Льдинка

– Сучка, – шипит Рик, хватая меня за волосы и поднимая. Я еле переставляю ноги. Все такое легкое и незначительное. Боль разливается по телу. Я всхлипываю. Мой кошмар вернулся. Откуда-то издалека доносятся крики. Почему-то я уже вижу мелькающий пол. Меня куда-то несут.

– Рик, что ты делаешь? – слышу я голос Зода.

Все так резко кружится, разноцветное море. Звуки выстрела. Визг шин и ужасный грохот металла. Меня кидают в машину. Она набирает скорость. Я считаю. Проходит пять минут… десять… пятнадцать… Мы все дальше и дальше. «Маркус».

***

Сознание возвращается быстро и резко. Я раскрываю глаза и упираюсь взглядом в белый потолок. Тело ватное, но я кое-как переворачиваюсь на бок и осматриваю помещение.

Вся комната выполнена в серых тонах, которые в первый же миг вызывают отторжение. Ни единой яркой детали. Сплошная серость. Я даже на секунду задумываюсь, а не повредилось ли мое зрение.

Два кресла и кофейный столик около окон во всю стену, две двери напротив кровати – вот и все, что я отмечаю в этой мертвой комнате. Ухватиться взглядом здесь не за что. Я смотрю за окно, отмечая, что чернеющий зимний лес колышется под сильным ветром.

Сил подняться нет. Я прекрасно знаю это состояние, и отпустит оно меня только спустя несколько часов. За это время может произойти что угодно, поэтому мои мысли становятся такими же мрачными, как и окружение.

Ну ничего, зато я могу оценить масштабы своей тупости. Нужно было рассказать Маркусу. Я просила его отпустить меня домой, но почему-то не подумала о том, что он может взять охрану, ничего об этом не сказав мне. Вот почему он так легко согласился с моей просьбой. Это и стало ошибкой – скорей всего король привел охрану на территорию, а Рик уже передал своим ублюдкам. Вот только неясно, почему я все еще жива. Ведь в первый раз они не церемонились, избивая меня и пытая, а после и вовсе решив меня сжечь. Что же теперь? Рик мог расправиться со мной еще в подвале. Уж времени ему бы на это хватило.

Я перебираю в памяти все события, отмечая, что из особняка, по-видимому, я сбежала так легко тоже не спроста. Значит ли это, что в окружении Маркуса много крыс?

Маркус… У меня сердце сжимается, когда я думаю о нем. Жив ли? Что сделали с ним мои мучители? Очень надеюсь, что ни он, ни его воины не пострадали.

Лучик солнца выглядывает из-за туч и освещает комнату. Мне хочется верить, что это хороший знак.

Преодолевая заторможенность и вялость, мне все-таки удается сесть. Судя по свету за окном сейчас уже день, значит в отключке я пробыла всю ночь. За такое количество времени меня могли увезти далеко от города. Черт! «Чего же от меня хотят?»

Я прикидываю, как можно отсюда выбраться. Шансы сведены к нулю, потому что, осмотрев еще раз комнату, я вижу в углу камеру наблюдения. За мной следят и уверена, что тут мне не удастся пройти незамеченной и пару шагов. Я не удивлюсь, если запись они снова пошлют Маркусу.

За дверью слышатся шаги. Все замирает на несколько секунд, а потом в комнату входит… Сначала я думаю, что это нелогично. Его заставили прийти сюда, но по его улыбке на губах, я понимаю, что он и есть мой настоящий кошмар.

– Надеюсь, сегодня ты будешь более разговорчива, детка, – произносит Док, направляя пульт на камеру. «Он ее отключил. Это нехороший знак».

– Ублюдок, – шиплю я, подтягивая ноги к груди.

– Мне нравится твое упрямство. Оно у тебя в крови.

Я смотрю на него. «Почему? Зачем он это делает?»

– Зачем? – угадав мои мысли, спрашивает он. – Я тебе расскажу.

Док приближается ко мне. Я пытаюсь отползти от него в угол кровати, но он дергает меня за ногу. Оказавшись на спине, я готовлюсь к боли, но Адам нависает надо мной, давя своей темной аурой. Он хватает меня за подбородок и вынуждает смотреть себе в глаза.

– Ты принадлежишь мне, красавица, – шепчет он и окидывает меня жаждущим взглядом. Его рука перемешается на мою шею, вниз по ключице, между грудей.

– Почему? – жалобно пищу я. Он поджимает губы, на щеках играют желваки. Я не понимаю его злости и, честно сказать, даже не хочу понять. Он псих, свихнувшийся ублюдок. Другого объяснения у меня нет. Док отстраняется, встает с кровати и начинает расхаживать по комнате.

– Видишь ли, я соврал королю. Когда я встретил тебя впервые, я сразу понял, что ты будущая вампирша и моя пара.

– Нет, – выдыхаю я, мотая головой.

– А потом ты решила от меня скрыться, – продолжает он, не обращая на меня внимания. – И я очень зол на тебя за это, но еще больше за то, что именно король обратил тебя.

– На меня напали, – шепчу я. – Он спас меня.

– Напали, – хмыкает Док. – Напали, потому что я приказал. – Лицо Адама мгновенно искажается злобой. – Король порушил все мои планы!

– Приказал? – опешивши спрашиваю я.

Док расплывается в улыбке, от которой у меня начинают поджилки трястись.

– А что тебя удивляет? – Он подходит к кровати. – Тебя бы ранили, привели ко мне. Я бы обратил тебя и заботился после. Ты посчитала бы меня своим героем. И жили бы мы долго и счастливо…

– Ты псих, – шепчу я.

Адам в ответ разражается хохотом.

– Нет, моя милая, я просто сам беру то, что мне полагается.

– Если я для тебя пара, то как ты мог позволить меня пытать и избивать? – озвучиваю я пришедший в голову вопрос. – Пара должна защищать и оберегать, а не издеваться.

– Я не знал, что это ты. Мне доложили, что у короля появилась маленькая слабость. Не знаю, рассказали ли тебе, но Роксана моя сестричка. Маркус даже тут подгадил, внеся разлад в нашу семью. У меня к королю свои счеты. Так вот я приказал любым способом забрать у него его увлечение, а когда понял, над кем издевались, я был очень зол.

– Они меня хотели сжечь, – процеживаю я сквозь зубы.

– Решили таким образом выместить свое недовольство мной, – хмыкает Док. – Рик узнал об этом раньше и дал сигнал Маркусу.

– А где же был ты? – любопытствую я.

– Я готовил для нас дом, – печально произносит он. В глазах его мелькает сожаление. Док наклоняется ко мне, поглаживает меня по щеке и тихо шепчет. – Прости меня, моя дорогая, я не знал, что это ты. За твои мучения я отомстил. Больше тебя никто и пальцем не тронет.

– Но Рик жив, – не купившись на его нежность, продолжаю я.

– Недолго ему осталось, – продолжая ласкать меня, отвечает Адам. – Рик был мне нужен, пока ты была в особняке. А теперь ты всегда будешь рядом со мной. Всегда.

Его взгляд становится сумасшедшим. Он слишком близко. Его рука перемещается мне на затылок, он сжимает мои волосы, вынуждая откинуть голову. Я понимаю, что он задумал и не собираюсь поддаваться. Я вскрикиваю и, извернувшись, царапаю ему щеку. Все это напоминает мне события столетней давности в том грязном переулке. Но там я испугалась и сдалась, а здесь мне нельзя этого делать. Док перехватывает мои руки, прижимает их к кровати, наваливаясь на меня всей своей массой.

– Если будешь сопротивляться, я возьму тебя сзади, как самую дешевую шлюшку, – шепчет он мне на ухо. Его дыхание напоминает мне языки пламени, которые лизали мою кожу несколько недель назад.

– Гори в аду, ублюдок, – выплевываю я. Док рыкает и резко переворачивает меня на живот. Я начинаю брыкаться.

– Нет!!! – визжу я.

Дверь комнаты неожиданно открывается.

– Что еще? – шипит Док на вошедшего.

– Они продолжают поиски и задействовали все связи, даже военных. Нам лучше отвезти ее на базу.

Док недовольно фыркает и, отпустив меня, поднимается с кровати.