– Ты еще выпрыгни перед ними, идиотище… как ребёнок, ей-богу, в прятки играет, и выскочит – а тута я. Жить надоело?
– С-спасибо.
– Да не за что… пра-ально, нашей полиции лишь бы труп на кого-нибудь повесить, а убийцы пусть дальше народ режут…
Спохватываюсь:
– А вы откуда знаете, что её зарезали?
– Так торгаши обычно и режут… ладно, давай на рынок… искать…
– Оно же как получается… игра природы. Вот шатались-шатались волны электромагнитные… и дошатались. Это же как у них получается, собираются в голоса, в мелодии… – музейщик сверкает на меня третьим глазом – и сами по себе! Понимаешь? Вот так! Сами!
Вымученно киваю. Не до разговоров мне, ни до кого, ни до чего. Найти убийцу, и… я не знаю, что и, но – и…
– Так мало того, их еще и расшифровать можно оказывается… выискался же парень, который спросил – а что эти звуки значат….
– А ему сказали – этого никто не знает.
– Во-во, а он сказал, буду знать… и узнал… как это он сам про себя рассказывает, небывалое чувство, когда понял, что звук Ай, это тебе не Ай, это говоривший сам себя обозначает…
Спрашиваю. Просто чтобы поддержать разговор.
– А может быть такое… что это не игра природы…
– …что до нас в древности цивилизация была, от которой эти разговоры остались? Прессы бульварной обчитался, или как?
– Так пишут…
– На заборе тоже много чего пишут… – музейщик скалит три ряда зубов, за дорогой не следит, еле-еле придерживает руль кончиком хвоста, – ой, парень, ты хоть учебники-то читал? В школе-то учился? Мир сотворен двести лет назад из льда и пепла, за три дня, день первый – плоскость земли, день второй – плоскость неба, день третий – человек, который две плоскости в себе сочетает, по небу летает, по земле ходит. Откуда древним цивилизациям взяться?
Спрашиваю то, что хотел спросить давно:
– А кто лед и пепел создал?
– Па-арень, лед и пепел – первооснова мироздания, всегда был! Двойка тебе с минусом, чучело…
Подкатываем к рынку, торговцы наперебой расхваливают товар, да вы посмотрите, какой разговор, тут по буквам слово передают…
– Ну что, парень, айда налево, там все эти нехристи собираются…
Хочу идти налево за нехристями, что-то торкает внутри, оборачиваюсь, смотрю на дальний ряд, где торговец фальшивыми разговорами…
Чёрт…
Торговец фальшивыми разговорами. Что-то обрывается в сердце, говорил я вам, с интуицией у меня не очень, но тут что-то обрывается…
– Это он украл.
– Это в которого пальцем тычешь?
– Вон… с большим носом.
– Тю-ю, этот мухи не обидит, что ты, в самом деле…
Холодеет спина.
– Точно вам говорю, он…
Музейщик кричит что-то вслед, не слышу его, бросаюсь к прилавку носатого. Что я сделал, спугнул, спугнул, торгаш кидается в комнатушки за прилавком, чёрт…
Врёшь, не уйдёшь…
Бросаюсь за ним в комнаты, спотыкаюсь о темноту, мир рушится мне на голову, валится коленом мне на спину, скручивает руки…
– Чёрт…
– Вот так… еще мы тут бегать будем…
– Ты… убил?
– Кого? Я, брат, много кого убил…
– И разговор спёр?
– И разговорчиков много спёр… много вас тут таких… – торгаш обматывает мне клюв полотенцем, пусти, с-сука…
Оглядываюсь, почему не идет музейщик, почему не идет, видел же, как я к торгашу побежал…
– Ну, всё… полежи, подумай… разговорчик твой вот он, если что, можешь полюбоваться… за девочку уж извини, сама нарвалась, вишь, чего сделала… – показывает расцарапанную щеку, – отдавать не хотела, вишь, подарок дорогой… ну, брось, другую девочку тебе найдем…
Уходит. Хлопает дверь. Где музейщик, чёрт бы его драл, или все они заодно…
Пытаюсь дотянуться до передатчика, позвонить бы кому, да кому, в полицию, тут-то меня и сцапают… а у музейщика даже номер не спросил…
А что, если…
Шальная мыслишка. Подключиться к разговору, который лежит на столе, еще не знаю, зачем, но может, через него смогу как-то выбраться. Это как в квестах, когда нужно выбраться из комнаты, и надо пробовать все варианты, самые немыслимые, откройте сундучок, достаньте из него дополнительное время…
Подбираюсь к разговору, он вздрагивает, откатывается от меня, не бойся, не обижу. Вспоминаю какие-то детские вопросы, а разговорам не больно, когда мы их слушаем…
Подключаюсь.
Слушаю.
– Центр поддержки слушает.
– Девушка… у меня тут дело такое… вы меня слышите?