Алекс и Адель. Рождество в Нью-Йорке

– Скучаешь по ним, Зануда?

– А ты не знаешь? – пожимаю я плечом. – Я же домашнее растение.

– Ты сама ещё не знаешь, какая ты, – бросает, кладя в карманы руки.

Закусив губу, прячу от него глаза.

Иногда я думаю, что эта затея с учёбой не стоит того, а потом Алекс берёт меня за руку и расталкивает плечом толпу туристов, таща меня к крокодилам. Тогда все мои сомнения исчезают до худших времен, и пока я будто на своем месте.

Спустя три часа и десятиминутную очередь в туалет мы выходим на улицу в поисках места, где можно перекусить.

Игнорируя мелкий снег, бредём по улице, и я кручу головой.

Алекс предлагает купить хот-доги у торговца уличной едой, заверяя, что ничего вкуснее я в жизни не ела. Честно говоря, сама бы я вряд ли на такое осмелилась. Он это знает, поэтому поглощает свою сосиску демонстративно. Глотает не жуя, будто год не ел, и слизывает с пальцев горчицу.

– Бедный! – смеюсь, давясь своей сосиской. – Совсем одичал здесь один…

– Р-р-р… – Вгрызается он в булку, и я хохочу на весь Центральный парк, когда у него во рту становится совсем тесно и точёные щеки начинают трещать.

– М-м-м… – закатываю глаза, языком собирая со своих пальцев убегающую горчицу. – Ты до переезда вообще ел сосиски?

– Не припомню…

Его голос звучит хрипло, поэтому перевожу на него глаза..

Сглатываю, облизывая губы, потому что он на них смотрит, проводя языком по своим, а потом глядит мне в глаза с таким напором, что я роняю свой хот-дог на землю…

Всё это совершенно несексуально. Мы с набитыми ртами и в горчице, но у меня в животе кто-то взорвал петарду.

– Ой… – бормочу, отвернувшись и посмотрев на свой потерянный хот-дог.

Алекс молча протягивает мне салфетку, а потом берёт бумажный пакет с сувенирами и кладёт его себе на колени.

– Там мой сок… – Тянусь за ним, лепеча. – Давай я сюда поставлю…

– Не трогай… – отрезает он немного грубо.

– Чего ты злишься? Музей не понравился? В следующий раз можешь сам выбрать, куда пойдём… – пытаюсь я сгладить ситуацию.

Зажав в зубах стакан кофе, он чертыхается и лезет в карман куртки за своим звонящим телефоном.

– Джон, я немного занят… нет, не на работе. Вот чёрт! А вы где?

С любопытством смотрю на Алекса. Он проводит пятернёй по всклокоченным волосам и, сбросив вызов, поворачивается ко мне.

– У знакомого днюха, празднуют здесь недалеко. Завалимся?

– А это удобно? Я там никого не знаю, это всё-таки твои друзья.

– Ты знаешь меня, Морковка. Это главное.

Алекс уворачивается от моего удара и громко смеётся, запрокинув голову.

Морковкой называть меня может только папа!

Глава 4

– Тебе нравится джаз? – нервно кричу через приоткрытую дверь ванной. – Я видела, тут недалеко играют, может, сходим?

– В качестве разнообразия, может быть, – долетает до меня расслабленный голос Алекса.

Наклонив голову, закатываю к потолку глаза, стараясь не видеть покрывающих мою грудь засосов. Зажмурившись, изо всех сил пытаюсь вспомнить, как они появились, но всё будто накрыто железным колпаком. Хотя теперь я отлично помню, как мой язык изучал голый торс Алекса… а вот то, как он пытался меня сожрать, в памяти не воспроизводится. Может, кто-то сверху жалеет мою нестабильную психику?

Я хочу помнить… каждую секунду, проведённую с ним.

– Вспоминай! – приказываю своему отражению в зеркале, ткнув в него пальцем, и снова кричу: – Или Бродвей! Может, сходим на Бродвей?

– Завтра развлечение выбираю я, – делает он акцент на этом «я». – Мы идём на «Никсов». Билеты уже выкупил.

Отлично. Баскетбол.

– Ты что, за них кому-то душу продал? – выкрикиваю, глядя в свои глаза.

В самом деле, где он достал эти билеты?

– Нет! – кричит Алекс в ответ. – Только гостайну.

Очень смешно.

За такое в Штатах положена смертная казнь. На секунду страх за него сковывает сердце. Ну и работ?нку он себе выбрал!

Упираюсь руками в умывальник и выдыхаю, кусая губы.

Он сидит там, за дверью, прекрасно зная, откуда у меня это. Как и то, что я делала, когда… добралась до резинки его трусов. Это нечестно, что он всё помнит…

Рассеянно перебираю свою одежду, разложенную на умывальнике, не зная, что надеть.

– Куда мы идём, напомни? – Разрываюсь между платьем, юбкой и своими мыслями.

– Одно местечко в Гринвиче. Ничего особенного. Там будет пара ребят из лаборатории и их френдг?рл.

Ничего особенного… и что же мне надеть?

– А твоя подружка… – Выхватываю из стопки красный пушистый свитер. – Джесс, кажется? Или Британи? Будет там?

Очень красивая мулатка с большими карими глазами. Экзотичная как розовый лимон. С очень уверенными задницей и грудью. Она мне сразу не понравилась, как только я увидела её у него на шее. Он постил совместные фотки в своих соцсетях всю осень, а потом она куда-то делась, но фото остались.

– Камила, – раздаётся прямо за моей спиной.