Низушка айсберга

– Некогда думать, некогда объяснять, протягиваю деньги, последние, черт…

– На, возьми…

– Да чего ты… Слышь, давай выйдешь, а там, у Мизинцево я тебя снова подберу…

Киваю. Выметаюсь из машины в лесочек. Даже толком не успеваю спросить, где это Мизинцево. Ничего, доберусь. Сжимаю в кулаке флешку, забрал-таки, молодец, Нинка, припрятала…

Бегу в чаще леса, ветки хлопают по лицу, хочется лечь, затаиться, не двигаться, вдыхать и вдыхать аромат хвои…

Бегу. Где это Мизинцево, черт бы его драл, вон, мелькает что-то впереди, просвет какой-то, может, там…

Спотыкаюсь.

Лечу в июльское разнотравье, падаю, как в детстве обдираю коленки, хочется разреветься как в детстве, ма-а-а, бо-бо…

– Документики ваши.

Рушится мир.

– А… нету…

Смотрю в знакомое лицо следователя, выследил, собака, в кошки-мышки со мной играл… это в средние века было такое, пытка надеждой, вроде как дадут убежать, а потом – хенде хох, вы арестованы…

– Набегался?

Пытаюсь отшутиться.

– Не-е, еще хочу.

– У меня для тебя есть кое-что… подарок один…

– Кандалы?

– Да ну тебя… Ну хочешь кандалы, на тебе кандалы…

– Не хочу.

– А не хочешь, вот тебе сон.

– Чего?

– Сон. В подарок.

Думаю, где здесь подвох. Не знаю, где здесь подвох, не вижу, где здесь может быть подвох…

– Да не бойся, сегодня живой останешься, – дает мне сон, по-простецки завернутый в газету, – на…

Беру. Даже странно, кто это сны в газету заворачивает, сон, штука хрупкая, его в фольгу надо, сейчас, говорят, даже футлярчики специальные для снов появились.

Разворачиваю. И вот блин, хотел глянуть одним глазочком, да как бы не так, затянуло, засосало, завлекло…

…просыпаюсь. Выныриваю из сна, остатки сна растекаются по земле, ручейками уходят в траву, ай, ах, ловлю, не ловятся, не успел, не успел, не успел. Сны, они такие, чуть зазеваешься, и все, и улетели, и только их и видели…

Оторопело смотрю на инспектора, неужели так и заснул тут, на траве, а хорошо спится в лесу, я уже и забыл, как это, когда спится в лесу.

– Посмотрел?

– Ага…

– Понравилось?

– Да как вам сказать…

– Ну и славненько… домой иди… домой…

– Это как же… отпустить? – оторопело спрашивает молоденький полицейский, чувствую, без году неделю работает.

– Ну… свободен, свободен… иди…

Свободен. Иду. Выбираюсь возле деревушки, кажется, и есть Мизинцево, водила ждет меня…

– Ничего, нормуль гаишники пропустили, я думал, всю кровь высосут…. Ну давай, поехали…

– Не-е… я домой.

Водила оторопело смотрит на меня. Добираюсь до остановки, забиваюсь в автобус, домой, домой, пропади оно все, домой…

ВЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ХОТИТЕ УДАЛИТЬ ПАПКУ БУДУЩЕЕ И ВСЕ ЕЁ СОДЕРЖИМОЕ?

Действительно хочу.

ПАПКА БУДУЩЕЕ СЛИШКОМ ВЕЛИКА ДЛЯ КОРЗИНЫ, ЕЁ УДАЛЕНИЕ БУДЕТ БЕЗВОЗВРАТНЫМ

Киваю.

Будущее умирает.

Будущего больше нет.

Вытягиваюсь на постели, надо спать. Выходные кончились, можно и расслабиться. А завтра надо что-то искать, чтобы не гнить в лаборатории до конца своих дней, придется начинать с нуля, тяжело в таком возрасте с нуля, да не с нуля, вообще с минус единицы какой-нибудь… ничего, люди и в сорок лет с нуля начинают…

А?

Сон-то?

Нет…

Не скажу, что там было…