Блуждаем среди звезд

Они нашли пару старых вилок и с их помощью стали жарить сосиски над пламенем внутри закипающего титана, затем достали свои тарелки и, засыпав в них гречку, залили горячей водой, плотно закрыли это все и поставили варить на крышку кипятильника.

– Ты уверен, что таким образом крупа сварится? – спросила она, не веря, что это возможно.

– Да, уверен, нужно только побольше времени.

Вместе они обжарили хлеб до румяного, а местами черного цвета и положили в одну тарелку с нарезанными сосисками-гриль.

Открыв одну из тамбурных дверей, соорудив кресло из оставшихся матрасов, они наблюдали за тем, как дождь набирает силу, благо, его капли более не проникали внутрь вагона. На одной из верхних полок Тим нашел толстый теплый плед, которым они смогли укрыться. Вскоре гречка была готова, и они приступили к ужину. С тарелок поднимался пар, по цвету напоминавший парное молоко.

***

– Ты, наверное, голодный? – спросила вышедшая в коридор медсестра. – Сидишь здесь уже несколько часов. Должно быть, ты давно не ел.

Она протянула ему порцию на вид жидковатой гречки в одноразовой посуде.

– Ешь, крепись, – продолжала она, когда он, пытаясь остановить нахлынувший поток воспоминаний, взял тарелку. – Девочка в палате – твоя сестра, я ведь правильно поняла?

Тим ничего не ответил, но и отрицать не стал, лишь тихо похлебывал гречневый суп.

– Не хочешь говорить, понимаю. Словно что-то колющее тянется от сердца и лежит комком в горле, ведь так? Да? Да, это очень тяжело терять близких. Но еще ведь не все потеряно.

Тим вновь задумался, взглянув на новую картину.

– Молодой человек? – медсестра все пыталась пробудить его ото сна. – Молодой человек? Молодой человек…

Но Тим уже был далеко в прошлом, глубоко в своих воспоминаниях.

***

Он стоял перед выбором: идти вверх по склону скалистой горы и добраться до долины к рассвету или же обойти гору по тропе у реки и дойти за два дня. За плечами один рюкзак, наполненный лишь самым необходимым – не тяжелый, так что Тим справится. Вдобавок он всегда хотел увидеть рассвет на вершине, а Паулина всегда была не против любого приключения. Было решено идти вверх.

Чем выше они забирались, тем труднее выглядел впереди их путь: скалистые тропы, обрывы, косы, ветви, корни, камни, галька на гальке и вновь тропы. Тим уже начинал сомневаться, что это было хорошим решением.

– Не унывай, капитан не должен унывать, особенно перед своей командой, – бодрила его Паулина при каждом их вынужденном перерыве на отдых. – Он должен быть примером для своих, олицетворением храбрости и бесстрашия, решительности.

И так они шли дальше. Не раз бывало, что силы их иссякали до предела, но никто из них не собирался сдаваться.

«Гора будет покорена, и точка», – лишь одна мысль заполняла голову Тима, придавала сил идти.

Темно-фиолетовые тучи шли с севера, предвещая угрозу. Надвигался шторм, он, как безжалостный хищник, захватывал еще светлое небо в свою огромную пасть.

– Нам нужно уходить, – он схватил Паулину за руку и потянул спускаться вниз.

– Тим, нет, – вырывала свою руку Паулина. – Мы почти дошли! А кто еще недавно говорил, что гора будет покорена?

Вблизи ударил гром, жуткий грохот в страхе разогнал всех живых: разлетелись птицы, еноты, белки, сурки укрылись в ближайших норах, горные козы, отставшие от стада и пастуха овцы побежали искать укрытие среди камней.

– Паулина, нет! Мы никуда не пойдем!

– Тим…

– Капитан должен быть не только храбрым, но и мудрым, – заключил он.

– Что значит быть мудрым?

– Мудрый лидер – знающий, когда нужно и отступить, дабы свести потери к нулю или минимуму, – улыбнулся он. – Пойдем, не огорчайся, нам нужно найти укрытие.

– Пещеры! Тим, я помню, что немного позади была пещера в скале!

– Отлично, там и переждем грозу.

Они быстро дошли до скрытой среди зарослей пещеры. Мрачные холодные стены встретили их отдаленными звуками детского плача, но вблизи никого не было, кроме них. Паулина взглянула на Тима, в ее белых глазах отразились зеленые искры здешних скал. Камни сияли легким изумрудным светом каждый раз, когда до них дотрагивался Тим.

– Тим, осторожно! Не прикасайся к ним! – отпрянула она вместе с ним.

– Ладно, давай разведем костер, лучше этой пещеры мы уже ничего не найдем, – он указал на улицу, где дождь и вода с гор заливали все тропы смесью мокрой глины, гальки и грязи – теперь ни подъем, ни спуск были невозможны.

И Тим надеялся, что сель не наберет силу и не дойдет до пещеры, ведь путь обратно был отрезан от них. Однако больше всего он боялся увидеть, как радость и спокойствие в ее глазах сменяются отчаянием.

***

В конце больничного коридора мерцала, но не гасла одна из ламп. Она, как человек, до последнего не хотела верить в скорый свой конец. К ней уже спешил электрик, таща с собой громоздкую стремянку. Лампу заменили, и коридор вновь засиял в полном свете.

– С тобой точно все хорошо? – беспокоилась медсестра. – Я могу позвать доктора.

– Не нужно, – холодно ответил Тим.

– Слушай, дорогой, время приема давно завершилось, может, уже пора идти домой?

– Мне некуда идти. Только с ней я чувствовал себя дома, и неважно, где мы находились в этот миг. С ней я ощущал тепло в любую стужу или шторм.

– Дорогой, но уже поздно. Что ты сказки сочиняешь? Тебя, наверное, уже родители заждались.

– Нет.

– Но разве они не беспокоятся о тебе?

– Нет.

– Уверена, твоя сестра поправится, – она тихо вышла к лестничной площадке. – Ладно, как знаешь.

– Если бы это было так, – облокотился он на стену, холод, которой напомнил ему о тех давних пещерах. Черно-белая плитка пола напоминала озеро и погруженные в него огромные камни.

***

Пламя костра грело ее застывшую за день душу. Тепло распространялось по пещере потоком.

– Спасибо, Тим, – протянув руки к огню, благодарила его Паулина.