе подбежала, стала водой поливать, по щекам бить..

Дрожь и тошнота постепенно стали отпускать Нину, и она смогла осмотреть холл. Хорошо сохранившийся пол, обои цвета переспелой вишни, с растительным узором, добротные ковры на полу, тяжелый стол, покрытый бархатной скатертью изумрудного цвета, картины в тяжелых рамах, все это говорила об основательности и вкусе прежних обитателей дома. Лесенка, ведущая на второй этаж, кажется, так давно ждущая гостей, звала, привлекая внимание своими необычными перилами, выполненными в виде виноградных лоз.

– Ух, Нин, какая красота! – Татьяна, видимо, так же обалдевшая от увиденного, крутила головой, как сова, на все триста шестьдесят градусов, и ухала примерно так же. – Ух, ты, посмотри! А лесенка – это же произведение искусства!

– Лесенка! Где девочка?! Куда она делась?! – Нина вспомнила худенькую девчушку, стоящую на лесенке, и тянущую к ней руки. – Куда она ушла?

– Ты чего, Нинулька? Какая девочка, здесь никого не было, когда я вбежала вслед за тобой! – Татьяна машинально положила руку на лоб подруги, проверяя температуру. – Нин, ты чё, правда кого-то видела?

Нина утвердительно мотнула головой, мысленно прикидывая, сильно ли расстроятся её родители, узнав, что у дочурки поехала крыша, и кто кроме Таньки захочет с ней общаться, узнав, что она сумасшедшая. Затем мысли потекли в другую сторону. Нине подумалось, что зря она вообще в это все ввязалась, поверила цыганке-гадалке, маме, с её дурацкими семейными легендами, сидела бы себе сейчас на работе, учила людей, как жить надо, а вот теперь… Нина, наверно, ещё долго могла бы заниматься самобичеванием, но Танькин голос прервал процесс самоедства на самом интересном месте.

– Так ты что, получается, Елену увидела?! – Танин голос задрожал от волнения, и, кажется, в нем читались нотки неподдельного страха. – То есть, что это получается, здесь привидение ходит, дух той маленькой девочки?!

– Получается.. – Нина с осторожностью посмотрела на подругу, прикидывая в уме, кто их отсюда двух сумасшедших будет вывозить, а главное, куда?

Со страхом посмотрев друг на друга, подруги не сговариваясь, быстро подскочили, и на максимальной для барышень их возраста и физподготовки скорости выбежали из дома. Отбежав от усадьбы, как им показалось на безопасное расстояние, обе сели на подобие скамейки, стоявшей под раскидистым деревом. Тут же откуда ни возьмись, материализовался Семеныч, и важно распушив хвост, уселся с девчонками, для обсуждения дальнейших действий.

– Нин, то есть все это правда, что ли про проклятье, про девочку, запертую в доме? – Татьяна выжидательно посмотрела на подругу, очень уж ей не хотелось слышать положительный ответ.

– Видимо да.. Тань, я на самом деле её видела, а еще слышала проклятье, которое говорила та женщина, ну, которую ночью моя прабабка не пустила. – Нина ковыряла носком кроссовки землю, и сама не верила, в сказанное ею. Очень уж как-то это все не вязалось с её обыденной жизнью, в которой ничего сверхестественнее, чем появление на небе радуги не происходило.

– Давай уедем отсюда? – Татьяна выжидательно посмотрела на подружку. – Мне как-то жутко.

– Если честно, мне тоже не по себе, но та девочка.. Как ты думаешь, её душа уже свободна? – Нина не верила в то, что говорила, удивляя сама себе.

– Не знаю, но чувствую, что если мы останемся, ничего хорошего не произойдет! Давай собираться, закрывай дом, я заберу Сеньку, и домой, а там что-нибудь придумаем, как жить дальше! – Татьяна решительно поднялась, и направилась к машине. – Нин, поехали, а?